Андрей Степанович, Федор Андреевич и Вавила Андреевич Худояровы

    В каждой местности народная память хранит имена мастеров, чьи деяния и слава не увядают с течением времени, а становятся символом мастерства, воплощением лучших традиций. Среди мастеров Нижнего Тагила такими по праву могут считаться художники из знаменитой династии Худояровых.

    До наших дней сохранились легенды о чудесной виртуозности их кисти, невероятных свойствах созданных ими лаков и красок, изысканности отделки изделий и безупречности вкуса. Длительное время они считались едва ли не единственными живописцами Нижнетагильских заводов. И действительно, будучи универсальными мастерами, они не только стояли у истоков тагильской росписи по металлу, прославившей наш край далеко за его пределами, но и занимались иконописью, расписывали церкви, создавали копии картин европейских и русских художников, сами писали оригинальные живописные полотна.

    Начало династии художников Худояровых было положено Андреем Степановичем (1722-1804) и двумя его талантливыми сыновьями –– Федором
(1748-1828) и Вавилой (1755-1794).

    Первые документальные сведения о мастерах по фамилии Худояровы относятся к 1770-м годам. Но когда и откуда пришли в Нижний Тагил эти люди, можно только предполагать.

    Опираясь на семейные предания, исследователи считают, что род Худояровых происходил либо с Поволжья, из Костромской губернии [1], либо из района Москвы, с окрестностей речки Худой Яр. По мнению специалистов, предки художников были старообрядцами, бежавшими в конце XVII –– начале XVIII века от преследований на Урал, чтобы сохранить приверженность старой вере.

    Для уточнения вопроса об их происхождении была предпринята попытка обнаружить реку или селение с названием Худой Яр, от которого могла произойти фамилия Худояровы. Однако ни в "Списках населенных мест Российской империи", ни в других справочных изданиях такого топонима не встречается. Опираясь на предположение доктора филологических наук Г. П. Смолицкой из Института русского языка, мы попытались расширить диапазон поисков и найти на географической карте России поселение с близким по звучанию названием –– Кудеяр или Кудеярово. Оказалось, что таких деревень было несколько: одна находилась в Поволжье, в Нижегородской губернии, другая –– в Яранском уезде Вятской губернии (причем древнее название ее звучит как Худъерово).

    Сделать выбор между ними помог список вотчин Акинфия Никитича Демидова –– основателя Нижнетагильского завода. В нем упоминается деревня Кудеяры с 28 мужскими душами населения, располагавшаяся в Царево-Санчурском уезде Вятской губернии, который, как выяснилось, впоследствии вошел в состав Яранского уезда. После смерти отца царево-санчурская вотчина перешла во владение Никиты Акинфиевича Демидова –– первого владельца Нижнетагильского округа, который как раз в 60-70-е годы XVIII века переселял своих крепостных из этой вотчины на заводы. Все эти факты складываются в версию происхождения Худояровых из деревни Худъерово царево-санчурской вотчины Н. Ак. Демидова. Оттуда они могли быть переселены заводчиком для росписи строившегося в Тагиле Входо-Иерусалимского собора.

    Подтверждением этой версии может служить также то, что в северной части Вятской губернии большим влиянием пользовалось такое течение старообрядчества, как поморщина. А из архивных источников известно, что Худояровы были старообрядцами поморского толка, сторонников которого было не так уж много в Тагиле.

    В небольшом населенном пункте жители, как правило, не имели фамилий. Поэтому Худояровы прибыли на Нижнетагильские заводы бесфамильными. А позднее как выходцы из деревни Кудеяр (Худояр) получили прозвание Худояровы.

    Источники свидетельствуют, что в 1770-е годы Худояровы были уже опытными художниками-лакировальщиками, хорошо известными Н. Ак. Демидову. Через нижнетагильскую заводскую контору он часто делал им заказы на роспись железных и медных подносов, столиков, шкатулок, кувшинов. Для этого в Тагил присылались образцы –– гравюры, атласы и книги с изображениями цветов и птиц, которым должны были следовать мастера. Не исключено, что через заводчика художники имели возможность познакомиться с работами мастеров центров лакирования Германии, Франции, Англии, Китая. Именно это обстоятельство давало Демидову право требовать от своих крепостных умельцев изделий "не хуже англицких".

