Глава Тагила - глава Москвы
Однажды во время телефонного разговора с Леонидом Владимировичем Палуевым (ныне покойным) – ветераном войны и труда, заслуженным строителем, я упомянул имя Николая Александровича Дыгая. "Как же, я его отлично знаю. Не раз с ним встречался, когда он работал министром строительства СССР. Отзывчивый человек. Всегда интересовался жизнью нашего города, треста "Тагилстрой", – ответил мой собеседник. А вот то, что Н.А. Дыгай начинал свою трудовую деятельность молодым строителем в тресте "Тагилстрой", Леонид Владимирович ничего не сказал.
Просматривая книгу Алексея Абрамова "У Кремлевской стены", я обратил внимание на фамилию Николай Александрович Дыгай. В краткой биографии этого человека указывалось: ".. .в 1937 году он был избран председателем Нижнетагильского горсовета..."
Кто такой Н.А. Дыгай и почему о нем ничего не знают тагильские краеведы, ветераны труда? Ни один из опрошенных горожан даже имени этого не слышал. Как жаль, что в суете текущих дел мы забываем людей, которые вложили частицу своей души в развитие нашего города.
Николай Александрович Дыгай
Жизнь прожить, говорят - не поле перейти. У каждого из нас есть свое поле, которое мы проходим в течение жизни. Было оно и у Николая Дыгая, сначала рабочего, позже заместителя Председателя Совета Министров РСФСР, а затем Председателя Исполкома Московского городского Совета.
Писать об этом человеке сложно. За три года в Нижнем Тагиле он сделал стремительный должностной рывок — от рядового инженера-строителя до председателя горсовета. Время почти не сохранило документов об этом периоде Н.А. Дыгая. Он прошел через многие испытания, закалившись идейно и выработав в себе характер государственного деятеля.
По своей природе Нижний Тагил город уникальный. Здесь начинали свою трудовую биографию многие широко известные конструкторы, ученые, военачальники, государственные работники. Этому способствовало строительство в тридцатые годы прошлого века двух крупных промышленных гигантов – Новотагильского металлургического и Уральского вагоностроительного заводов. На новостройки приезжали люди отовсюду. Одних влекла романтика нового, неизведанного, вторые были "спецпереселенцы", третьих приводила судьба. Многие приезжали в город и покидали его незаметно, не оставив о себе памяти. Для других, как для Дыгая, Тагил стал важным этапом на жизненном пути.
Родился Николай Александрович 11 ноября 1908 году в селе Покровское Ростовской области в бедной крестьянской семье. Детство у него было трудным – революция, гражданская война, голод, разруха. Сельский мальчишка тянулся к знаниям, мечтал выйти в люди, чтобы начать счастливую жизнь. Школой становления были вступление в комсомол и работа в Донском окружном районном Комитете ВЛКСМ. В 17 лет его принимают в члены ВКП(б). Поступив в 1929 году на Таганрогский металлургический завод котельщиком, он одновременно учится на вечернем отделении рабфака. По окончании учебы избрал своей специальностью строительство. Оно и понятно – в строителях молодая Страна Советов нуждалась, пожалуй, больше всего. Недаром А.М. Горький говорил: "Строитель, знай и помни: ты самый нужный человек на земле".
Николай Александрович придерживался этой заповеди на протяжении всей жизни, проработав в строительстве почти сорок лет.
Но это будет потом. А пока он продолжил образование. Окончил Московское высшее техническое училище имени Баумана, созданную в 1932 году военно-инженерную академию. Лекции читали тогда Д. М. Карбышев, доктор технических наук, профессор И. М. Рабинович, Н. С. Стругацкий, заслуженные деятели науки и техники РСФСР С. А. Ильясевич, В. М. Келдыш, Б. М. Жемочкин, Б. А. Олесов и другие. На их занятиях молодой слушатель академии получил блестящую теоретическую подготовку.
В 1935 году состоялся первый выпуск слушателей академии и молодого специалиста направляют на Урал, на новостройки Нижнего Тагила. Город расширял границы. В 1935 году был заложен фундамент ТЭЦ Новотагильского металлургического завода, началось строительство бандажного стана, объектов коксохимического производства, новых цехов Уралвагонзавода.
