Постникова Валентина Ивановна (в замужестве – Распутина)

Год рождения -1937

Постникова Татьяна Ивановна (в замужестве – Волкова)

Год рождения – 1939

( О себе и сестре рассказывает Валентина Постникова).

Валентина Постникова    В детский дом нас с Таней привез дядя Алеша, брат отца. Наша мама умерла, отец был на фронте. В 1943 году его ранили. Из госпиталя он написан дяде Алеше, чтоб тот о нас позаботился. Нас было пятеро, а у дяди Алеши – четверо детей. Старшие братья и сестра Нина сразу пошли на работу и выжили самостоятельно, после войны получили высшее образование. Ведь оно было тогда бесплатным. Мы с Таней были самые младшие. Голодали, ходили "по миру". И тогда, в 1947 году, дядя Алеша решил отдать нас в детский дом. Помню, что сначала нас поместили в детдомовский изолятор. Там мы встретились и познакомились с Шурой Бесединой. И сразу подружились на всю жизнь. Шура была активная, веселая, несмотря на пережитое во время войны: бомбежки, голод и холод. В полдник позвали нас в столовую и дали по два бутерброда и чай. Мы с Таней съели по одному, а второй принесли и положили под подушку. Шура и говорит своим южнорусским говорком: "Девки, ешьте, еще ужин будет, снова хлеба дадут".

    В детском доме мы с Таней поступили в первый класс и учились вместе, хотя Таня уже училась в первом классе, живя у дяди Алеши, но мы не хотели расставаться, и ее посадили снова в первый класс. Учились мы хорошо, с интересом. Я была отличницей. В четвертом классе меня даже наградили путевкой во Всесоюзный лагерь "Артек". В "Артеке" меня ребята полюбили. Я была сильная, ловкая. Когда я легко села на "шпагат", они удивились и "зауважали" меня еще больше, даже выбрали физоргом – проводить с отрядом зарядку. Всему этому меня научили в детском доме.

    У нас в детском доме работали не только хорошие воспитатели, но и медицинские работники. Помню, во втором классе я попала в медицинский изолятор, стала плохо слышать. Видимо, после перенесенной кори произошло осложнение на уши. Я почти ничего не слышала. Когда сестра пришла ко мне в палату и стала разговаривать со мной, я все переспрашивала. Она даже заплакала, думала, что слух утрачен навсегда. Но его восстановили. Вылечил меня детский врач, такой человек небольшого роста, горбатенький, но очень внимательный и ласковый. Вот какие были тогда врачи! Но в наше время дети в детском доме, как ни покажется странным, болели редко.

    После войны у детского дома появилось много шефов. Они помогали детскому дому и детям привозили подарки. Мне в изолятор принесли новый портфель, а в нем - огромное яблоко, красное, большое, вкусное. Кажется, что в жизни больше не видела таких яблок!

    Принесла его в столовую. Разрезала на кусочки, и все мы угостились. В детском доме было принято всем делиться. Вот такие эпизоды остаются в памяти на всю жизнь. В них отражается человеческая доброта, на которой все в жизни и держится.

    Конечно, больше всего запомнились наши занятия художественной самодеятельностью. Мы все пели в хоре, занимались в драмкружке и в музыкальных кружках. Я занималась музыкой у Вячеслава Федоровича Шахова. В восьмом классе мне подарили гитару. Я училась на ней играть, а Вячеслав Федорович посоветовал мне заниматься фортепьяно. Со мной у него училась Галя Рявкина. Она была способная, на концертах даже исполняла "Лунную сонату" Бетховена. А я играла вальс Чайковского. Вячеслав Федорович, видимо, был из репрессированных и после лагеря находился в Верхотурье на поселении. После реабилитации он остался в Верхотурье, организовал музыкальную школу и был ее директором. Как-то раз мы с Шурой Бесединой приехали в Верхотурье и встретили Вячеслава Федоровича. Он преобразился: шел в костюме с иголочки, на нем были лакированные туфли, в галстуке сверкал камень; седая красивая голова, гордая осанка, голубые умные, грустные глаза – ну, настоящий Чайковский! Это был его любимый композитор. Вот такие интеллигенты, как он, привили нам вкус к настоящей музыке. Я и сейчас слушаю радио "Орфей", где передают классическую музыку.