    Первое упоминание о работах мастерской Худояровых для Н.Ак.Демидова относится к 1777 году. Тогда заводчик распорядился "за лакирование столика Худоярову заплатить 25 рублей, и ежели оный сам цветы расписывает, то весьма похвалы заслуживает". Большой заказ поступил Худояровым, когда в Москве отделывали дворец Демидова на Вознесенской улице в Немецкой слободе. В 1782 году заводской конторе предписывалось "поручить мастерам, кои столики мастероватою работой доказали, сделать по шесть штук пробных медных и железных плит для обивки кабинета" (всего планировалось изготовить 280 таких плит). Худояровы должны были покрыть плиты "белым лаком... с расписанием по пристойным местам цветов и птичек". Для выбора образцов была прислана специальная дорогая книга, следуя рисункам которой нужно было соблюдать "всю точность в пропорциях и колерах".

    В 1784 году заводчик лично поблагодарил мастеров за выполненный заказ. "Вылакированные художниками Худояровыми кабинетные дощечки выработаны весьма хорошо, –– писал он в заводскую контору, –– то в знак особого моего благоволения и любви к художеству, а им к должному поощрению в достижении сего искусства... из милости моей посылаю Вавиле и Федору Худояровым на кафтаны сукна и по кушаку... А отца их старика Андрея Худоярова от заводских работ увольняю, которых на него и не накладывать". Через год
Н. Ак. Демидов приказывает изготовить "филейную круглую доску, а Вавиле Андреевичу разрешает приехать в Москву "для замечания по своему искусству редкостей и покупки потребных красок и материалов".

    Среди заказов Худояровым встречались предметы не только с популярными тогда изображениями цветов и птичек, но и со сложными, многофигурными композициями, свидетельствующие о возросшем мастерстве лакировальщиков. Так, в 1780 году заводчик заказал большой медный стол (1,5 х 0,8 м), на котором "весь Нижнетагильский завод, то есть плотину, фабрики, молотовые, домны, дом мой, контору, а ежели надобно, дозволить... часть обывательских строений первых улиц и высокогорскую с рудой гору и прочее нарисовать, что льзя будет поместить по краям". Однако контора ответствовала, что "обывательских строений улицы по кривизне не составляют хорошего вида, и ради этого содержит здешняя контора мнение на столе нарисовать оное заводское строение, а обывательские отменить". Неизвестно, какой вариант росписи осуществили тогда Худояровы: столик этот не сохранился. Но своеобразным продолжением давнего замысла стала знаменитая картина "Гулянье на Лисьей горе", приписываемая представителю следующего поколения рода –– Исааку Федоровичу Худоярову, изобразившему вид Нижнего Тагила 30-40-х годов XIX века.

    Единственное сохранившееся до наших дней произведение Вавилы и Федора Худояровых –– стол-шкатулка из красной меди –– было изготовлено для того же "слободского" дома Н. Ак. Демидова по его заказу в 1785 году. Тогда заводчик прислал в Тагил "модель ящику, в котором для фамилии... дипломы, патенты и прочие доказательности "дворянства Демидовых" сохраняться будут". Никита Акинфиевич приказал конторе сделать его из меди "поискуснее, а на обеих сторонах крышки по посланным... форматам на внешней –– изображение гербов государских, а на внутренней –– герб фамилии нашей тщательно б постарались точно написать и вылакировать мастера Худояровы". "Колер, –– рекомендовал заказчик, –– дать по местам, где пристойно будет, с отливом радужным. А на крышке по борту провести золоченую обводку как место позволит".

    Из-за отъезда Вавилы Андреевича в Москву большую часть работ пришлось выполнять Федору Андреевичу Худоярову. "Чтоб посланных отсюда шкафа и столика в окончании не было остановки, –– потребовал 1 октября 1785 года из Москвы Н. Ак. Демидов, –– то поручить исправление оных брату его Федору с учениками". Петли и замок предполагалось сделать медными "самым искусным мастерством.., в чем чаятельно Жепинский выдумать успеет". Таким образом, ответственный заказ заводчика должны были осуществить самые лучшие мастера Тагила –– художники Худояровы и механик Е. Г. Кузнецов-Жепинский, создавший знаменитые астрономические часы и музыкальные дрожки.

    Этот шедевр тагильских мастеров ныне выставлен в Нижнетагильском музее-заповеднике и является одним из наиболее ценных его экспонатов. Причудливо изогнутые ножки поддерживают глубокий вызолоченный ящик с массивной крышкой-столешницей прямоугольной формы. В центре столешницы изображен герб Российской империи –– двуглавый орел со скипетром и державой, над которым в овале помещен портрет императрицы Екатерины I, пожаловавшей Демидовым в 1726 году потомственное дворянство. По краям столешницы расположено 26 овальных и круглых медальонов с гербами земель и губерний, в которых у Демидовых были вотчины. Боковые стенки столика тонко орнаментированы цветочными гирляндами и изящными веночками.

