Хранительница книжного наследия

    Научная библиотека музея - одна из старейших но Урале. Ее историческая судьба связана с судьбами России, а потому удивительна, загадочна, а порой трагична. Она зеркально отразилось и на сложном составе фонда библиотеки, вобравшем в себя фрагменты многочисленных книжных собраний дореволюционного Тагила (частных, общественных, школьных и т.д.), и на "лицах" самих книг - их титульных диетах, часто "украшенных" несколькими самыми разнообразными владельческими знаками.

    Особенно интересной и сомой крупной - более 6000 книг и журналов - является коллекция "Библиотеки Нижнетагильских заводов", или, как ее называли, "заводской".

    Заводская библиотека

    "По воле господ хозяев учреждается при Нижне-Тагильском заводе публичная библиотека. Целью сего общеполезного учреждения есть пробудить любознательность в народе и таким образом ускорить образованность в крае...". Так начиналось "Положение о Нижнетагильской заводской библиотеке", составленное еще в 1836 году. Но в то время библиотеку не открыли. И только с приходом на должность Главноуполномоченного всем хозяйством Демидовых Андрея Николаевича Карамзина эта давнишняя мечта заводовладельцев и любознательных тагильчан наконец-то осуществилась.

    В январе 1854 года управление заводами Тагильского округа получило из Петербурга подписанное А.Н. Карамзиным "распоряжение об открытии в Тагиле библиотеки "для бесплатного пользования ею всеми служащими и работающими на рудниках и заводах". Новое "Положение о библиотеке" гласило, что для успешного выполнения библиотекой своего высокого назначения необходимо постепенно собрать в ней "... все важнейшие и лучшие книги России", По каталогам первоклассных столичных издателей через главную, Петербургскую, контору Демидовых выписывались отечественные и зарубежные новинки по всем отраслям знаний.

    Из кассы заводоуправления ежегодно выделялось на книги и журналы 600 рублей серебром. Кроме того, как свидетельствуют современники, на Тагильскую библиотеку постоянно "сыпались богатые жертвы господ Демидовых": из Петербурга, Парижа, Флоренции они присылали в свое "горное гнездо" все, "... достойное замечания и особенно ценное... не в счет годичной ассигновки...". Среди этих пожертвований были и целые книжные собрания: московская библиотека Никиты Акинфиевича Демидова (русские издания второй половины XVIII в.) и родовая "итальянская" Демидовых - князей Сан-Донато.

    Библиотека располагалась на втором этаже левого флигеля заводоуправления (там сейчас музей) в просторных светлых комнатах, "украшенных цветами и бюстами".

    Первым библиотекарем стал ссыльный поляк, участник Варшавского восстания 1830-1831 гг., Адольф Михайлович Янушкевич, друг и соратник Адама Мицкевича и Александра Одоевского, талантливый ученый и писатель. Благодаря ходатайству самого Анатолия Николаевича Демидова, которому нужны были образованные люди, он был переведен из Тобольска в Тагил, где и прожил последние три года своей двадцатилетней сибирской ссылки, исполняя обязанности библиотекаря, смотрителя господского сада, минералога и астронома. Осенью 1854 г. он писал родным в Несвиж: "...А библиотека все больше входит в моду: 1107 книг прочитано в течение месяца. Вот вам картинка из местной жизни, какой вы, верно, не ожидали увидеть в Уральском углу".

    Известный уральский издатель П. Наумов, посетивший демидовскую вотчину в 1861 году, пришел в такой восторг от "тагильской библиотеки", "доступной всем бесплатно", что уже в январском номере столичного журнала "Книжный вестник" за 1862 г. опубликовал свое "Письмо редактору", в котором, живо и подробно описав ее, сообщил и цифры, которые, по его мнению, дают понятие "о степени умственного развития жителей" Тагильска: за месяц читатели посетили библиотеку 549 раз!

    Кто же были эти посетители? В особом параграфе "Положения" записано: "Брать из заводской библиотеки книги на дом... дозволяется следующим лицам:

    1. Приказчикам и вообще всем служащим Нижнетагильского и Выйского заводов.

    2. Приказчикам других заводов Нижнетагильского округа.

    3. Священнослужителям.

    4. Лицам, состоящим на государственной службе и постоянно проживающим в Нижне-Тагильске".

    Следует отметить, что в последующие "Положения" о заводской библиотеке были внесены значительные коррективы. Так, "Положение" 1866 г., признав, что "Положение" 1854 года "...при существовании крепостного права не соответствует ныне ни настоящим отношениям владельца к заводскому населению, ни духу настоящего времени", гласит, что библиотека "... учреждена стой целью, чтобы все, как служащие при заводах, так и жители Нижнего Тагила, могли пользоваться книгами библиотеки". Ограничения были, но отнюдь не сословные: "Воспрещается вход в библиотеку и залу для чтения... в неприличном виде...". В правилах пользования современными библиотеками есть подобное запрещение.

    ...Посреди "кабинета для чтения" на большом, покрытом зеленым сукном столе рядом с томами каталогов лежал "Журнал на выдачу книг". В нем каждый посетитель записывал выбранную им книгу или журнал и расписывался, ручаясь за сохранность; в графе справа библиотекарь отмечал срок возврата книги и ее состояние.

    В научном архиве музея сохранились два таких "Журнала" - за 1864 и 1877 г.г. Благодаря им мы узнали, что в 1864 г. библиотека имела 257 читателей, а в 1877 г. - 420. И что в 1864 г. эти читатели посетили библиотеку 3057 раз, а в 1877 г. - 5156 раз.

Семья Д.П. Шорина - читатели заводской библиотеки.

    Признаюсь, что, раскрыв такой "Журнал" в первый раз, я растерялась и решила отложить его "до лучших времен". Представьте себе: сотни страниц, сплошь записанных коричневыми "орешковыми" чернилами бесконечное многообразие почерков, то вычурно-каллиграфических, то совершенно неразборчивых, реже - простых и четких, и - обилие неизвестных фамилий, очевидно, не оставивших свой след в анналах местной истории.

    И вдруг - знакомое имя! Да не просто знакомое, а очень славное, сохраненное в благодарной памяти тагильчан навсегда -Дмитрий Петрович Шорин, родоначальник тагильского краеведения, написавший вместе с учителем Иродионом Рябовым первую историю нашего края под названием "Былины и временность Тагильских заводов", изданную в 1848 г. Казанским университетом. По должности - главный кассир заводоуправления, он был по призванию археологом, этнографом, архитектором, художником... Перед его знаниями склонял голову сам Д.Н. Мамин-Сибиряк, который с удовольствием слушал рассказы "мудрого старца" о быте и нравах тагильского края и использовал их в своих произведениях.

    А вот еще один "знакомый" - Дмитрий Васильевич Белов, бывший Управляющий всеми заводами округа, из вольноотпущенных и, кстати, прототип старшего Тютюева в "Горном гнезде" Д.Н. Мамина-Сибиряка, гнувший рабочих "в бараний рог". Один из его замечательных сыновей, Иван Дмитриевич, стал известным педагогом и писателем, автором учебников истории и географии, по которым училась вся Россия.

    Часто встречается роспись Якима Семеновича Колногорова, грозного и умного помощника Управляющего, отца Марьи Якимовны Алексеевой, что стала первой любовью Д.Н. Мамина-Сибиряка. Посещал библиотеку и Петр Васильевич Рудановский, - главный врач округа, замечательный ученый, оставивший в медицине яркий след. Даже сам Добровольский, главноуполномоченный Демидовых (в "Горном гнезде" - всесильный генерал Блинов), прибывший в Тагил из Санкт-Петербурга по делам управления заводами, дважды обратился в библиотеку: 15 июня для г-на Добровольского были получены "Рисунки памятника Николая Никитича Демидова на 7 листах", а 20 июня - "Сочинения Гоголя. Т. 4".