На Техническом поселке и Вагонке строились жилые дома, школы, поликлиники. Там трудились десятки тысяч человек, но квалифицированных работников не хватало. Такие специалисты очень ценились, и им старались создать комфортные условия для жизни. В тресте "Тагилстрой", которым руководил талантливый Михаил Михайлович Царевский, инженера Н.А. Дыгая встретили дружелюбно. Помогли с жильем, прикрепили к ИТРовской столовой, обеспечили всем необходимым.
Первым объектом молодого специалиста стал бандажный стан на Новотагильском заводе. Работал он с желанием, с упорством, инициативно. Вскоре его назначили начальником участка. Дыгая редко видели в кабинете, зато часто на стройке. Организаторские способности и энергию в этом человеке заметили и руководители города. Дело в том, что именно в те годы начал выковываться новый тип хозяйственного руководителя. И ставку делали на молодых и инициативных. Особенно присматривались к молодым строителям. В тридцатые в Наркомстрое на всех молодых дипломированных специалистов велись досье – книжечки, в которые заносились основные биографические данные, прослеживалось движение по службе. В этих книжках значились ответственные работники не только самого наркомата, но и все работники из периферии. Имелся такой документ и на нашего героя. "...Методы работы Наркомстроя с кадрами обеспечили рост значительного числа командиров строительного дела, – отмечал начальник Главстройпрома С.З. Гинзбург, – многие прошли путь от рядовых инженеров, техников, экономистов до заместителя Председателя Совета министров СССР, министров СССР и их заместителей, не считая республиканских руководителей".
3 августа 1937 года на Новотагильском металлургическом заводе был пущен в эксплуатацию бандажный стан, а на следующий день, в клубе металлургов состоялся Пленум городского Совета. На первом заседании Пленума был обсужден организационный вопрос.
"Из состава президиума выведены: "враг народа" бывший зав. гороно Цикин и бывший зав. горкомхозом Кудрявцев - за контрреволюционный выпад, - писала городская газета "Тагильский рабочий" 6 августа 1937 года, - Из состава президиума пленум вывел также Зеленцова, Кудрявцева и контрреволюционные клеветники Бушин, Замятин, пособник троцкистов Бакшинский.
Пленумом освобождены от работы т.т. Аксельрод и Красовипкий, как не оправдавшие доверия избирателей...".
В городском архиве сохранился протокол № 32 Пленума Нижнетагильского городского Совета о 4-5 августа 1937 года "О председателегорсоветаРКиКД". В нем говорилось, что рекомендованного от имени ГК ВКЩб) и партгруппы Пленума "на должность председателя Горсовета тов. Дыгай Николая Александровича представить для тайного голосования членов Пленума Горсовета". Далее "...на основании материалов счетной комиссии тов. Дыгай Н.И. избирается Председателем Горсовета как получивший абсолютное большинство голосов". С этого дня двадцативосьмилетний инженер-строитель треста "Тагилстрой" приступил к обязанностям председателя городского Совета Нижнего Тагила.
К середине тридцатых годов в административно-территориальном делении Нижний Тагил состоял из семи районов: Ленинского, Тагилстроевского, Дзержинского, Рудного, Сталинского, Мало-Кушвинского и Тагильского с населением более 150 тысяч человек. К этому времени здесь находилось семь крупных промышленных предприятий с общим числом работающих более 27 тысяч человек.
Городское хозяйство было многопрофильным. Это жилой фонд, насчитывающий свыше 800 тысяч квадратных метров, из них только 13,1 процента квартир имели водопровод, 6,6 процента — центральное отопление, 3,5 процента - горячее водоснабжение, 1,1 процента канализацию. Это и 54 начальных и общеобразовательных школы, 70 дошкольных учреждений, 28 клубов, больниц, поликлиник, дороги, тротуары, общее благоустройство и т.д.
Тагильский район состоял из семи сельсоветов и насчитывал 6329 га сельхозугодий, из них2989 составляли посевные площади.
В период руководства Николая Александровича Дыгая в Нижнем Тагиле, как и по свей стране, прокатилась волна массовых репрессий. Число арестованных росло. Органы НКВД "раскрывали" все новых "врагов народа". Газеты той поры пестрели сообщениями о раскрытии заговоров против Советской власти. К этому уже привыкли и вместе со всеми клеймил "врагов народа" рабочий класс.