    У Н. Ак. Демидова особый интерес к тагильским лакам появился, видимо, после путешествия по Европе в 1771-1773 годах, когда он лично убедился, что "художество это по всей Европе весьма похвально". Вернувшись на родину, заводчик задумал, "дабы не прекратилось, а возвышалось лаковое искусство в Тагильских заводах", открыть там "лакировальную фабрику". Никита Акинфиевич предполагал наладить здесь массовый выпуск изделий такого же превосходного качества, как поразившие его работы Худояровых. Для начала была сформирована группа художников, уже занимавшихся росписью и лакированием, которых определили "в науку" к Худояровым. Всего учеников было четверо: Назар Мошинцов, Василий и Петр Морозовы и Терентий Куликов. Трое из них приступили к занятиям в 1779 году. Вероятно, именно их имел в виду заводчик, когда делал заказ на стол для родовых раритетов.

    Слава тагильских лаковых изделий была настолько велика, что владельцы соседних заводов нередко испрашивали у Демидовых разрешения на обучение у известных лакировальщиков своих крепостных. Так, в 1790-х годах в мастерскую Андрея Степановича был определен крепостной Походяшиных Кивилев, к Вавиле Андреевичу –– крепостные Голицыных А. Ширинкин и Болотов, позже переведенный изучать слесарное искусство. По заключенному контракту Худояровы обязаны были обучать учеников самым разнообразным приемам своего мастерства: писать красками, серебром, золотом, металлическими песками на меди, железе, дереве и бумаге, изображать по рисункам или эстампам "разные лица, цветы и ландшафты", а также "цировать золотом и чернить по разным землям (фонам) на столах, комодах и других вещах". Обязательным условием контрактов была передача "секретов" изготовления "прочных и хорошего цвета" лаков и красок.

    Фамилия Худояровых в истории художественной культуры Урала неотделима от изобретенного ими знаменитого лака, прочность и прозрачность которого до сих пор поражает специалистов. В современной литературе его часто называют "хрустальным" или "стеклянным". В источниках чаще всего встречаются термины "тагильский", "сильный", "белый" и даже "мистический". Неизвестно, как сами создатели называли свой лак. Позже, в середине XIX века, сын Федора Андреевича Павел отмечал, что живопись была "исключительным занятием в роду Худояровых со времени изобретения моими предками масляного лака, известного под названием тагильского".

    Самые ранние сведения об этом удивительном лаке содержатся в путевых записках академика П. С. Палласа. Летом 1770 года он побывал в Тагиле и обратил внимание на лак. Не называя имен, ученый заметил, что технологию его изготовления местные жители хранят в тайне, и попытался раскрыть ее. Он посещал мастерские, расспрашивал опытных лакировальщиков, не исключено, что действовал и подкупом. Паллас был так доволен собранными сведениями, что поспешил опубликовать их. "Я заверно изведал, –– писал он, –– что вся их тайна состоит в конопляном простом масле со свинцом, густо сваренным и сажею подмазанным. Масло держат они чрез долгое время в жаркой печи, чтоб с свинцовой известью лучше сварилось". Однако ученый заблуждался насчет своего "открытия". Мастера "по большому секрету" показали ему рецепт изготовления не тагильского, а обыкновенного черного лака, широко известного на уральских заводах. Этот случай послужил основой для создания знаменитого сказа П. П. Бажова "Хрустальный лак".

    Первым из исследователей ошибку Палласа заметил в начале XIX века
Н. С. Попов. В своем труде "Хозяйственное описание Пермской губернии" он впервые упомянул фамилию Худояровых. "Мастеровой Худояров, –– писал ученый, –– изобретший способ составлять тагильский лак, оставил сие искусство только некоторым из своего рода. Рецепт оного известен ныне (то есть в 1802 году) двум или одному сродникам, и рачительно от прочих скрывается". Поскольку Попов говорит об изобретателе в единственном лице и прошедшем времени, можно предположить, что имеется в виду уже умерший к этому времени Вавила Андреевич Худояров, скоропостижно скончавшийся во время поездки в Москву.

