Глава 4. Ботанические сады
Свои усадьбы богатые люди в прошлом часто украшали садами, оранжереями. Не были исключением и Демидовы. Они создавали не просто собрание растительности, но и уникальные ботанические сады. Причем сами занимались этим делом, участвуя даже некоторым образом в исследовательских работах в области ботаники, естествознания. Отличалась в этом смысле ветвь демидовского рода – братья Прокопий, Григорий, Никита и сыновья Григория.
Во второй половине XVIII века Демидовы создали в Соликамске уникальный для Северного Урала ботанический сад, известный даже некоторым зарубежным естествоиспытателям. Соликамский сад был заложен в начале 1730-х гг. и просуществовал более 40 лет. Раньше него был устроен только "аптекарский огород" в Петербурге по указанию Петра I (в 1714 году).
Историю Соликамского сада помогли восстановить исследования краеведов. В частности, этим много занимался соликамский журналист Владимир Свалов (84, с. 74–77).
Основателем сада стал Григорий Акинфиевич Демидов. По совету отца он приглашал остановиться у него в Соликамске всех значительных людей, едущих в Сибирь или оттуда. Ему на эти встречи везло.
В 1733 году по Каме прошла флотилия с товарами для Второй камчатской экспедиции Витуса Беринга. С нею прибыли молодые ученые: 28-летний Герард Миллер, будущий известный историк, 24-летний профессор Петербургской академии наук Иоганн Гмелин с помощником Степаном Крашенинниковым, 22 лет, русским исследователем Камчатки. Натуралист и ботаник Гмелин предложил Демидову сажать в саду разные местные породы, сделать эту коллекцию по возможности полной, построить оранжереи для теплолюбивых плодовых растений. Хозяину оставили подробные советы, наброски теплиц и оранжерей. Гмелин дал фамилии иностранных купцов, у которых можно заказать разные растения и семена из других стран и саженцы. Гости приложили и список растений, которые можно попытаться развести. Григорий Демидов попросил их привезти из дальнего путешествия семена и отводки сибирских и камчатских растений.
Восемнадцатилетний садовод Григорий Демидов горячо взялся за дело, им завладела мысль создать невиданный сад. Уже осенью того же года он раздобыл первую партию семян и растений в горшках и кадках. Сад постепенно разрастался. Для заморских растений ставили теплые избы, прорубали в них широкие окна, а где и часть крыши заменяли стеклом. Весь город дивился метелкам пальм, колючкам кактусов, разнообразию цветов. Каждый год по заказам Григория из стран Причерноморья прибывали новые растения, семена и саженцы. Для их размещения строили оранжереи разных размеров, пока не сложился целый комплекс.
Через десять лет, в 1743 году, экспедиция возвращалась с Камчатки и снова побывала в гостях у Григория. К тому времени ботанический сад уже достаточно оформился. Успели вырасти и начали плодоносить первые фруктовые деревья. В огромном саду была подобрана почти полная коллекция деревьев и кустарников Урала и Западной Сибири. На клумбах и грядках росли разные лесные, полевые и огородные культуры. В оранжереях была собрана достаточно разнообразная коллекция экзотических растений из Италии, Греции, с африканского побережья. Ученые-путешественники были весьма удивлены этим великолепием. Иоганн Гмелин и Степан Крашенинников не нарушили своего слова десятилетней давности, они поделились находками и приобретениями с Камчатки и из Сибири, оставили семена и дубликаты гербария, просмотрели и похвалили собранную Демидовым литературу по ботанике. Они одобрили и заведенный садоводом учет своей коллекции: в специальной книге на каждое растение имелась подробная запись. Именно систематизация и была главной задачей тогдашней естественной науки. Здесь Демидов пользовался советами адъюнкта Петербургской академии наук Георга Стеллера. Посланный в 1739 году для участия в работе экспедиции В. Беринга, он почти три месяца прожил у Демидова. Все это время ученый гость проработал в саду, рассаживая и систематизируя собранные здесь эндемические растения. Он научил уходу за теплолюбивыми культурами, помог составить опись и завел таблички. Уезжая, Стеллер оставил хозяину ботанического сада собранные им образцы засушенных растений, семена и корневища. Все это надо было отправить в Швецию Карлу Линнею, с которым у Стеллера была договоренность о доставке гербариев из Сибири. В 1739 году из Соликамска ушла первая посылка в город Упсалу великому классификатору природы. Ее послал Г.А. Демидов, хотя отправителем на ней был назван Стеллер.