23 декабря 1936 года на отдыхе в Сочи был арестован руководитель Уралвагонстроя Л.М. Марьясин. Его обвинили во вредительстве и организации покушения на наркома тяжелой промышленности С. Орджоникидзе. 4 января 1937 года в Нижнем Тагиле состоялась XIV партконференция, где И.Д. Кабаков, первый секретарь обкома ВКП(б), и Ш. Окуджава, первый секретарь горкома ВКП(б), выступили с разоблачениями "троцкистской банды Марьясина". А 9-10 февраля на собрании городского партактива, на котором присутствовал Н.А. Дыгай, сам Шалва Степанович Окуджава "признал" свои троцкистские ошибки.
Тяжело было слушать оратора. Дыгай верил и не верил.
- Неужели правда? — думал он.—Как же он мог стать "врагом народа"?
По рекомендации С. Орджоникидзе в Нижний Тагил прибыла комиссия во главе с начальником Главстройпрома С.3. Гинзбургом и заместителем наркома Павлуновским для проверки вредительства на Уралвагонзаводе. По результатам поездки комиссия сделала вывод: "ознакомление с Уралвагонзаводом привело нас к твердому убеждении, что вредительская работа Пятакова и Марьясина на стройке не получила развития". На Пленуме ЦКВКП(б), проходившем 28 февраля 1937 года в Москве, В. Молотов резко обвинил комиссию в политической близорукости и назвал Окуджаву с Марьясиным вредителями-троцкистами. Ш. Окуджава ещё 16 февраля был освобожден от должности и арестован. В этом же году арестовали управляющего рудника А. Давыдова. Все они по приговору НКВД были расстреляны.
Политическая ситуация в регионе обострилась в связи с переездом на Урал, (и в Нижний Тагил) спецпереселенцев из других районов страны. Николаю Александровичу приходилось жить и работать в крайне сложных условиях, быть очень осторожным и бдительным.
И все же молодой председатель горсовета энергично взялся за новое для него дело. Начал с развития городского хозяйства. Город стремительно рос, на каждом шагу возникали проблемы. Особенно остро стоял вопрос с обеспечением жильем. Люди приезжали на стройки, их необходимо было где-то расселять. Горсовет принимал меры по расширению жилищного строительства, но дело двигалось крайне медленно: в бюджете не хватало средств.
Одновременно ставились задачи по благоустройству, развитию коммунального хозяйства, образования, здравоохранения, культуры и быта тагильчан. Об этом свидетельствуют и протоколы заседаний городского Совета:
"Об устройстве наружного водопровода, канализации и наружной электропроводки к родильному дому по ул. Больничной и детяслям по ул. Бригадной", "О ходе уборки по Тагильскому району", "Об утверждении сметы на подвоз канализационных труб к очистительным сооружениям бани от школы на 800 мест по ул. Ленина", "Об оформлении кредитов на строительство водопровода и канализации к школе", "О снижении плана сева зерновых озимых 1936 и сева яровых 1937 года", "О ходе подготовки к очередному призыву РККА граждан 1915-16 гг. рождения", а также много других жизненно важных социально-экономических решений, необходимых для развития города.
Это, конечно, не все проблемы, какие решались горсоветом. Остро стояли вопросы о материальной и социальной помощи, о пенсиях и т.д.
Новый председатель большое внимание уделил распределению обязанностей по руководству отделами и организациями горсовета между председателем, зам. председателя и отв. секретарем и разработке должностных инструкций. В частности, в утверждённом перечне к обязанностям председателя горсовета относились: "Общее руководство; руководство приёмной по жалобам; первым отделом и оборонными вопросами; горпланом и промышленностью; нархоучётом; финотделом; отделом народного образования; городским Советом физкультуры; вопросами, относящимися к суду, прокуратуре и НКВД ".
Подпись Н.А. Дыгая на одном из документов Нижнетагильского горсовета
Сохранился очень интересный документ, подписанный Н.А. Дыгаем. Это протокол № 198 от ноября 1937 г. "Об оказании материальной помощи матери Героя Советского Союза Черных Сергея Александровича Евдокии Кузьминичне". Было решено: "Выдать Евдокии Кузьминичне единовременное пособие в сумме пятьсот рублей (500) из фонда непредвиденных расходов. Обязать Горфинотдел профинансировать данный расход".
Председатель горсовета вынужден был в силу сложившихся обстоятельств решать и такие вопросы, как "О пересмотре обязательных постановлений Н.-Тагильского горсовета РК и КД подписанных врагами народа". Приходилось делать это вопреки своей совести и по принуждению. Обстановка была психологически тяжелой.