    ...Каждое известное имя радовало как встреча с добрым знакомым, а неизвестное - озадачивало, интриговало, особенно, если у таинственного незнакомца обнаруживался широкий, серьезный круг чтения. Разгадать, кто есть кто, что за человек скрывается под той или иной фамилией, помогли именные картотеки отдела фондов музея да рукописный справочник краеведа С.В. Ганьжи "Имена в истории Тагила". От них-то я и узнала, что заводской библиотекой пользовалось все тагильское светское общество, высшее начальство заводов и рудников, как правило, служившее П.П. Демидову по контракту, в основном - европейски образованные специалисты. Это и сам управляющий заводами Иван Иванович Вольстет, и управитель Нижнетагильского завода, знаменитый металлург Карл Карлович Фрелих, и главный лесничий округа Константин Богданович Бекман, один из виднейших ученых-лесоводов России и другие, а также члены их семей - жены, дочери. Обращались в библиотеку иностранные специалисты - горные инженеры, механики, также работавшие у Демидовых по контракту: Г.Н. Майер, А.И. Лундгрен, К.П. Оберг, А. Тейхман, С. Карлсон и другие.

    Основную же массу читателей составляли представители многочисленных заводских специальностей - надзиратели, мастера, механики, кассиры, смотрители шахт, землемеры, чертежники, строители, лаборанты, мастеровые, бывшие еще совсем недавно демидовскими крепостными. Посещали библиотеку учителя, архитекторы, лекарские ученики, купцы, священники. И ведь каждый читатель брал книгу не только для себя - традиционными были семейные чтения по вечерам, за круглым столом.

    В составе читателей выявлено несколько групп, разделяющихся и по сословной принадлежности: дворяне (приезжие специалисты), купцы, крестьяне, мещане, разночинцы.

    Жителей в Тагиле было в 1853 году немногим более 20 000, а в 1879 году - 27 268. Но необходимо принять во внимание, что, по свидетельству Д.П. Шорина, в Тагиле того времени "число грамотных к общему числу относится - 1:9". И еще надо учесть, что "условия жизни большинства населения (рабочего - Э.О.) так тяжки... ", что - не до чтения. Круг читателей ограничивался после 1861 года "естественным" образом, не официально, не по сословному признаку, а по цензу грамотности, прежде всего, что отнюдь не исключает ее назначения для всех. Заводской библиотекой могли пользоваться все грамотные, все желающие и имеющие возможность читать книги. Таким образом, Нижнетагильская заводская библиотека ("заводская" - потому что Тагил был не городом, а заводом), будучи частной - по источнику финансирования (существовала на средства Демидовых), по своему назначению была публичной - первой публичной библиотекой Нижнего Тагила.

    Что читали тагильчане в XIX веке?

    Картотеки музея доли точные сведения о месте того им иного читателя в заводской иерархии - его профессии, должности, образовании, иногда о семейном положении. И ничего не сказали о личности человека, его взглядах, интересах, увлечениях. Но об этом могут рассказать книги! Посмотрим, что же читали тагильчане в то далекое время, а для этого снова откроем и полистаем "Журнал на выдачу книг..." за 1864 г.

    ...Знаменитые 60-е годы. Время небывалого общественного подъема, вызванного реформой 1861 года. Лучшие российские журналы вели яростную борьбу идей и горячие споры о дальнейшей судьбе России. За журналами чаще всего и приходили тагильчане в свою библиотеку. Более 36 названий выдавалось им в течение года. Но самым большим, массовым спросом пользовались лучшие журналы того времени: умеренно-либеральный, а после 1861 г. реакционный "Русский вестник" (он лидировал), "Отечественные записки", в эти годы умеренно-либеральные, и революционно-демократический некрасовский "Современник", всегда самый смелый и радикальный.

    В них жители уральской глубинки находили живой отклик на самые актуальные и больные проблемы: крестьянский вопрос, школьная, судебная, земская и другие реформы, эмансипация женщин, "польский вопрос". Один и тот же читатель спрашивал в течение года все три журнала, более или менее предпочитая один другому. Но были среди них ревностные поклонники "Русского вестника", ни разу не спросившие "Современник".

    Управители, инженеры, другие специалисты очень внимательно, судя по карандашным пометам на полях, читатели "свой" "Горный журнал". И недаром: этот лучший технический журнал России отражал все усовершенствования и нововведения на заводах и рудниках Европы, России и особенно горной страны - Урала.

    Самой читаемой газетой была "Сын Отечества", призывающая своих подписчиков поддерживать реформы правительства и всячески противостоять революционным настроениям молодежи.

    Изящная словесность 1864 г. представлена именами 46 русских писателей и поэтов. Но самой большой популярностью пользовался Михаил Загоскин - "отец русского исторического романа". И это неудивительно: его "Юрием Милославским" (1829 г.) зачитывалась вся Россия, "все, что знает грамоте". Впрочем, в 1864 г. жители Тагила с еще большим энтузиазмом читали "Искусителя" и "Аскольдову могилу" - более поздние и самые благочестивые романы этого плодовитого автора. И хотя на литературной арене того времени исторический роман как явление романтизма давно уступил место современной тематике и реализму, Загоскин продолжал волновать умы и сердца "простых" российских читателей почти до конца века. Чем же? И занимательно-увлекательным сюжетом, и колоритными картинами старинной русской жизни, но главное - любовью к Богу и Престолу, горячим искренним патриотизмом, пронизывающими все его сочинения.

    По числу читательских запросов на втором месте после Загоскина стояли А. Пушкин и Н. Гоголь. Впрочем, так же часто брали Фаддея Булгарина. И с увлечением читали новые сочинения здравствующих авторов - И.С. Тургенева, М.Е. Салтыкова-Щедрина, И.А. Гончарова, Н.А. Некрасова. Девять раз за год спросили В.Г. Белинского.

    К зарубежным писателям интерес не проявился. Только один раз некая З. Ерофеева (самая активная и серьезная читательница) спросила "Мисс Анну" Ф.Купера, да несколько человек -"Монфермельскую молочницу" Поль де Кока, романы которого вызывали "смех и умиление у нетребовательных читателей". А ведь Россия уже не одно десятилетие зачитывалась Ф. Купером, Майн Ридом, Жорж Санд. Зато почти все посетители библиотеки любили читать журнал под названием "Собрание иностранных романов, повестей, рассказов в переводе на русский язык", публиковавший Жорж Санд и Ч. Диккенса, и В. Гюго.

    Любимым чтением были иллюстрированные журналы и книги о путешествиях в экзотические страны. У нас сохранился томик "Путешествия вокруг света" Жака Араго с 50 хромолитографированными иллюстрациям, "снабженными" рукописным замечаниями тагильчан, которые поразились диковинками и чудесами неведомых заокеанских стран.

    Часто спрашивали популярные издания о русской истории, а наиболее серьезные - Н. Карамзина и С. Соловьева. Большой интерес вызывала эпоха Петра I, многие уносили "Историю Петра Великого" Н. Полевого и - под тем же названием - Н. Ламбина. Несколько человек в течение года спрашивали "Историю России в рассказах для детей" А.О. Ишимовой, получившей за свой труд Демидовскую премию и похвалу самого А. Пушкина.

    Специалисты приходили за практическими руководствами по металлургии, горному делу, механике, химии, счетоводству, в том числе на французском и немецком языках. Очень ценилось "Чугуннолитейное производство" А. Мевиуса, лауреата Демидовской премии.

