Глава 4. Ведомство Акинфия
Главным продолжателем династии уральских горнопромышленников оказался Акинфий Демидов, значительно умноживший богатства своего отца. Вот что писал о нем Б.Б. Кафенгауз: "Такой же хищный приобретатель и эксплуататор, как и отец, Акинфий отлично умел при помощи подкупов ладить с властями, и широкое строительство новых заводов сопровождалось новыми пожалованиями и привилегиями. События эпохи дворцовых переворотов с их быстрой сменой превительств не мешали дальнейшему обогащению Демидова. Он сумел приблизиться к всесильным временщикам и использовать к своей выгоде возвышение Миниха, Бирона и его креатуры, саксонца барона Шемберга. Они помогали ему замести следы в хищениях, нарушениях указов и в неуплате податей. Императрицы Екатерина I, Анна и Елизавета подписывали милостивые указы или ставили на его прошениях многозначительное "быть по сему" (2, с. 167-168).
Акинфий Никитич переписывался со всесильным А.Д. Меншиковым, с кабинетным секретарем И.А. Черкасовым, поддерживал связи со многими знатными особами. С нужными людьми Акинфий умел быть обходительным. Это наверняка пригодилось для обеспечения личных прав. В протоколах Верховного тайного совета от 18 февраля 1726 года говорится: "приходил тайный кабинет-секретарь Алексей Макаров и напомнил (не без подсказки ли Акинфия? - Н.М.) о жалованной грамоте сыновьям комиссара Никиты Демидова. И по рассуждении определили помянутых Демидовых детей написать в той же жалованной грамоте во дворяне по Нижнему Новгороду" (2, с. 169). 26 марта 1726 года Екатерина I подтвердила торжественным дипломом о пожаловании Акинфия Демидова с его братьями и их потомством нижегородскими дворянами. При этом они были освобождены от дворянских служб (не в том ли причина возражения Никиты Демидова от присвоения дворянского звания?), что мотивировалось их многотрудной заводской деятельностью. Правда, в последующих поколениях были потомки, не чуравшиеся службы как военной, так и гражданской. Всего в русском дворянстве насчитывалось 15 родов Демидовых, из них 13 - нового происхождения. Самый известный из родов происходил от Никиты Демидова. Одна из ветвей этого рода в 1873 году унаследовала в лице генерал-майора Николая Петровича Демидова имя и титул светлейших князей Лопухиных. Род Демидовых внесен в I, II, III части родословной книги Московской, Нижегородской и Санкт-Петербургской губерний.
11. Висимо-Шайтанский завод. Фотография рубежа XIX-XX веков.
Уточнение обязательств Демидова по казенным поставкам сопровождалось получением новых льгот. Акинфий Демидов долго боролся за весьма существенную привилегию - за освобождение от постоя войск. Он получил сенатский указ в 1732 году, подтверждавший освобождение его дворов, разбросанных по 18 городам, от постоя. Не менее важной привилегией явидось освобождение демидовских грузов от торговых пошлин и сборов.
Акинфий Никитич Демидов переехал на постоянное жительство к берегам Невы, обосновав в столице пышные хоромы на набережной Мойки. Он переименовал марку продукции своих заводов. Теперь все деловые бумаги на многочисленные изделия своих заводов были не с прежним клеймом "Старый соболь", а носили титул "ССАД" - "статский советник Акинфий Демидов".
Способности и деловые качества Акинфия начали проявляться еще в Невьянске, где и при жизни отца многое создавалось волей сына. Уже в первой четверти XVIII века Невьянский завод стал крупнейшим и образцовым предприятием страны. В указе Берг-коллегии от 19 января 1726 года отмечалось: "Таких заводов не токмо в Швеции, но и по всей Европе не обретается". (2, с. 168). Акинфий продолжал наращивать их производительность. Если в 1723 году продукцию завода везли водой на 13 стругах, то в 1733 году - уже на 37, а в 1745 году, в конце деятельности Акинфия, - уже на 62 стругах.
12. Нижне-Салдинский завод. Фотография рубежа XIX-XX веков.
Кроме заводских корпусов, в крепости-остроге находился обширный господский двор с двумя каменными палатами. Одну из них занимали Демидовы, другую - заводская контора. Во дворе находились людская, конюшни, каретный сарай, погреба, бани. В остроге размешались рынок и лавка для продажи заводских изделий, постоялый двор для приезжих знатных людей, сад, оранжерея и даже особый сарай для содержания зверей. Внутри крепости была деревянная церковь. Рядом построили каменную колокольню, которую позже называли Невьянской наклонной башней.