Экспедиция Г. Стеллера на Камчатку и по Сибири затянулась. С богатыми коллекциями ученый почти через год двигался через Сибирь, по пути собирая новые коллекции. Однако, будучи серьезно больным, он сумел добраться только до Тюмени и там в 1746 году скончался. Извещенный об этом Г.А. Демидов сумел сохранить все имущество путешественника, рассортировал его коллекцию. Первые образцы гербария отправил в Петербургскую академию наук, а дубликаты – К Линнею.
В сопроводительном письме Демидов рассказал о судьбе Стеллера, выразил готовность сотрудничать по мере сил и знаний. Тогда и завязалась довольно оживленная связь между Соликамском и Упсалой. В саду Линнея насчитывалось только прижившихся уральских и сибирских растений 118 видов. Все они были получены из Соликамска.
Связь с К. Линнеем и учеными Петербургской академии наук имела большое значение для Г.А. Демидова, ибо направляла его искания и делала их значительными с научной точки зрения. Ботанический сад в Соликамске процветал. Демидов своей страстью заразил весь город. Не осталось ни одного купеческого дома, где бы не выращивали экзотические растения. Многие заводили свои теплицы, а богатые оранжереи А.Ф. Турчанинова, украшенные цветными витражами, были даже привлекательнее видом, чем демидовские.
Соликамск в те годы стал одним из самых зеленых городов в России. Сад и через десять лет после кончины своего владельца поражал своим великолепием. Одно только перечисление наиболее интересных видов в книге путешественника и натуралиста И.И. Лепехина заняло более шести страниц. В этом саду было более 500 видов растений: цвели американские кактусы – 20 видов, благородный лавр, оливы, каштаны, грецкий орех, лимоны, виноград и другие растения. Средиземноморское кофейное дерево из Абиссинии, ананасы и другие экзотические растения экваториальных стран. Было много растений, характерных для Сибири и Урала.
После смерти Г.А. Демидова ботанический сад в Соликамске, оставшийся без хозяина, постепенно хирел. Часть коллекции была перевезена в Москву к Прокопию Демидову, остальное поддерживалось.
В 1772 году сад вместе со всем Соликамским имением и селом Красным был продан А.Ф. Турчанинову. Позднее никаких сведений о нем в Соликамске не сохранилось. Известно, что купивший его Турчанинов умер в 1776 году. Наследники его переселились в Екатеринбург. Видимо, тогда же и прекратил свое существование ботанический сад, созданный руками Демидова.
Продолжил ботанические занятия старший брат Григория – Прокопий Акинфиевич Демидов. Тот тоже увлекался коллекционированием экзотических растений. Еще в 1740-е гг. Прокопий пользовался отводками и семенами из Соликамского сада. А после смерти Григория перевез в Москву наиболее интересные растения из уральской коллекции. Разводя свой сад в Москве, П.А. Демидов не ставил никаких научных целей, во всяком случае до середины 1760-х гг. До окончания раздела имущества между братьями он просто не имел такой возможности. Когда П.А. Демидов получил свою долю наследства, он выделил средства на различные пожертвования. На строительство своего дворца и закладку ботанического сада в Серпуховской части Москвы им затрачены были большие средства. Он задумал превзойти брата, затмить его европейскую известность и не скрывал своего намерения от Григория, а тот оказывал ему всяческую поддержку, наделяя семенами и саженцами. К середине 1770-х гг. сад П.А. Демидова значительно обошел по размерам коллекций Соликамский.
Большой ботанический сад в Москве привлекал внимание посетителей, доступ в него был открыт, и он всегда был заполнен посетителями. Популярности сада способствовали и эксцентричные выдумки хозяина. Например, однажды вместо гипсовых копий римских статуй он расставил на клумбах вымазанных мелом мужиков, которые окликали всех, кто осмеливался сорвать цветок. Слух о живых статуях взбудоражил Москву, в сад валом повалил народ. Тогда-то и возникло название нынешнего места – Нескучный сад.
Изучением ботанической деятельности П.А. Демидова активно занимались М.Н. Караваев и А.И. Ефимов. Они нашли новые или малоизвестные архивные материалы и недавно обнаруженные в Московском университете гербарные коллекции XVIII века (73, с. 96-101).
Свое увлечение ботаникой Демидов, видимо, считал делом серьезным и почетным. Недаром на некоторых его портретах непременно присутствуют растения или предметы, относящиеся к ботанике.