    Некоторые читатели постоянно брали книги и журналы религиозного содержания. И очень часто, почти ежедневно, требовали ноты - "для фортепьяно", для скрипки" и "полного оркестра". В этом нет ничего удивительного, ведь в домах многих демидовских служащих стояли фортепьяно или рояль, а музыку и пение очень серьезно преподавали и в женском Павло-Анатольском училище, и в горнозаводском, где готовили и музыкантов для заводского оркестра. К тому же в Тагиле жили дамы из Петербурга...

    "Журнал на выдачу книг" за 1877 г. представил более широкую картину имен и названий. Выдано было 14805 экземпляров книг, журналов и газет (в 1864 году - около 7000). 1877 г. - год начала русско-турецкой войны и обострившихся в связи с этим патриотических настроений в народе. Назревал второй демократический подъем. Все это не могло не отразиться как на общероссийском репертуаре чтения, так и на книжных интересах жителей Тагильска. Из 31 названия журналов, выдаваемых в течение года, по числу читательских требований лидировали радикальные "Отечественные записки", издававшиеся с 1868 г. (после закрытия в 1866 г. "Современника") Н. Некрасовым в содружестве с М. Салтыковым-Щедриным. Журнал был феноменально популярен среди российской интеллигенции. И примерно такой же процент читателей (1/4 часть) обращался за умеренно-либеральным, охранительным "Вестником Европы", ежемесячно публиковавшим хронику войны. Большим уважением, особенно у интеллигентов, пользовался и журнал "Дело", наиболее влиятельный после "Отечественных записок" радикально-демократический орган (с народническими тенденциями). Очень популярным был журнал "Всемирная иллюстрация", благонамеренный, занимательный, обильно иллюстрированный.

    Довольно часто приходили за немецким иллюстрированным журналом для семейного чтения "Die Gartenlaube" и французским "Revue des deux mondes". Об уважении и интересе к последнему российского образованного читателя свидетельствуют не только мемуары тех лет, но и тот факт, что Демидовы финансировали приобретение этого издания в течение десятков лет, судя по сохранившимся годовым комплектам его за 1830-1870 годы.

    Из газет же самой популярной, как и в 1864 г., была "Сын Отечества", официальная и патриотическая, а за ним "Голос" - газета умеренно-либеральная, противница революционных теорий, ратовавшая за постепенную капитализацию России. Среди тагильских читателей были убежденные поклонники ее, не пропустившие ни одного номера и не признававшие ни одну другую из одиннадцати выдаваемых в 1877 г. газет. Конечно, и среди тагильчан - в кабинете для чтения, за званым обедом, в клубах велись горячие споры о судьбе России.

    Из 68 имен российских писателей и поэтов в "Журнале" 1877 г., как и тринадцать лет назад, чаще всего мелькает имя Загоскина. Но он лидирует только по количеству выданных экземпляров: отмечено восемь (!) названий его романов. Круг же его поклонников резко сузился, - это в основном люди степенные и отнюдь не передовых взглядов. Причем интерес переместился на самый патриотический его роман "Тоска по Родине", наполненный не только чувством национальной гордости и нежной. любовью к "милому Отечеству", но и насмешливо-негодующим отношением к нравам и "свободам" западных стран, особенно Англии, где "простой народ называет себя вольным, потому что имеет право... бросать грязью в своих правителей". Покойный Загоскин оказался вполне в духе времени и совершенно угодил тогдашним консерваторам. А любимую в 1864 г. "Аскольдову могилу" с ее религиозным пафосом почти не спрашивали.

    Наиболее образованные читатели не пропускали новинки - "Преступление и наказание" Ф. Достоевского, "Войну и мир" Л. Толстого. Кстати, и Толстой, и Достоевский ни разу не были упомянуты в "Журнале на выдачу книг" за 1864 г., хотя уже вышли в свет "Бедные люди", "Униженные и оскорбленные" и трилогия Толстого, имевшие успех. Как и в 1864 г., посетители библиотеки часто спрашивали Пушкина и Гоголя. А вот Ф. Булгарина - всего два раза. Читали П. Мельникова-Печерского, В. Крестовского, Н. Некрасова, В. Вонлярлярского, писателей-демократов - Ф. Решетникова, Н. Помяловского, Марко-Вовчка и др.

    Обращает на себя внимание огромный, необычайный интерес тагильчан в это время к зарубежной переводной литературе. Причем самым массовым, почти ажиотажным спросом пользовались произведения Ф. Купера и особенно Майн Рида, с их увлекательным сюжетом и романтикой борьбы за свободу. Возможно, сказался и общий для России того времени интерес к Америке. В "рейтинге" популярности Загоскин далеко отстал от этих авторов. Их читали почти все. Многие уносили с собой Жюль Верна, Вальтера Скотта, Чарльза Диккенса ("Замогильные записки Пиквикского клуба" - таков был перевод названия). Очень редкие Вольтера, Руссо, Гете, Шиллера, Гейне.

    Пользовались спросом у тагильчан переводные издания, посвященные истории и общественно-политической жизни западных стран. Это серьезные труды видных европейских ученых: "История Великой французской революции" Луи Блана, "История Польского восстания 1830-1831 гг." (автор не указан), "Развитие политической и гражданской свободы в Англии" Тэна и др. Особенный интерес вызывали Соединенные Штаты. Выдавалось более десяти названий книг только об этой стране: "История Североамериканской междоусобной войны" Дж. Дрэпера, "Гражданское развитие Америки", его же, "Жизнь южных штатов" Б. Стоу, "Американки XVIII века" и др. Пристальное внимание российских просвещенных людей к этой далекой заокеанской стране связано, очевидно, с победоносным окончанием именно в 1877 г. буржуазно-демократической революции в Северной Америке, ставшей своего рода маяком, примером демократических преобразований, которых не смогли достичь российские реформы.

    Тагильчане изучали такие грандиозные труды, как "История умственного развития Европы" Дж. Дрэпера, "История цивилизации в Англии" Бокля, "История человеческой культуры" Кольба... Несколько раз, в том числе и дамам, была выдана книга Д. Мордовцева "Политические движения русского народа". Эти издания требовали навыков серьезного, вдумчивого чтения, достаточно высокого интеллектуального развития. Человек не только хотел узнать что-то новое и интересное, но и понять, осмыслить глубинные процессы развития человеческого общества. Конечно, подобные книги спрашивали редкие, наиболее образованные читатели, и не только специалисты из столиц, но и коренные тагильчане, в недавнем прошлом демидовские крепостные.

    "Журнал" 1877 г. обнаружил интерес тагильчан к естественнонаучным знаниям. Недаром Мамин-Сибиряк писал в своих воспоминаниях, что "60-е годы были отмечены даже в самой глухой провинции громадным наплывом новой, популярно-научной книги. Это было яркое знамение времени. "Натуральные знания" находились даже не в зачаточном состоянии, а прямо их не существовало…". Электронная версия historyntagil.ru. Да, научная революция широко распространяла эти знания, но в 1864 г. довольно узкий круг тагильских читателей проявил к ним интерес. Зато "Журнал" 1877 г. зафиксировал и большое число "требователей" и широкий диапазон названий научно-популярных книг по естествознанию, в том числе знаменитых современных европейских ученых: К Фогта ("Естественная история мироздания"), А. Брэма ("Жизнь животных"), Ч. Дарвина ("Происхождение человека"), Луи Фигье ("Жизнь насекомых" и "Жизнь растений"), А. Гумбольта ("Космос" и "Картины природы") и др. Ими зачитывалась вся Россия! Более широкий круг тагильских читателей привлекали популярные книги Гартвига ("Чудеса подземного мира", "Среди льдов", "Тропический мир" и др.) Рядом с этими названиями стоят знакомые подписи самых активных и любознательных читателей.