"В связи с тем, что на процессе над контрреволюционной бандой правых, орудовавших в сельском хозяйстве Тагильского района, -говорилось в протоколе № 198 от 29 ноября 1937 года, - упоминалась фамилия Председателя Ленинского райсовета Куликова как соучастника контрреволюционной организации правых снять Куликова с поста Председателя Ленинского райсовета, немедленно отстранить от работы в Совете. Исключить Куликова из состава депутатов городского Совета с последующем утверждением на Пленуме Горсовета и собрании избирателей.
Обязать Президиум Ленинского райсовета исключить Куликова из состава Президиума и Пленумарайсовета".
Просматривая протоколы заседаний горсовета, я заметил такую закономерность. Все постановления и протоколы, касавшиеся социально-экономических, хозяйственных вопросов, Н.А. Дыгай подписывал только красным карандашом. Подпись была уверенная, размашистая. А на документах об исключении своих товарищей и соратников как "врагов народа" - зеленым и она уже не такая уверенная и наклонена чуть влево. На мой взгляд, эти решения принимались мучительно, с болью в сердце. И ещё, когда на заседаниях обсуждались "враги народа", Н.А. Дыгая часто в списках присутствующих не было, и протоколы подписывали его заместители.
Забегая вперед, замечу, что Н.А. Дыгай уже став Председателем Моссовета, в мае 1962 года, выступая на заседании бюро МГК КПСС под председательством первого секретаря горкома П.Н. Демичева обвинил Л.М. Кагановича в совершенных им преступлениях.
"Вот том фотокопий ваших писем в МВД о необходимости арестовать сотни руководящих работников, и все они написаны по вашей личной инициативе на основе ваших личных впечатлений и умозаключений.
В этом томе указаны арестованные по вашим письмам только работники транспорта, а сколько их было в тяжелой промышленности, среди партийных и советских кадров! Если к этому прибавить то, что приводилось выступавшими на прошедших пленумах ЦК, что ваши подписи стоят на списках приговоренных к расстрелу более 36 тысяч человек партийных, советских, военных работников и работников промышленности и транспорта, то каждый придет только к одному выводу, что вы персонально должны нести личную ответственности за избиение кадров периода культа личности Сталина...
...Помню, как вы осматривали Уралвагонзавод, как вы шли в обнимку с директором завода т. Павлоцким, в окружении собравшихся хозяйственников и строителей. Помню, как хорошо вас провожали и какое у всех было хорошее настроение. И в ту же ночь все было омрачено третьим по счету арестом почти всех руководителей строек во главе с т. Павлоцким, теперь посмертно реабилитированным.
Трудно себе представить, чтобы это было сделано без вас. Ведь директор Уралвагонзавода был в особой номенклатуре, и без всякого указания никто не мог его ни отстранить, ни арестовать".
Такая же участь постигла многих руководящих работников металлургической промышленности и строительства Урала после проведения Кагановичем совещания в Свердловске. В их числе оказался и известный в стране строитель Магнитки и Тагила Константин Дмитриевич Валериус, посмертно реабилитированный.
Атмосфера произвола и беззакония, которая насаждалась сверху, поддерживалась специально подобранными кадрами, а далее—разложение нестойких (давление, вплоть до уничтожения) на тех, кто противился этому.
"Я помню, как после вашего посещения Нижнего Тагила застрелился начальник НКВД. — продолжал далее Дыгай. - Застрелился неудачно, был ещё несколько дней жив и дал объяснение своему поступку: "Не могу я больше делать врагов".
При рассмотрении проектного задания Ново-Тагильского металлургического завода главный инженер Скрыпник Анатолий Демьянович выразил сомнение з целесообразности предложенной вами специализации завода, сказав, что в мире сейчас заметна тенденция на штампованные и сварные конструкции в машиностроении, в связи с чем следовало бы специализировать завод на выпуск универсального листа. Вместо того, чтобы прислушаться к голосу специалиста, вы устроили ему разнос, сказав при этом: "с вами мы ещё поговорим. И когда Скрыпник опоздал к поезду, все считали, что он, видимо, задержался у наркома на беседе. Но Скрыпник "задержался" надолго, и лишь через семь лет он был обнаружен в качестве заключенного на одной из строек НКВД!.."
Л. М. Кагановичв 1937-1938 годах совмещал три высоких поста-секретаря ЦК, наркома путей сообщения и наркома тяжелой промышленности.
Руководя своими наркоматами он безжалостно расправлялся со всеми ему неугодными работниками. С его санкции были арестованы все его заместители по наркомату путей сообщения, все начальники железных дорог, усилиями которых железнодорожный транспорт в 30-х годах выходил из прорыва.