Детство и отрочество П.А. Демидов провел в семье отца на Урале. Он, как и его два брата, не получил систематического образования. Путешествуя с отцом по заводам Урала и Алтая, приобрел деловые навыки и любовь к природе и естествознанию. С 1729 по 1738 гг. Прокопий вместе с братом Григорием прожил в фамильной вотчине близ Соликамска. Когда по завещанию отца Соликамская вотчина перешла к Григорию, Прокопий покинул Урал и до 1748 года жил в Туле, где продолжал заниматься цветоводством.
В 1750 году П.А. Демидов поселился в Москве. Здесь он много времени посвящал естествознанию и цветоводству, но это не мешало ему заниматься коммерческими и государственными делами. Вероятно, в 1770-х гг. он совершил путешествие в Саксонию, Голландию и Англию. Нет сведений о том, занимался ли он за границей ботаникой. Можно предположить, что он не мог упустить случая познакомиться со знаменитыми голландскими цветоводами и зарубежными ботаниками.
Еще до поездки за границу в 1750-х гг. Прокопий приступил к созданию ботанического сада в Москве, рядом со своим дворцом. В 1761 году ботанический сад уже существовал. Столь быстрое его становление во многом объясняют природной энергией Демидова и опытом, приобретенным еще при создании ботанического сада в Соликамске. В научной литературе имеется подробное описание этого сада, сделанное академиком П.С. Палласом, который дважды его осматривал: в 1768-м и более подробно в 1780 гг., когда он жил в доме Демидова целый месяц и занимался описанием растений.
В саду Демидова ежегодно составлялись "травники" (гербарии), куда входили многочисленные растения, специально для этого собранные и высушенные. Этими "травниками" снабжались "охотники и любители ботаники, в числе коих и я, – пишет Паллас, – получил знатное собрание растений для травника" (73, с. 101).
"Владетель сада сего определил его сперва для плодов, а наконец для одной ботаники и построил в нем множество разных каменных оранжерей", – пишет Паллас в своем предисловии к каталогу. Здесь он упоминает пять террас, спускавшихся к реке, и восемь оранжерей, на них расположенных. Эти оранжереи были предназначены не только для "сочных растений и дерев из теплых стран", но и специально для "рощения семян" и тянулись на целых полверсты (73, с. 98).
Демидовский сад в Москве фактически можно считать одним из первых в России. По мнению Палласа, сад Демидова служил распространению ботаники в России: "Сей сад не только не имеет себе подобного во всей России, но и со многими в других государствах славными ботаническими садами сравнен быть может как редкостью, так и множеством содержащих в оном растений. Особливо удивления достойно по числу и по редкости собрание иностранных деревьев, ежегодно умножаемое" (73, с. 98).
В каталоге растений демидовского сада, составленном Палласом в 1781 году, числилось 2224 растения, в каталоге, составленном самим хозяином сада в 1786 году, было означено уже 4363 растения. Вероятно, разница вызывалась не только увеличением сада за пять лет, но и различием подхода к перечислению растений. Демидов в первую очередь был заинтересован как можно шире показать богатство своего сада, обилие в нем не только редких иноземных растений, но и великое множество разнообразных садовых сортов и форм.
В предисловии к своему каталогу он указывает 8000 растений – общее количество их за весь период существования сада, куда входят 6000 видов и не менее 2000 садовых форм. Среди растений демидовского сада было немало видов российской флоры с Северного Кавказа, Украины, Поволжья, из Крыма, Средней России и некоторых областей Сибири. В списках упоминается 326 видов дикорастущих растений, собранных на территории самого сада и в окрестностях Москвы. Некоторые растения были уроженцами далеких заморских краев – Америки, Индии, Океании и Африки.
Помимо устройства ботанического сада и его постоянного пополнения Демидов в своих исследованиях вел наблюдения за жизнью растений, пользовался микроскопом, занимался и составлением гербария, который представлял большую научную ценность. Он включал в себя не менее 4–4,5 тысячи гербарных листов. Уже после смерти владельца вдова в 1789 году передала гербарий в Московский университет, где он стал первой коллекцией университетского собрания. К сожалению, в 1812 году травник почти весь сгорел при пожаре в Москве, его каталог не сохранился. В Московском университете осталось лишь несколько гербарных листов. Печальной участи гербария избежали 150 экземпляров засушенных растений, которые от Демидова получил Паллас.