    Едва замеченный в 1864 г. интерес к изданиям, посвященным физиологии и физической культуре человека, проявился в 1877 г. значительным количеством названий книг на эту тему и довольно большим кругом заинтересованных ею. Это прежде всего "Физиологические эскизы" Малешотта, "Физиология обыденной жизни" Льюиса, "Питание и выбор пищи" Ректама, "Как питается человек", "Будьте здоровы" Карла Бока и др.

    В большом количестве спрашивали учебную литературу: по математике, геологии, физике, химии - лучших авторов, замечательных ученых - Д. Менделеева, Н. Кокшарова, С. Зеленого и др. Специалисты брали книги по лесоводству, счетоводству, строительству, металлургии -не только отечественные или переводные, но и зарубежные.

    Очень редкий читатель спрашивал в 1877 г. религиозную книгу.

    "Милые читательницы..."

    Летом 1854 года Янушкевич писал родным в Польшу: "Редкий день, чтобы я не видел в библиотеке несколько милых читательниц, и ни одна из них не уходит с пустыми руками..."

    П. Наумов в 1861 году в своем "Письме" о тагильской библиотеке также с удовлетворением замечает: "...Тут иногда можно встретиться и с особами прекрасного, вернее сказать, застенчивого пола, а это... очень отрадное явление при положительно у нас сознанной отсталости женского воспитания, особливо в захолустьях, где девушка, за редкими исключениями, только и видит людей, что из косящата окна, а гостей в своем доме - из-за печки, либо украдкой сквозь дверные и всякие щелки...".

    Наумов предполагал, что эти "особы" приходят в библиотеку, может быть, "...для... неподражаемо-хромолитографированных" изданий: "Художественного листка" А. Тимма, иллюстрированных атласов путешествий и т.д. Спорить с ним мы не можем: у нас нет сведений о 1861 годе. Но уже в 1864 году тагильчанки могли бы похвалиться кругом чтения, внушающим невольное уважение...

    Посудите сами: 10 читательниц из 25 посещающих библиотеку в этом году очень часто приходили за некрасовским "Современником". Реже - за "Отечественными записками" и "Русским вестником", хотя количество выданных им номеров двух последних значительно: ведь в них, иногда и с продолжениями, печатались романы прекрасных русских писателей. Февральскую книжку "Русского вестника" за 1862 г. тагильчанки брали ради нового романа "любимца публики" И.С. Тургенева "Отцы и дети". И они, конечно, следили за яростной полемикой, развернувшейся вокруг "Отцов и детей" между двумя непримиримыми врагами - "Русским вестником" и "Современником".

    "Современник" читали женщины действительно хорошо образованные: Марья Сергеевна Вольстет, некая "г-жа Погорская" - дамы из Петербурга, и тагильчанки О.Шорина, Ек. Васильева, Елиз. Сергеева, А. Хомякова - очевидно, подруги, поскольку часто приходили вместе, брали одно и то же, и у всех - девичий старательно-аккуратный почерк недавних выпускниц Павло-Анатольского училища.

    Что же могли они прочесть в "Современнике"? Конечно, знаменитые статьи М. Михайлова: "Женщины, их воспитание и значение в семье и обществе" (1860 г., № 8), "Женщины в университете" (1861 г. №4) и др., автор которых неустанно и страстно пропагандирует право женщины "на равное с мужчиной образование" и - необходимость ее участия в общественной жизни. Любимая мысль Михайлова -женское "домашнее рабство", как и всякое другое, тормозит развитие общества. Возражая своим многочисленным оппонентам, он смело заявляет: "Мы верим в способности и великую будущность русских женщин... когда они из забитых... существ, полностью зависящих от мужчин", ... из "попугаев, кукол", превратятся в личности.

    Марья Сергеевна Вольстет, Л. Погорская, тагильские барышни читали в номерах "Современника" за 1863 год "Что делать?" Н.Г. Чернышевского и там же заметку "О женском труде", где знакомые мысли о "ненормальном" положении женщины, о том, что "надобно втянуть ее в общественную деятельность, .. и тем поднять ее самое, а через нее и все общество", и что пора, наконец, "от прекрасных мыслей и слов... переходить к делам!" Конечно, такие статьи имели влияние на тагильских женщин. Судя по всему, лучшие из них не только сочувствовали столь актуальной проблеме, но и... переходили к делам.

    Имена замечательных общественных деятельниц второй половины XIX в., украсивших тогдашнее тагильское общество, город помнит и поныне. Некоторые из них - Юлия Федоровна Бекман, Ольга Дмитриевна Нефедьева (Шорина), Марья Якимовна Алексеева - читательницы заводской библиотеки.

    Юлия Федоровна Бекман, как свидетельствуют именные картотеки музея, жена главного лесничего Тагильского округа, в прошлом... фрейлина Императорского Двора. С будущим мужем она познакомилась в Париже, а в 1863 году приехала с ним на демидовские заводы. Это была звезда тагильского "бомонда". Вот что пишет о ней в своих воспоминаниях о 1893 годе Софья Германовна Грум-Гржимайло: "Юлия Федоровна - очень красивая дама, образованная, когда-то была фрейлиной при императрице. Это была светская дама, большая умница и большой общественный деятель". Она долгое время, до самой своей смерти, была председательницей тагильского Общества Красного Креста и "всегда всякую молодую личность вовлекала в сферу общественной жизни". Чтобы собирать средства на помощь раненным на войне, больным, увечным, потерпевшим от пожаров и наводнений, Юлия Федоровна устраивала концерты, лотереи, благотворительные спектакли. Поэтому-то она и приходила в библиотеку за театральными журналами - "Русская сцена" и "Пантеон", печатавшими пьесы русских и зарубежных авторов. В библиотеке сохранилась "Русская сцена" за 1864 год. В февральском номере помещена драма популярнейшего в то время немецкого драматурга Мозенталя - "Дебора", имевшая блестящий успех на европейской и русской сцене. Она ставилась на сцене тагильского заводского театра: на ее страницах - карандашные пометы, правки, фамилии исполнителей, написанные - уж не рукой ли самой Юлии Федоровны Бекман? Она любила молодежь, а тагильские барышни боготворили ее, учились манерам, умению скромно, но со вкусом одеваться и стремлению быть полезными людям.

    В библиотеке музея хранится экземпляр книги Е. Пелльтана (крупнейшего политика и выдающегося журналиста Франции) "Женщина в XIX столетии" (СПб. 1870 г.), которая не только доказывает равенство женщины с мужчиной, но и восхваляет ее как совершенное создание природы. На обратной стороне обложки дарственная надпись: "Многоуважаемой Юлии Федоровне Бекман от переводчика", - его подпись, не очень ясная, к сожалению, и - "С.-Петербург, 1870".

    Все читательницы 1864 года, за редким исключением, спрашивали "рукодельномодный" журнал "Ваза" и приложения к нему-с выкройками и рисунками для вышивания.

    В 1877 году библиотеку посещали 44 женщины, среди них - гораздо больше, чем 13 лет назад, активных читательниц, менявших книги по три-восемь раз в месяц, хорошо образованных, мыслящих, не отстающих от новых веяний времени. Марья Якимовна Алексеева брала "Развитие гражданской свободы" Тэна, Ольга Дмитриевна Нефедьева - "Русское и гражданское право" Мейера, А. Топоркова - "Подчиненность женщины" Дж. Ст. Милье (фамилия автора неразборчива). И это – коренные тагильчанки!

    Ф.Я. Лесина читала Гете и Белинского. Неизвестная нам Вера Федоровна Калиновская - Байрона, "Revue des deux mondes" (журнал политический, исторический, философский, научный, литературный, издававшийся в Париже), современные французские романы. У нас сохранился именно тот экземпляр "Ascanio" Alex.Dumas, который выдали "по билету М.А. Воскресенской для Г-жи Калиновской". Книги на французском языке читала и Фекла Ивановна Теленкова из семьи тагильских купцов и золотопромышленников, выпускница Павло-Анатольского училища.