Другим демидовским центром уральской металлургии становился Тагил. С 1718 года Демидов начал строить еще один крупный доменный завод на реке Тагил, в 20 верстах от будущего Екатеринбурга. Этот Верхне-Тагильский завод располагал двумя домнами (первая пущена в январе 1720 года) и четырьмя молотами. Пуск его значительно повысил производительность демидовских заводов. По показанию самого заводовладельца, он в 1721-1722 гг. вывозил "водою на стругах в Русь" 145 114 пудов железа, для чего надлежало выплавить с 1720 года около 290 тысяч пудов чугуна (1, с. 132).
13. Бессемеровский цех Нижне-Салдинского завода. Фотография конца XIX века.
Конъюнктура была такова, что, едва закончив Верхне-Тагильский завод, Демидов начал строить новый доменный и медеплавильный заводы в 53 верстах от Невьянска на реке Вые - там, где она впадает в реку Тагил. Начатый по указу от 20 декабря 1720 года, Выйский завод был пущен в действие плавкой чугуна 8 октября и меди 23 ноября 1722 года.
На нем имелось девять медеплавильных печей, две домны, один расковочный молот, и он мог давать до 102 тысяч пудов чугуна и 9500 пудов железа в год. К концу 1725 года Демидов построил на реке Тагил в 57 верстах от Невьянска еще один замечательный завод - Нижнетагильский: с четырьмя домнами, двумя медеплавильными печами, двумя молотами, плющильной и многими другими машинами. Завод пустили 25 декабря 1725 года, и он, по словам академика С.Г. Струмилина, "оказался самым крупным и жизнеспособным наследием той эпохи" (1, с. 133). Завод выпускал металл с 1725 по 1987 гг., когда была остановлена последняя доменная печь этого предприятия, входившего в наши дни в состав Нижнетагильского металлургического комбината.
В 1725 году продукция уральских заводов составляла 595,2 тысячи пудов чугуна (на долю демидовских заводов приходилось 374,8 тысячи пудов) и 276,1 тысячи пудов железа (на долю демидовских заводов - 203,1 тысячи пудов, т.е. подавляющая часть). Господствующее положение в то время занимал Невьянский завод, производивший 201,3 тысячи пудов чугуна. Нижнетагильский выдал в 1725 году первые 1,5 тысячи пудов чугуна (1, с. 134). Его слава была еще впереди.
14. Черноисточинский завод. Фотография 1890-х годов
Если к 1720 году Демидовы имели шесть заводов: три в центре (Тульский, Старогородищенский и Дугненский) и три на Урале (Невьянский, Шуралинский и Бынъговский), то в 1735-1736 гг. у всех Демидовых было 23 завода, в 1750 году - 34.
Основная часть демидовских заводов располагалась на Среднем Урале и представляла собой компактную группу, связанную между собой технологической цепочкой. Расположенные на обширной территории вокруг Невьянска и Нижнего Тагила и западнее их, они составляли не только в производственном, но и в административном отношении особое "ведомство Акинфия Демидова". На карте 1734 года указаны границы этого ведомства, не уступающего по размеру некоторым европейским государствам. На его территории находилось около сотни населенных пунктов: заводов, слобод, сел, деревень. Ведомство имело своих подданных, свои законы, суд, войско, свои крепости с пушками. К этому времени главным детищем Демидова стал Нижнетагильский завод, который уже на третий год после пуска давал чугуна больше, чем Невьянский.
15. План Верхне-Салдинского завода начала XIX века.
На плане изображены:
А - плотина
В - каменный корпус с двумя доменными печами
С - каменная молотовая (кричная) фабрика
D - каменная кузница
1 - вешнячный и ларевой прорезы
2 - магазины для хранения чугуна
На плане представлен классический образец доменного завода Урала рубежа XVIII-XIX веков. Наиболее энергоемкое производство - доменный корпус с двумя доменными печами - расположен непосредственно за плотиной. Кричный цех - имели собственное передельное производство - вытянут вдоль водовода и обращен к плотине торцевой своей стороной.
Строительство тагильских заводов продолжалось несколько лет. Все заводские устройства и механизмы сооружались по лучшим русским и европейским образцам. Нижнетагильский завод стал крупнейшим чугуноплавильным заводом Урала, а его домны по своему устройству и производительности - лучшими в Европе. Уже первая его домна, пущенная в 1725 году, оказалась в Европе самой крупной. В 1726 году была пущена вторая, в 1730 году - третья и в 1735 году - четвертая. В 1733 году, по данным Геннина, на Нижнетагильском заводе три домны выплавляли чугуна от 250 до 400 пудов в сутки, а двумя молотами выделывалось в год 16000 пудов железа (11, с. 19). Металлургические заводы давали громадную прибыль. Только от продажи железа и различных припасов, от десятинного сбора и торговых пошлин, поступавших с заводов Демидовых за 1701-1734 гг., казна получила 450 тысяч рублей прибыли (12, с. 272). Акинфий Демидов напрямую держал в своих руках все заводское дело, умел вникать во все подробности любого хозяйства. Его энергия, деловитость и опыт способствовали быстрому развитию его предприятий. Спустя два месяца после смерти родителя Акинфий обратился в Берг-коллегию за разрешением построить три завода на Урале и медный завод на Алтае. 9 февраля 1726 года Берг-коллегия выдала ему указ о позволении нового строительства на Урале.