    О тагильском лаке упомянул в своем труде "Российская горная история", составленном в 1807 году, А. С. Ярцов. Автор обратил внимание на универсальность и широкие возможности лака. Он не трескался и прекрасно держался на совершенно разных материалах –– дереве, железе, меди. Не скрывая гордости, Ярцов отметил, что "тагильский лак лучше английского". Еще одно свидетельство существования тагильского лака находим в публикации под названием "Письма из Сибири" в журнале "Азиатский вестник" за 1825 год. Анонимный автор, побывавший в Нижнем Тагиле в июле 1809 года, пишет: "Лак с давнего времени делается в Тагиле и составление его хранится в тайне у некоторых домов. Одна из коренных составных частей в нем есть семя маковое, или предпочтительнее льняное. Отличительное свойство тагильского лака то, что для осязания он не сух, как иностранный лак, имеет при том мягкость и как бы тело. По виду отливает так, что поверхность, им покрытая, представляется зеркальной; в употреблении крайне постоянен и едва ли уступает лаку китайскому".

    По сведениям очевидцев, худояровский тагильский лак имел сложный состав, который и определял его исключительные свойства даже по сравнению с известными европейскими и восточными лаками. Тайна лака надежно хранилась в роду Худояровых и передавалась исключительно по наследству. Когда же в конце XIX века живительная ниточка семейной традиции оборвалась, рецепт и технология изготовления родового лака были утрачены.

    Великолепный по красоте и качеству тагильский лак Худояровых привлекал многих исследователей, пытающихся разгадать его тайну. Но никто из них не добился успеха. В конце ХХ века была сделана еще одна попытка разгадать состав таинственного лака с использованием современной техники и сложных методик химического лабораторного анализа.

    В 1990 году единственная дошедшая до наших дней работа Вавилы и Федора Худояровых –– стол для демидовских раритетов, расписанный ими в 1785 году, –– находился во ВНИИ реставрации имени И. Э. Грабаря. По просьбе тагильского музея была проведена детальная экспертиза лакового слоя. Она позволила установить, что он представляет собой спиртовой лак, для изготовления которого олифа не применялась. "Такие лаки, –– говорится в заключении ученых, –– из-за отсутствия олифы в их составе медленно старились, потому не темнели по прошествии длительного времени, были температуроустойчивы и механически прочны. Основные компоненты лака –– шеллак (смола из молодых побегов экзотических растений) и мастикс (смола мастикового и некоторых других деревьев). Кроме мастикса, продукта дорогого и употребляемого для ответственных работ, в качестве минорного компонента в покровном лаке использовался, по-видимому, какой-то копал (ископаемая или полуископаемая смола различных тропических деревьев). Копалы очень близки по составу и определить вид используемого... не представляется возможным". Так и остался знаменитый тагильский лак, изобретенный Худояровыми еще в XVIII веке, неразгаданной тайной.

    Остаются неизвестными и многие детали биографий Андрея Степановича, Федора Андреевича и Вавилы Андреевича Худояровых –– основателей рода замечательных тагильских художников, мастеров лаковой живописи. Бесспорным является лишь их неоценимый вклад в развитие художественной культуры нашего края, а вместе с тем и культуры России.

     

    РГАДА. Ф. 1267. Оп. 1. Д. 339.

    ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 263, 302, 303.

    Бажов П. П. Сказы. Свердловск, 1988.

    Каменский В. А. Тагильские крепостные художники // Уральский современник. 1940. № 3.

    Паллас П. С. Путешествие по разным местам Российской империи. Ч. 2. Кн. 1. СПб., 1786.

    Пискунова Л. Русские расписные лаковые изделия // Государственный Русский музей. Записки историко-бытового отдела. Вып. 2. Л., 1932.

    Письма из Сибири // Азиатский вестник. 1825. Январь-июнь.

    Попов Н. С. Хозяйственное описание Пермской губернии. Пермь, 1804.

    Силонова О. Н. О некоторых особенностях лакового дела в Нижнем Тагиле в XVIII-XIX веках // Россия и Западная Европа: взаимодействие индустриальных культур. 1700-1950 гг. Екатеринбург, 1996.

    Списки населенных мест Российской империи. Т. 10, 25. СПб., 1876.

    [1] По последней версии родоначальник династии Андрей Степанович Худояров был посадским человеком пригородка Плес Костромского уезда, переселившимся из-за преследований раскольников на демидовские заводы в начале 1740-х годов (Худоярова Н. П. Родословие крепостных художников Худояровых из Нижнего Тагила // Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. С. 255-294) (прим. отв. ред.).

О.Н. Силонова

 

 

Главная страница