    Моя сестра Таня занималась в балетном кружке. Им руководил Стахов Евгений Иванович. Таня была изящная, ножки стройные и подходила для балета, а меня сначала не взяли: косолапенькая, вся в веснушках и волосы ежиком. Но Таня сказала, что без меня заниматься не будет. Тогда Евгений Иванович и меня взял. Занятия преобразили мою фигуру, и ножки выпрямились. Нам нравилось заниматься балетом. Это нас подтягивало, придавало грациозность движениям. Евгений Иванович был свердловчанин, и вскоре уехал. В Свердловске он работал в Доме культуры железнодорожников.

    Был еще и архитектурный кружок. Там ребята чертили, рисовали, изготовляли модели и проекты. Руководил им Штольц (имя не помню). У нас была большая библиотека. Я в свои 10 лет читала Гончарова, Тургенева, Пушкина, большие тома с прекрасными иллюстрациями. Заберусь на кровать в спальне и читаю. Сейчас мечтаю внучке такой иллюстрированный том подарить…

    Конечно, вспоминается и работа на Кликуне. Мы занимались в кружке юннатов у Петра Петровича. Он был агроном, наверное, из репрессированных. И жил в Верхотурье не по своей воле. У каждого из нас была своя грядка, на которой мы выращивали овощи и соревновались: у кого будет лучший урожай. Очень хороший лук выращивала Шура Беседи-на, его отправляли на выставку.

    Петр Петрович был высокий седой человек, с гордой осанкой и хорошо поставленным голосом. Мы на Кликун бегали и вечером – поливать грядки. Однажды бежим по берегу Туры, а он ведь скалистый. Смотрим: стоит у сосны наш Петр Петрович и поет русскую народную песню, а эхо вторит ему. Мы прошмыгнули под скалами, чтобы его не смутить… Да, с нами занимались тогда образованные интеллигентные люди, и мы от них набирались настоящей культуры.

    А еще у нас бывали походы за брусникой: перейдем через Туру по висячему мосту – и в лес. И когда мы стали постарше, нас отпускали в лес без воспитателя. Это было после войны, и хлеба было вдоволь. Мы просили на кухне булку хлеба, брали с собой. Брусники было красно, и мы ели ее с хлебом. Вкусно! Чудесное было время.

    Помню многих учителей, но особенно чету Давыдовых. Илья Иванович Давыдов был директором школы и преподавал историю. Его жена – Клавдия Ивановна, молодая, черноглазая красавица, добрая. Это была моя первая и любимая учительница. Мы с ребятами любили к ним в гости ходить. Напьемся чаю со стряпней, а потом Клавдия Ивановна брала гитару и пела нам песни, а мы подпевали. Конечно, на уроках она была в меру строгая, но сердитой мы ее никогда не видели. Только доброта и жизнерадостность – такой мы ее запомнили.

    Очень доброй и внимательной была Мария Тимофеевна Пухова. Она учила нас шить. Мы шили для детдома все сами: платья, рубашки, простыни и нижнее белье. Мария Тимофеевна была приветливая, терпеливая, от нее исходило человеческое тепло. Мне кажется, что она была православная. Я поняла это только сейчас, а тогда это не афишировали. Умения, которые мы приобрели, очень пригодились нам в жизни, но главное еще и в том, что мы научились от наших сотрудников добру, пониманию людей и терпению.

    Из директоров детского дома помню Сафонова Федора Степановича. Он был хороший организатор и хозяйственник. При нем построили водопровод. Мы тоже участвовали: рыли канавы для труб. На территории, которая освободилась от военных корпусов - "барж", разбили клумбы. Поставили скамейки. Даже фонтан был. Дорожки песком посыпали. У детского дома появилось много шефов. Они помогали все обустраивать. Кроме того, мы стали по-другому одеваться. В это время девочкам стали шить платья разного фасона и разной расцветки. Все пришло в норму. Мы заканчивали в детдоме 7 или 10 классов. А потом поступали в техникумы или в институты.

    Я после 10 класса сначала поступила в Серовское медицинское училище, а после его окончания – училась на вечернем отделении Свердловского медицинского института. Долго работала врачом- терапевтом, до 69 лет. Работала всегда с желанием, интересом и с душой. Имею диплом "Лучший цеховой врач области", награждена орденом "Знак почета".

    Но главное – это благодарность и уважение людей, которые я и сегодня ощущаю.

    С мужем вырастили и воспитали двух сыновей. Они оба имеют высшее образование, хорошие специалисты. Мы довольны сыновьями, их семьями и внуками, которыми сейчас есть время и интересно заниматься. Мужа уже нет в живых. Но мы вырастили достойную смену себе.

Валентина Ивановна за работой

Валентина Ивановна за работой

 

 

    Оглавление книги

Главная страница