    Из журналов наибольшим спросом у тагильчанок пользовались "Отечественные записки" Некрасова и - не менее революционный журнал "Дело". Чаще других их спрашивали В.Ф. Калиновская, О.Д. Нефедьева и неизвестная нам Ольга Ивановна Подановская.

    Из беллетристики наибольшим успехом пользовались новые романы Ф.М. Достоевского - "Игрок" и, особенно, "Преступление и наказание". Часто спрашивали Н. Гоголя и И. Тургенева. Читали Ф. Купера и Майн Рида. Но самым популярным был Ф. Шпильгаген, прославленный "первый романист Германии", им зачитывалась и вся Россия, где он переиздавался до конца века много раз. Тагильские дамы и барышни особенно любили его романы "Загадочные натуры" и "Из мрака к свету" - о революции 1848 года, - автор был страстным поклонником идей "свободы и равенства".

    Заводскую библиотеку посещали избранные, наиболее образованные женщины и, как правило, приверженные передовым, прогрессивным идеям.

    Таким образом, "Журналы на выдачу книг" рассказали нам, что в 60-е - 70-е годы XIX столетия тагильчане в своем "уральском углу" живо интересовались политикой, общественно-экономическими проблемами, наукой и техникой, новинками отечественной и зарубежной литературы. Они читали стихи, знали иностранные языки, музицировали, ставили спектакли, следили за модой, волновались за судьбы России, мечтали о далеких странах. Тагил владел значительным по объему и многообразным, богатым по содержанию информационным фондом, мало уступающим центральным городам - Тагил читал то, что читала в то время Россия.

    Благодаря своей библиотеке, тагильчане были в курсе важнейших событий в России и за рубежом, она расширяла кругозор, развивала мировоззрение, рос духовный и интеллектуальный потенциал. Тагил не был "провинцией" в смысле духовного и интеллектуального "болота". Вряд ли так часто посещали библиотеку (общественную или частную) столичные чиновники и мещане, и редко можно было найти столь солидную библиотеку в других российских провинциальных городах. Да еще "доступную всякому".

    Заводская библиотека развивала и укрепляла традиции чтения, из поколения в поколение передававшиеся "семейными" династиями читателей (Хлопотовы, Смольниковы, Швецовы, Петровы, Боташевы и другие), из которых к нашему времени выросли династии потомственных тагильских интеллигентов.

    ...Но вернемся к коллекции "Библиотеки Нижнетагильских заводов". Она, безусловно, является ценнейшим источником для изучения книжной культуры Тагила второй половины 19 – нач.20 вв. Но сами книги (как и описи, и каталоги библиотеки), не могут свидетельствовать о ФАКТЕ прочтения той или иной из них читателем, тем более – о степени спроса на нее. Какие-то книги были открыты, может быть, один – два раза, попадаются и вовсе неразрезанные экземпляры, а они тоже числятся в описях и каталогах! Более убедительным источником для изучения книжных интересов являются именно ежегодные "Журналы на выдачу книг".

    Следует отметить, что документ этот уникален: на сегодняшний день он обнаружен и введен в научный оборот лишь в Тагильском музее. Во всяком случае, известным уральским историкам пока не удалось найти подобный источник ни в одном архиве страны.

    Конечно, "Журналы на выдачу книг" эффективнее было бы изучать в комплексе с каталогами и списками изданий, поступивших в заводскую библиотеку в соответственные годы. Это позволило бы сравнить то, что было в библиотеке, с тем, что спрашивали ее читатели и, таким образом, определить степень востребованности тех или иных изданий и приоритеты в выборе чтения, а также количество и качество читательских запросов по отношению к общему объему и составу библиотечного фонда. Но эта работа – впереди.

    В библиотеке музея хранится большое количество книг и журналов, выдаваемых конкретным читателям в 1864 и 1877 гг. (на их титулах - инвентарные номера заводской библиотеки, – те же, что записаны в "Журналах на выдачу книг", рядом с их названиями).

    Почитайте эти книги, загляните в журнальные и газетные статьи 1860-х и 1870-х гг., разберите читательские пометы, – какое разнообразие вкусов, интересов, убеждений, политических пристрастий!

    Поэтому уже сейчас можно делать некоторые выводы.

    Состав читателей заводской библиотеки представляет довольно широкую и многообразную панораму населения Тагильских заводов. А это значит, что дальнейшее углубленное изучение репертуара чтения различных его слоев и – круга чтения отдельных личностей, – даст возможность исследовать уровень их образованности, профкомпетентности, градации общественно-политического сознания, и, таким образом, получить новые важные сведения по истории духовной культуры Тагила.

    Как собиралась и росла библиотека тагильского музея: век двадцатый

    К 1917 году заводская библиотека имела более 17 тысяч книг. Она представляла собой уникальный памятник культуры, отразивший уровень образованности и духовного развития тагильчан во второй половине XIX -начале XX веков.

    Во время Гражданской войны, когда она, беспризорная, "валялась на полу, грудами, в незамкнутом помещении", началось разрушение этого памятника. В начале 20-х "обломки" его были рассеяны по городу: реквизированные книги вывозились из здания бывшего демидовского заводоуправления и без всякой системы и порядка размещались в различных складах для дальнейшего перераспределения между библиотеками города, а точнее - простой перетасовки, при которой расчленялись целостные книжные коллекции, собрания сочинений, комплекты журналов.

    Тагильский музей краеведения еще в период зарождения поставил себе целью спасти от уничтожения и разграбления книжные богатства старого Тагила, собрать и сохранить их как культурное наследие. В декабре 1923 г. первый директор музея Александр Николаевич Словцов подает в окружной отдел народного образования свою докладную запуску: "В Тагиле существует старинная библиотека, собранная еще прежними заводовладельцами Демидовыми, князьями Сан-Донато, и потому называемая "Сан-Донатской...". И - далее: "...от лиц, хорошо ее знающих, я слыхал, что она состоит из весьма редких и ценных книг...".

    В своей взволнованной записке Словцов подробно рассказывает о бесплодных хождениях от одного ответственного лица к другому с просьбой приостановить перевозку книг, жалуется на небрежное обращение с ними и недопустимые условия хранения. В конце он просит "...окружной исполнительный комитет гарантировать неприкосновенность библиотеки в будущем" с последующей передачей ее музею. Таких писем было множество.

Сотрудники музея 1920-х гг. За столиком с книгой - А.Н. Словцов

    И, наконец, 31 января 1924 г. "зав. Окрполитпросветом И.С. Оносовым и хранителем Тагильского музея А.Н. Словцовым" был подписан акт о передаче "...бывшей библиотеки "Сан-Донато" от Политпросвета в музей". В нем отмечалось, что это старинное книжное собрание, на данный момент насчитывающее 8317 экз. книг, закреплено за тагильским музеем "... как историко-краеведческий материал, характеризующий 200-летних властителей края".

    Подводя итоги первого года жизни музея и при этом подробно описывая день его открытия, 30 марта 1924 г., Словцов с гордостью заявляет: "В этот день Музей имел библиотеку 8300 томов…".

    В октябре 1925 г. в музее появился его первый библиотекарь - Валериан Адольфович Чудовский, образованнейший человек с 15-летним стажем работы в Государственной публичной библиотеке Ленинграда, известный литературовед и критик, "знакомец" А. Блока, А. Ахматовой, К. Чуковского... В Тагил он, как и А.М. Янушкевич, был выслан, но - другими властями и за другие "провинности". С приходом Чудовского началось "трехлетнее собирание книг по Тагилу", в котором участвовали все немногочисленные сотрудники музея. Была разработана даже его программа, одобренная "окружными органами власти".