Возведение новых заводов было обосновано производственной необходимостью. С пуском Нижнетагильского завода доменное производство в хозяйстве Демидова стало сильно превышать передельное. Появилась потребность в дополнительных молотовых заводах. Демидов скоро нашел новые места на притоках реки Чусовой - Утке и Шайтанке, где у него действовали пильные мельницы, и на Черном Истоке, впадающем в реку Тагил. Акинфий строит заводы Шайтанский (пуск - 1727 год), Черноисточинский (1728), Уткинский (1729), Суксунский (1729), Ревдинский (1734), Бымовский (1736), Висимо-Шайтанский (1744) и другие.
НаУткинском (с 1926 года - Староуткинский, ныне действующий) свой металл получили значительно позднее пуска: "Чугун на ковку железа привозится с Тагильских (Демидова) заводов, - сообщал В. Геннин. - При Уткинском же заводе ныне строятся две домны, токмо оные еще не достроены и в ход не пущены" (13, с. 168). Но в 1740 году домны работали уже вовсю.
Ревдинский завод строился один год, восемь месяцев и пятнадцать дней. 1 сентября 1734 года он дал первый чугун. Ради исторической справедливости надо отметить, что еще в 1724 году комиссар Никита Демидов обнаружил у Волчьей горы руду, "ис которой делаетца железо самое мяхкое", и близ нее речку Ревду, удобную для постройки завода. В первые годы завод выплавлял 50 тысяч пудов чугуна, к концу столетия эта цифра увеличилась в пять раз. Завод имел долгую и бурную историю и сейчас существует в виде метизно-металлургического предприятия.
Демидовы часто ставили передельные заводы вдали от доменных печей. Их опыт оказался удачным. Чугун доставлялся дешевым речным путем, причем по пути в Европейскую Россию, ближе к потребителю продукции, так что транспортные расходы были незначительными. Зато рассредоточием заводов А.Н. Демидов удлинял срок работы доменных цехов, быстро "съедавших" лес в ближайшей округе. Передельных заводов в Центральном районе России было построено сразу три - близ с. Фокино в 110 верстах от Нижнего Новгорода: Верхне-Чугунский, в полутора верстах от него - Нижне-Чугунский и в шести верстах от них - Корельский. Все они пущены в 1730 году. Позже, 13 февраля 1740 года, А.Н. Демидов исхлопотал у генерал-берг-директора разрешение на постройку молотового завода в Осинском уезде на речке Ножевке. Сведений о времени его пуска не имеется.
В 1740 году А.Н. Демидов построил два передельных завода на Уральской речке Шайтанке. Там уже стоял один молотовой завод, Демидов запустил еще одно перельное предприятие. Постройка его началась без позволительного указа уже в 1739 году. Позднее, задним числом (27 октября 1741 года), такой указ был оформлен.
Пущенный в декабре 1732 года Васильево-Шайтанский завод - пример хваткой предприимчивости клана Демидовых и прямой укор неспешным государственным чиновникам, ибо еще в 1702 году крестьяне Уткинской слободы объявляли думному дьяку В. Виниусу, что поблизости найден "магнит-камень". В 1714 году другие рудознатцы доносили о здешних месторождениях руд сибирскому губернатору. Но не спешили власти и на этот раз. Зато Демидовы не мешкали. С исконными владельцами Шайтан-лога, башкирами, Демидовы разделались быстро: несколько ведер водки улусам, кафтаны да горсть серебряных монет старшинам - и нужные бумаги подписаны. Демидовы к 1740 году затратили на приобретение угодий у башкир всего 1389 рублей и приобрели огромные владения (12, с. 279).
Вскоре перегородила речушку Шайтанку плотина, задышала угаром печка-доменка, застучали молотами, станами кричная фабрика и прокатка. До 160 тысяч пудов чугуна и 60-70 тысяч пудов сортового кровельного железа выдавал завод в лучшие годы. Он и ныне действует под названием Старотрубного в Первоуральске, бывшем поселке Шайтанка. Соседний с ним Висимо-Шайтанский завод, оборудованный тремя молотами и крупной пильной мельницей с тремя станами, начал работу в 1744 году.