Дыгай обвинил Кагановича в том, что его подписи стоят более чем под 36 тысячами дел партийных и советских служащих, работников промышленности, приговоренных к расстрелу.
Соратник Сталина в результате рассмотрения персонального дела был исключен из КПСС и как говорится, "сослан" на должность директора Уральского калийного комбината в город Соликамск Пермской области. Закончил Каганович государственную службу рядовым сотрудником.
...Несмотря на большую загруженность в Тагильском горсовете Н.А. Дыгай находил возможность заниматься и общественными делами, например, он продолжал руководить политшколой по изучению истории ВКП(б) в тресте Тагилстрой, о чем писала областная газета "Уральский рабочий" 15 августа 1937 года. В статье "Подготовленное занятие" отмечалось, что на занятие, посвященное выборам в Верховный Совет Союза ССР, слушатели явились хорошо подготовленными с конспектами. Пропагандист ясно и четко отвечал на многочисленные вопросы. Изучение положения сопровождалось ссылками на конституции различных буржуазных стран, справками о порядке выборов в них. Всего шесть месяцев Н. А. Дыгай работал председателем горсовета. Пройдя нелегкую тагильскую школу управления и получив первые навыки работы руководителя, возглавил трест "Уралтяжстрой", а затем Главуралстрой.
Мемориальная доска, установленная на доме в Москве, где жил Николай Александрович Дыгай
Он часто приезжал в Нижний Тагил на строительство вновь возводимых предприятий. В 1940-е годы были пущены в эксплуатацию Новотагильский металлургический завод, крупные объекты на Уралвагонзаводе.
В суровые годы Великой Отечественной войны Н.А. Дыгай руководит строительством оборонных объектов на Урале, в частности цехов по производству танков Т-34 на Уралвагонзаводе. Электронная версия historyntagil.ru. В конце 1941 года на Новотагильском металлургическом заводе в предельно сжатые сроки смонтирован броневой прокатный стан, эвакуированный из Ленинграда с Кировского завода. За ходом работ внимательно следил И.В. Сталин. Обращаясь на одном из совещаний к С.З. Гинзбургу, он просил "...проследить за демонтажом броневых станов в Ленинграде и Мариуполе. Они должны быть направлены в Нижний Тагил и на Магнитку, как можно скорее. А пока эти станы будут доставляться на Урал, дайте необходимые указания, чтобы были построены соответствующие цеха и сооружения, где в самые короткие сроки можно было бы смонтировать и пустить эти станы. Кроме того, примите все необходимые меры, чтобы в установленные сроки были построены цеха и всё, что понадобится для увеличения выпуска танков в Челябинске, Нижнем Тагиле и Сталинграде".
Начальник Гиавсредуралстроя непосредственно руководил всем ходом строительных работ. Он приезжал в Нижний Тагил для выбора строительных площадок для размещения эвакуированных заводов, благодаря чему на них быстро налаживалось производство военной продукции для фронта. В последующие военные годы при непосредственном участии Н.А. Дыгая введен в строй в два с половиной раза быстрее, чем в мирное время, мартеновский цех на три печи. За девять месяцев, вместо двух с половиной лет по довоенным нормам, построены доменная печь № 3, две коксовые батареи, дробильно-обогатительная фабрика на Высокогорском железном руднике.
Он очень много сделал для нашего города, для страны. Его всегда отличали честность, порядочность, глубокое знание дела, на каком бы участке народного хозяйства он ни трудился, а это были очень важные государственные посты.
После победы над фашистской Германией талантливый организатор производства занимал ответственные посты министров: строительства военных и военно-морских предприятий СССР (1947-1950 гг.), строительства предприятий машиностроения СССР (1950-1953 г.г.) и строительства СССР (1954-1957 г.г.). В конце 50-х годов - заместитель Председателя Совета Министров РСФСР (1958 г.) и первый заместитель Председателя Госплана РСФСР (1958-1959 г.г.). В сентябре 1961 г. был избран председателем Исполкома Московского городского Совета. Дыгай был награжден двумя орденами Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Красной Звезды, медалями.
Николай Александрович рано ушел из жизни – 6 марта 1963 года в возрасте 54 лет он скончался после тяжелой болезни и похоронен в Москве у Кремлевской стены. Единственный из тагильчан, удостоен такой чести.
Фото: Газета "Тагильский вариант" №42(732) от 24.11.2016.