    Чудовский вспоминает: "Из подвалов бывшего главного управления Демидовых было извлечено, отчасти из-под неописуемых груд мусора и хлама, более 9000 томов - остатки заводской библиотеки". Там же были найдены несколько томов Великой Французской энциклопедии Дидро "в прекрасных, но изъеденных крысами переплетах".

    3 апреля 1926 г. Словцов и Чудовский обратились в ОкроОНО с новым большим письмом, начинавшимся так: "Окружному музею стало случайно известно, что на одном из складов Окр.Мест.Хоза лежит на полу в беспорядке некоторое количество книг… Музеем немедленно были предприняты шаги к охране этих книг…". Далее – жалоба на руководство ОКР.Мест.Хоза, который, проигнорировав просьбу Словцова "… распорядиться выдачей этих книг музею", перевез их в "… в рыночную будку", замкнутую "гвоздем, продетым в кольцо", что "обеспечивает расхищение книг всяким желающим…". В конце этого пронизанного болью и возмущением письма авторы его просят ОкрОНО "принять решительные меры… к немедленному выяснению, имеются ли еще книжные фонды в подобном положении".

    В плане работы на 1927/28 "производственный год" Чудовский записывает: "Совершенно закончить собирание в библиотеке всех книжных фондов, находящихся в Тагиле без использования".

    3 апреля 1926 г. Словцов и Чудовский обратились в ОкроОНО с новым большим письмом, начинавшимся так: "Окружному музею стало случайно известно, что на одном из складов Окр.Мест.Хоза лежит на полу в беспорядке некоторое количество книг… Музеем немедленно были предприняты шаги к охране этих книг…". Далее – жалоба на руководство ОКР.Мест.Хоза, который, проигнорировав просьбу Словцова "… распорядиться выдачей этих книг музею", перевез их в "… в рыночную будку", замкнутую "гвоздем, продетым в кольцо", что "обеспечивает расхищение книг всяким желающим…". В конце этого пронизанного болью и возмущением письма авторы его просят ОкрОНО "принять решительные меры… к немедленному выяснению, имеются ли еще книжные фонды в подобном положении".

    В плане работы на 1927/28 "производственный год" Чудовский записывает: "Совершенно закончить собирание в библиотеке всех книжных фондов, находящихся в Тагиле без использования".

    С 1927 по 1930 гг. в результате неустанных хлопот и энтузиазма руководителей и сотрудников музея в библиотеку поступило около 30000 томов, главным образом дореволюционных изданий: из бывшего Купеческого клуба (русские журналы), из бывшей Павло-Анатольской гимназии (учебники XIX века), из библиотеки демидовского госпиталя, "находящейся уже в сарае" (издания XVIII - XIX вв.), из Окружного Архивного Бюро и Металлургического треста - книги и журналы заводской библиотеки, "из выморочных имуществ" и т.д. Электронная версия historyntagil.ru. В феврале 1930 г. - последнее крупное поступление - 1200 томов из закрытой Выйско-Никольской церкви. Были некоторые пожертвования частных лиц.

    Правда, осталось без последствий "Постановление окрисполкома, обязавшее граждан вернуть музею книги, попавшие к ним во время Гражданской войны, при расхищении демидовских библиотек".

    Музей собирал книги "бесхозные", беспризорные, спасая их от гибели.

    В 1930 году музей выпустил брошюрку "Библиотека ТОМК" (Тагильский Окружной музей краеведения), автор которой В.А. Чудовский, образно назвав демидовские библиотеки "тем ядром, вокруг коего выросла нынешняя библиотека" музея, рассказал, как она росла вокруг своего драгоценного "ядра". В заключение Чудовский писал: "Мы брали все "устаревшее", все, что было другим "не нужно" для текущей боевой работы... советского строительства...". С удовлетворением говоря о плодах своего труда, о сложном, богатом составе музейного книжного собрания, Чудовский замечает, что "...остатки заводской библиотеки могут содействовать выяснению направлений в технике, к коим примыкали демидовские предприятия". Это ли не прогноз актуальнейшей сейчас проблемы изучения и сохранения индустриального наследия!

    В плане работы библиотеки на 1927/28 годы есть один очень важный пункт, содержащий глубокую и верную мысль: "Связаться с Тагильским обществом изучения местного края... на предмет изучения библиотеки в целом как краеведческого объекта, т.е. исторически развившегося комплекса, на коем отразился ход местной истории (производство и род Демидовых, санитарное дело, школьное дело и т.д.)". Не употребляя термина "памятник", Чудовский, по сути, говорит именно об историко-краеведческом памятнике, неделимом комплексе, объекте изучения и сохранения. Его создание - подвиг любви к книге и родному краю. Подвиг этот продолжила Елизавета Васильевна Боташева, внучка патриарха тагильского краеведения Д.П. Шорина, которая более 35 лет заведовала библиотекой, отдавала музею всю свою душу - искренне, бескорыстно, самоотверженно.

    К 1933 году фонд библиотеки Тагильского музея составлял более 50 тысяч экземпляров, не считая брошюр и дублетов.

Сотрудники музея 1950-х гг. В центре в светлом платье сидит Е.В. Боташева.

    ... Но пришла новая беда! В отчете по музею за 1933 год есть такой абзац: "Следует отметить, что в нынешнем году музей лишился своей научной библиотеки, которую изъял институт Маркса и Ленина в Свердловске по распоряжению обкома партии. Со стороны музея были приняты все меры к задержанию этой библиотеки, п.ч. этим самым не только музей, но и все научные работники Тагила лишились основной книжной базы, но безрезультатно... Взяты были даже самые необходимые книги для текущей работы музея. Остались послереволюционные издания, разрозненные дублеты и небольшое количество книг по различным отраслям знаний..."

    Читаем первую страницу рабочего дневника Е.В. Боташевой за 1933 г.: "Зав. библиотекой назначена с 15.09. С этого времени до 10 окт. производила передачу книг в Институт марксизма-ленинизма...". Судя по сохранившимся спискам отобранных у музея книг, в Свердловск увезли самое лучшее: почти все издания XVIII века с рукописным экслибрисом Выйского заводского училища, среди которых более ста книг - с пометами самого Н.А. Демидова; почти все книги из родовой итальянской библиотеки Демидовых Сан-Донато в прекрасных сафьяновых переплетах, с тиснеными золотыми инициалами владельцев; зарубежные издания, в т.ч. XVIII - начала XIX веков.

    Тематического плана отбора, очевидно, не было, просто – забрать у провинциального музея все самое ценное и редкое.

    Утрачены были именно демидовские библиотеки (в т.ч. – заводская), – стержень и главное сокровище книжного собрания Тагильского музея. И "похищены" они были из самого "горного гнезда" Демидовых, где в течение почти ста лет целенаправленно собирались.

    В своем дневнике за тот же 1933 г. Елизавета Васильевна записала, что ею были "посланы в Центр (в Наркомат просвещения? - Э.О.) две докладные записки с перечнем взятых Свердловском книг с просьбой возвратить" их. Вот начало одной из них (вторая не обнаружена): "Всего взято книг из библиотеки тагильского музея в Свердловский институт марксизма-ленинизма 27.967 (приблизительно) по акту, под конец брали со шкафов не считая"... "Институтом увезены рукописи-документы Тагильской заводской конторы -ценнейший материал по истории завода... Так что местные писатели обезоружены"...

    "Ин-т ...увез все книги, даже те, которые ему и не нужны..." Последний абзац - это уже крик о помощи: "Тагил лишился огромной ценности, культурного богатства..." Докладная Елизаветы Васильевны совсем не похожа на "деловое" письмо, она составлена простым, человеческим, почти обыденным языком, тем более искренне звучат недоумение, обида, отчаяние, протест... Так же, как для Словцова и Чудовского, старинные книги, собранные музеем, для нее не просто редкости, а культурное наследие старого Тагила. Наш город - законный наследник этого духовного богатства.