Для пополнения коллекции растений своего сада П.А. Демидов установил связи со многими зарубежными и отечественными ботаниками. Он обменивался материалами с В. Мартини, участником сибирской экспедиции, И. Амманом, П.С. Палласом, которому переслал только в 1778 году около 500 образцов, в том числе редкие семена для И. Лепехина. Демидов поддерживал контакты и с московскими учеными: Т. Гарбером – директором медицинского сада, Ф. Стефаном – профессором Военно-хирургической академии и с зарубежными ботаниками: Н. Жакеном – директором ботанического сада в Вене, А. Туином – парижским садоводом и с некоторыми представителями коммерческих фирм по продаже растений и семян.
С учеными имел дело еще один из Демидовых, сын Г.А. Демидова Павел Григорьевич. Полагают, что часть материалов Г.В. Стеллера не попала в академию, а попала в руки П.Г. Демидова, который позволил взять дублеты Линнею, воспользовавшемуся материалами Стеллера в своих работах. В гербарии Линнея хранились дублеты Стеллера, полученные через П.Г. Демидова (85, с. 199).
После смерти Прокопия Акинфиевича Демидова ботанический сад в Москве постепенно пришел в запустение. Прямые наследники вовсе не интересовались делами отца. Исполняя волю покойного, его вдова Татьяна Васильевна Демидова обратилась в 1787 году к Екатерине II с просьбой передать сад в ведение Московского университета, но получила отказ. Со временем демидовское имение перешло сначала к княгине Е.Н. Вяземской, потом к графу Ф.Г. Орлову. Москвичи многие годы совершали прогулки по Нескучному саду и в XIX веке. Сад и дворец входили в перечень ознакомительных достопримечательностей Москвы, так же, как и Воробьевы горы, Кусково, Останкино, Ильинское, Царицыно, соборы и Оружейная палата в Кремле.
Особенно хорошо виделся сад с Воробьевых гор, откуда открывался привлекательный вид на Москву. В погожую погоду на шишаке храма Спаса золото горело в лучах. Нежная дымка поднималась над скученной вдали массой стен, колоколен, церквей, темнеющих куп в садах и целых рощ. На первом плане внизу Новодевичий монастырь резко поднимал в воздухе свою темно-красную ограду с бойницами и зубцами. Справа Нескучный сад опускался зелеными террасами, и вдали стоял дворец над более бледной площадкой пологого цветника. Сам же сад оставался без внимания. Он захирел и погиб как ботанический. Только часть редких растений из него пересадили в университетский ботанический сад.
В 1920-х гг. Л.П. Александров и В.Л. Некрасов писали: "Лучше всего была бы восстановлена память о первом ботаническом саде России, если бы Нескучный сад, украшенный памятниками Демидову и Палласу, был обращен в большой ботанический сад и служил целям просвещения, знакомя с разнообразной флорой России" (73, с. 101).
В конце 1930-х гг. ботанический сад на территории около бывшего демидовского дворца заложила Академия наук. Просуществовал он до 1945 года, а потом был переведен в Останкино, где и ныне находится Главный ботанический сад АН России.
Сейчас на сохранившихся участках двух верхних искусственных террас бывшего ботанического сада Демидова, перед фасадом здания Президиума Академии наук России, обращенным к Москве-реке, расположен небольшой, но очень красивый и хорошо ухоженный сад с интересным составом древесных пород, кустарников и цветов. Нынешний сад Президиума АН России – небольшая часть обширного Нескучного сада, как считают некоторые, единственного ансамбля Москвы, сохранившего для нас памятник архитектуры и садово-паркового искусства XVIII–XIX вв. Можно присоединиться к пожеланию М.Н. Караваева и А.И. Ефимова: "Было бы справедливым отметить это место мемориальным знаком в память создания замечательного ботанического сада в Москве".
Еще в советские годы сообщалось о решении создать в Соликамске первый в стране Музей истории ботанических садов России. Дендрарий Г.А. Демидова можно считать одним из первых ботанических садов России. Каким же может стать Соликамский музей? Разместится он в здании церкви Иоанна Предтечи, построенный на месте ботанического сада. С 1987 года там начались реставрационные работы. В новом музее намечается наглядно отразить растительность всех регионов нашей страны, представить традиционные и самые новые формы работы ботанических садов по интродукции и акклиматизации растений. Рассматривается возможность создания в Соликамске и ботанического сада – рядом с музеем, на берегу реки Усолки, где стояло село Красное, старинная демидовская вотчина (86).