Точно также без позволительного указа, по распоряжению А.Н. Демидова в 1742 году начали постройку Верхне-Лайского завода с тремя молотами, расположенного в полутора верстах от Нижне-Лайского.
Помимо постройки новых предприятий Акинфий Демидов реконструировал часть уже действующих производств. Так, на Быньговском молотовом заводе 6 марта 1739 года была пущена "горная плавильная фабрика", а 1 мая того же года - латунная фабрика (позже ее перенесли на р. Шайтанку). Серьезной переделке подвергся Выйский завод. Поначалу он был медеплавильным с шестью печами. Затем его расширили, добавили еще четыре печи. Но агрегаты часто простаивали из-за нехватки сырья. В мае 1729 года завод сгорел. С 1731 года на восстановленом предприятии действовали только две-три медеплавильные печи, а потом печи стали использовать для переработки черновой меди с других предприятий.
Пользуясь просчетами государственной статистики, российские предприниматели занижали в отчетности объем облагаемой податями продукции, завышали ее себестоимость и всячески уклонялись от правительственного контроля. А. Демидов, например, узнав в 1733 году о выезде казенных ревизоров к нему на заводы, опередил их, отправив туда своих гонцов с наказом "опечатать и направить в Тулу" всю отчетность и завести новые книги - "не против настоящих прежних книг, а с утайкою". Архивы были спрятаны в подвале церкви. Но это не помешало ревизорам с помощью рабочих выявить фактический объем продукции и размеры утайки. Приказчик показывал, что железа отковывают в молотовых по 8-10 криц в неделю, а вольнонаемные рабочие удостоверяли, что они дают по 11-12 криц. Утаенное подлежало конфискации (1, с. 159). По делу об утайке было начато следствие. Капитан Кожухов сопоставил данные ревизии, извлеченные из "записных книг" завода с ведомостями заводчика, поступившими в Берг-коллегию, и оказалось, что истинная продукция его раза в полтора превышает показанную.
Заводовладелец был привлечен по ревизии к ответственности за утайку 1237 тысяч пудов чугуна. Следствие затянулось до 1736 года. Откупиться от наказания Демидову стоило больших денег. Во избежание повторения подобных тяжб он предложил впредь, начиная с 1736 года, повысить десятину со своей продукции с 1 до 1,5 копейки с пуда чугуна и выплачивать ее оптом, независимо от фактической выплавки, из расчета десятинной продукции шести его уральских домен в размере 565 тысяч пудов. Предложение заводчика было принято, а со второй половины 1739 года распространено и на всех других заводохозяев. Десятинная продукция на заводах проверялась каждые три-четыре года ревизорами Берг-коллегии путем пробных плавок в присутствии контролеров. С нее начислялись платежи десятины, и она в течение ряда лет, до новой проверки, заменяла собой отчетную. Такой метод был на руку растущим предприятиям, к каковым относились демидовские заводы. Каждая проверка за счет расширения горнов показывала приросты неоплаченной выплавки чугуна. Например, продукция шести домен А.Н. Демидова, определенная на 1736 год в 565 тысяч пудов, составляла за 1744 год уже 594 тысячи и в 1747 году - 625 тысяч пудов (1, с. 161).
Акинфию Демидову мало было Урала, он заглядывал в сибирские просторы, на Алтай, особенно расширяя географию строительства медеплавильных заводов. В Томском и Кузнецком уездах он обнаружил восемь рудных мест и вслед за этим просил разрешения о возведении заводов.
Среди льгот, полученных Акинфием в 1727-1728 гг., ему разрешалось продавать медь "охочим людям" на сторону. Правда, медь в государстве в то время имелась в избытке. В 1730 году Демидов был освобожден от поставок в Адмиралтейство, а при поставках на 1731 год ему была сделана прибавка в цене. Заявка для казны должна была даваться на два года вперед, а пока поставки не требуются, ему разрешалось продавать продукцию по вольным ценам, более высоким.
В заявлении о постройке новых медеплавильных заводов Акинфий просил разрешения добывать не только медные, но и серебряные и золотые руды. Таким образом, как справедливо отмечает Б. Б. Кафенгауз, с самого начала имелась в виду добыча благородных металлов. Обнаружение их не могло быть неожиданным для правительства, как это иногда рисуют историки. Причиной последующих событий, связанных с драгоценными металлами и грозивших Акинфию серьезными неприятностями и даже угрозой самой жизни, явилось другое. И если бы не покровители, ловкость и энергия самого Акинфия в разрешении создавшейся ситуации, где опять произошла встреча с неутомимым В.Н. Татищевым и возникла их новая тяжба, кто знает, как изменилась бы биография нашего заводчика.