    Дошла ли докладная библиотекаря тагильского музея до "Центра", откликнулся ли кто-нибудь на нее? Я просмотрела все документы научного архива музея, касающиеся библиотеки, и ни разу больше не встретила упоминания о пережитой трагедии. Да и разве те годы допускали "жалобы" на обком партии? Правда, не все архивы еще изучены.

    ... В 1957 г. Уральский институт марксизма-ленинизма закрыли, а его библиотеку "разделили" между библиотеками Свердловска. Делили, разрывая коллекции, целостные книжные собрания. Так, тагильские раритеты попали в Уральский университет, областную публичную библиотеку им. В.Г. Белинского, и ... в тагильский музей.

    В феврале 1957 г. музей получил письмо из "Межобластной партийной школы", в котором сообщалось, что в ее архиве "находится много книг из библиотеки Павла Демидова, а также книг Выйского горного училища"... (Странно, что на этих книгах они "не заметили" штампов библиотеки Нижнетагильских заводов и тагильского музея краеведения). Цитирую далее: "Просьба сообщить, интересуется ли музей подобным архивом и может ли командировать работника для отбора литературы, которую мы можем передать по акту безвозмездно". Спасибо зав. библиотекой партшколы Шулиной, приславшей нам это письмо...

    Е.В. Боташева выехала немедленно. Сама отбирала и грузила книги. За две поездки в Свердловск - в феврале и июне - она привезла в Тагил 5798 книг.

    В родное хранилище вернулся "Горный журнал" (бесценный источник для изучения истории уральской горнозаводской промышленности), более ста русских изданий XVIII в. (в т.ч. - 27 книг с рукописными пометами Никиты Акинфиевича Демидова); около 150 книг с печатью "Bibliotheque de San-Donato", в т.ч. с экслибрисами Демидовых; прижизненные издания трудов академиков П. Палласа и И. Лепехина с бесценными комплексными описаниями Урала XVIII века, более 2000 книг XVIII - первой половины XIX вв. на французском и немецком языках по всем отраслям знаний, русские дореволюционные журналы.

    "…И краеведение здесь в почете"

    Эти слова принадлежат И.Л. Андронникову, приезжавшему летом 1954 года в наш город за "Тагильской находкой".

    Да, Тагил всегда славился своими краеведами. Это не удивительно: почва для краеведения здесь благодатна – уникальная история, богатейшие природные ресурсы. А сколько ценнейших источников хранится в библиотеке музея! Недаром В.А.Чудовский еще в 1930-м году писал, что "Особой целью работы библиотеки было образование отдела по Ураловедению" и – "Мы… образовали библиотеку, могущую оказать значительные услуги при … углубленных исследовательских работах по нашему краю".

Современное здание краеведческой библиотеки

    Научно-краеведческий фонд библиотеки включает в себя уникальное и значительное по объему собрание редких изданий XVIII-начала XX века по истории Урала: П.Паллас "Путешествие по разным провинциям Российского государства" (1786 г.), Н.Попов "Хозяйственное описание Пермской губернии (1801 г.)⁶, И. Герман "Историческое начертание горного производства в Российской империи" (1810 г.), ежегодник А.Матвеева "Уральские металлы" (с 1893 г.), Н.Чупин "Географический и статистический словарь Пермской губернии" (1870-е – 1880-е гг.), А.Дмитриев "Пермская старина" (выпуски 1890-х гг.), В.Шишонко "Пермская летопись" (1880-е гг., 5 выпусков), "Уральская железная промышленность в 1899 году", под ред. Д.Менделеева, В.Белов "Исторический очерк уральских горных заводов" (1896 г.), И.Кривощеков "Словарь Верхотурского уезда" (1910 г.) и многое другое. Хранятся ежегодные "Адреса-календари Пермской губернии" (с 1863 по 1916 гг.), дореволюционные путеводители по Уралу, статистические сборники по горнозаводской промышленности России (1860-е –1900-е гг.), "Горный журнал" - почти за 100 лет (с 1825 по 1916 гг.) и многое другое.

Адольф Михайлович Янушкевич. Первый библиотекарь Нижне-Тагильской заводской библиотеки с1853 по 1857 гг.

    Библиотека владеет полным комплектом знаменитого многотомного "Полного собрания законов Российской Империи" (1830 г.). Экземпляр этого издания был подарен А.С.Пушкину царем для написания "Истории Пугачевского бунта". Сколько в нем интереснейших сведений об Урале, его заводах, рудниках, людях, - с именами, событиями, датами!

    Никогда более в России эти книги не переиздавались!

    На протяжении всего периода существования библиотеки музея ее источниками пользовались крупнейшие советские ученые: Б.Кафенгауз, В.Данилевский, В.Виргинский, О.Бадер, Д.Эдинг, В.Крупянская, Н.Полищук, В.Барадулин и другие. Были здесь писатели – П.Бажов, А.Бармин, М.Шагинян, И.Андронников и др. Библиотека хранит их труды, с дарственными надписями авторов – музею и библиотеке, – с благодарностью за сотрудничество и "предоставленные материалы".

    Коллекцией технической книги изданий XIX - нач.XX вв., – на французском, немецком, английском языках, восхищались историки индустриальной культуры из Германии, Бельгии, Швеции.

    В результате многолетнего кропотливого изучения краеведческого дореволюционного фонда библиотеки и материалов научного архива музея тагильский краевед Сергей Викторович Ганьжа создал замечательную "Тагильскую летопись", которая была издана в Тагиле в 2000 году. Александр Иванович Питерских – свои знаменитые многотомные сборники: "Материалы для изучения горнозаводского дела Демидовых", "Земство на Урале" и другие. А тагильский журналист, металлург, краевед Николай Александрович Мезенин написал книги об истории уральского металла, которые были изданы в Москве и Ленинграде, переведены на европейские языки.

    Современные тагильские ученые–историки: Т.К.Гуськова, Ю.Б.Сериков, Е.Г.Неклюдов, С.В.Устьянцев, Л.В.Сапоговская и другие с благодарностью дарят свои новые книги "самой любимой", "самой лучшей краеведческой библиотеке".

    Краеведение в Тагиле традиционно. Все его эпохи отмечены славными именами: XIX век – И.М.Рябов, Д.П.Шорин, В.К.Смольников; XX век подарил городу таких замечательных знатоков и исследователей края, как Н.С.Боташев (известивший мир о "Тагильской находке"), С.Н.Панкратов, А.Ф.Кожевников, И.А.Орлов ("живая энциклопедия Тагила"), С.В.Ганьжа. Все – потомки активных читателей заводской библиотеки. Они оставили городу богатейшее историко-краеведческое наследие, неоценимый источник для изучения нашего края, бережно хранящееся в научном архиве музея-заповедника.

Елизавета Васильевна Боташева. Более 35-и лет - с 1933 по 1969 гг. - была заведующей музейной библиотеки.

    В 1920-е годы было создано Тагильское общество по изучению местного края (ТОИМК), трудами и энтузиазмом которого открыт Тагильский музей краеведения (ныне Нижнетагильский музей-заповедник "Горнозаводской Урал").

    В музее всегда (с небольшими перерывами) существовали краеведческие кружки. В 1986 году при библиотеке был создан городской клуб краеведов, поставивший своей целью не только общение людей, увлеченных одним делом, но и помощь музею в заполнении "белых пятен" нашей истории, пропаганде краеведческих знаний и воспитании в молодых тагильчанах любви к своему городу. Клуб выпускает свой журнал, который пользуется большим спросом и уважением читателей, в том числе – научных сотрудников музея.

    В работе клуба и в издании журнала участвовал инженер-строитель Алексей Юрьевич Сенявин – потомок славного рода "пяти российских адмиралов", попавший в Тагил волей исторических судеб в годы Великой Отечественной. Приходила в клуб и Наталья Григорьевна Завалишина, когда-то – та "Девушка у окна", которую создал в 1928 году К.Петров-Водкин. Она тоже – тагильчанка с той военной поры…

    Еще немного о книжных редкостях

    Кроме коллекций книг из демидовских библиотек, реконструкцией которых занимаются в настоящее время ученые-историки Екатеринбурга⁷, в фонде редких книг библиотеки выделены десятки небольших, но очень интересных, исторически значимых коллекций. Это, прежде всего, книги из личных тагильских библиотек, с владельческими знаками (автографами, экслибрисами) В.Е.Грум-Гржимайло, П.В.Рудановского, Д.П.Шорина, К.Б.Бекмана, Е.Швецова, крепостных инженеров и изобретателей П.Мокеева и А.Ерофеева, других книголюбов. Есть книга с авторской дарственной надписью Д.Н.Мамина-Сибиряка – Д.П.Шорину.

    Сохранилось несколько книг, которые были "свидетелями" петербургского наводнения, описанного А.Пушкиным в "Медном всаднике". Одна из них, рожденная в 1801 году на Урале, – "Хозяйственное описание Пермской губернии" Н.С.Попова, сохранила на себе "следы" этого страшного события и – запись её первого владельца, служащего Петербургской конторы Демидовых: "Сие описание Пермской Губернии во время случившагося в С.Петербурге наводнения в 7 день Ноября 1824, и затопления моей квартиры, искажено было и по листам разбросано… С.Меновщиков".

    В 1999 году в иностранном фонде библиотеки научным сотрудником музея, Сергеем Владимировичем Рудовым, были выявлены две французские книги с автографами В.Жуковского и Л.Пушкина (брата поэта). Вместе с ними обнаружена и личная книга знаменитого писателя и историка Николая Михайловича Карамзина "Краткий очерк истории Ливонии". – Тарту, 1817 г. (на французском языке), с дарственной надписью автора – графа Ф.Г.де Брэ: "Славному Карамзину от одного из его искренних и преданных почитателей". Тогда же мне удалось обнаружить на титульном листе книги "Tableau slave" ("Картина славян") дарственную надпись её автора – Зинаиды Николаевны Волконской (!) – Г.Кёлеру, известному историку и археологу: "Donne a monsieur le chevalier Kohler par l`auteur. Moscou, 1826."

    Об этих и других удивительных находках рассказал С.В.Рудов в сборнике "Есть память обо мне…", изданном в Тагиле к 200-летию А.С.Пушкина.

    Каким образом и когда эти редкости попали в Тагил? Снова – загадка. Хотя, есть предположения… В.Жуковский в мае 1837 г. посетил Тагил, сопровождая своего воспитанника – цесаревича, будущего Александра II, в его путешествии по России. Еще одно предположение: В.Жуковский, Л.Пушкин, Н.Карамзин, З.Волконская – современники и друзья Пушкина, люди одного круга, которому принадлежал и Андрей Николаевич Карамзин. Волей каких-то обстоятельств эти книги могли оказаться в личной библиотеке Андрея Николаевича, а после его гибели в мае 1854 года остаться у его жены Авроры Карловны. Возможно, что Павел Павлович Демидов, пасынок Карамзина, присоединил его книги к своей родовой итальянской библиотеке, а после продажи имения Сан-Донато в 1880 г., через Петербургскую контору вместе с другими книгами Сан-Донатской библиотеки отправил их в "Нижне-Тагильские заводы".

    Библиотека музея владеет и другими замечательными книжными памятниками: собранием изданий "серебряного века", коллекцией изданий первых лет советской власти, богатым собранием советских журналов 1920-х – 1960-х годов, книг и брошюр, изданных в годы Великой Отечественной войны. Все они – книжные памятники, поскольку являются свидетелями и современниками событий и явлений исторического значения, вносят исключительный вклад в их понимание. В составе этой коллекции и большое собрание книг и журналов, изданных на Урале (и в Тагиле) на протяжении всего XX века.

* * *

    В 2004 году библиотеке музея-заповедника исполнилось 150 лет. В настоящее время ее книжный фонд составляет около 40 тысяч экземпляров.

    Ее судьба и состав фонда отразили важнейшие вехи в истории страны и края. И в то же время она уникальный и многогранный памятник истории культуры нашего города. Главные задачи библиотеки - сохранение, изучение и популяризация книжного наследия Нижнего Тагила.

    Библиотека открыта для всех, кого интересует прошлое, настоящее и будущее Тагильского края, – школьники, студенты, преподаватели, ученые, журналисты, художники, писатели и т.д.

    Главные задача библиотеки – СОХРАНЕНИЕ, ИЗУЧЕНИЕ И ПОПУЛЯРИЗАЦИЯ КНИЖНОГО НАСЛЕДИЯ НИЖНЕГО ТАГИЛА.

Примечания:

    6. До 1917 года Нижний Тагил входил в состав Пермской губернии.

    7. См. : Мартынов И.Ф., Осипова (Дашкевич) Л.А. Библиотека уральского

    горнозаводчика XVIII в. Н.А.Демидова // Из истории духовной культуры

    Урала XVIII- нач.XX вв. – Свердловск, 1979. – С.56-73.

    Пирогова Е.П. Библиотеки Демидовых: книги и судьбы. – Екатеринбург, 2000.

    Овечкина Э.Н. Демидовские книги в библиотеке музея // Музей

    Горнозаводского дела. – Екатеринбург, 1995.– С. 51-56.

    Согласно декретам Наркомпроса, все реквизированные дореволюционные

    книжные собрания передавались "на местах" в ведение отделов народного

    образования.

    ТОМК - Тагильский окружной музей краеведения.

    ТОИМК - Тагильское общество изучения местного края

    1. Ганьжа С.В. Биографический словарь Нижнетагильского и Гороблагодатского горных округов. - Нижний Тагил, 1994 г. (рукопись).

    2. "Журнал на выдачу книг Нижнетагильской заводской библиотекой за 1864 год".

    3. "Журнал на выдачу книг Нижнетагильской заводской библиотекой за 1877 год".

    4. Наумов П. Письмо к редактору // Книжный вестник, 1862, № 1.

    5. Нижнетагильские заводы П.П.Демидова, князя Сан-Донато: Краткий указатель выставки. – М., 1882 г. – С. 31, 38.

    6. Состав населения Нижне-Тагильского завода: Биостатический очерк Р.Рума. – Пермь, 1885.

    7. Чудовский В.А. Библиотека ТОМК. – Тагил, 1930 г.

    8. ГАСО. Ф.643. Оп.1. Д.111, 724, 1083, 1103, 1625 (архивные тетради Н.Л.Головановой и Л.П.Малеевой).

    9. ГАСО. Ф.101. Оп.1. Д.578 (архивные тетради Н.Л.Головановой и Л.П.Малеевой).

    10. ОДААНТ. Ф.Р-26. Оп.1. Д.5, Д.12. л.24, 25., Д.16. л.27.

    11. Научный архив Нижнетагильского музея-заповедника. Ф.57. Оп.1.; Ф.5. Оп.7.; Ф.10. Оп.10.

Э. ОВЕЧКИНА,

зав. библиотекой в 1984 - нач. 2003 гг.

Литература: Газета "Горный край" от 16.01.04.;06.02.04.;05.03.04.;02.04.04.;03.09.04.

Литература: Альманах "Тагильский краевед" №17, декабрь 2004.

Главная страница