Страницы истории

Нижне-Тагильские заводы в период феодально-крепостнического строя

 

Строительство Нижне-Тагильских заводов и расцвет горнозаводской промышленности Урала в XVIII веке

    История Нижнего Тагила тесно связана с историей развития горнозаводской промышленности.

    С давних пор известны рудные богатства Среднего Урала. Ими пользовались коренные жители края – манси и первые русские поселенцы, которые еще в XVI–XVII веках строили здесь домницы для плавки железной руды. В начале XVIII века, когда в связи с расширением внутреннего рынка и активизацией внешней политики России резко возросла потребность в металле, на Урале возникают крупные металлургические заводы.

    Их появление было подготовлено успехами русской колонизации, а также опытом работы крупных металлургических мануфактур центральных и северных районов страны. Успешному развитию молодой уральской металлургии способствовали благоприятные природные условия: богатые запасы высокосортных руд, нетронутые лесные массивы, удобные речные пути.

    Строительство заводов на Урале шло необычайно быстрыми для того времени темпами: оно началось в 1699 году, а уже в 1701 году первые заводы – Невьянский и Каменский – дали металл 1.

    В феврале 1702 года Демидов обратился к царю с просьбой передать ему казенный Невьянский завод и разрешить вести разведки руд и строить новые заводы на Урале. Просьба была удовлетворена указом Петра Первого от 4/III 1702 года.

    Передавая государственный завод в частные руки, правительство преследовало задачу дальнейшего развития молодой горнозаводской промышленности Урала. Государство контролировало деятельность демидовских заводов, в то же время их владельцам были даны широкие полномочия по отношению к работающим на заводах людям.

    Впоследствии Демидовы добились еще больших привилегий: получили право покупать крепостных крестьян и приписывать к заводам государственных крестьян окрестных сел и деревень. Постепенно они освободились от обременительных. государственных повинностей и невыгодных обязательных поставок своей продукции в казну.

    Демидовы не были полными собственниками заводов – они владели ими на посессионном (то есть в известной степени ограниченном) праве. Но фактически уже к концу XVIII века различия между частными и посессионными заводами на Урале усилиями заводчиков были сведены почти на нет.

    С 1703 по 1720 год Демидовы построили на Урале четыре завода, к которым приписали обширные земельные и лесные владения, а также населенные государственными крестьянами слободы Аятскую и Краснопольскую и монастырское село - Покровское.

    В 1720 году начинается строительство двух новых демидовских заводов – чугуноплавильного и железоделательного – на реке Тагил и медеплавильного на реке Выя. Места для заводов выбраны не случайно. Демидовым было хорошо известно, что еще в 1696 году здесь при первых-разведках руд на Урале нашли богатое месторождение железной руды – гору Магнит, а несколько позже поблизости от горы обнаружили и медную руду.

    Царские указы от 10 и 20 декабря 1720 года определили условия устройства и действия Выйского завода. Именно этому заводу, как первому крупному медеплавильному заводу на Урале, правительство придавало особое значение.

    Однако Демидовых больше интересовала эксплуатация железных руд горы Магнит. Нижне-Тагильский завод строился как самый мощный чугуноплавильный завод на Урале. Кроме четырех домен этого завода, две домны и несколько кричных молотов для выделки железа были устроены еще на соседнем Выйском заводе. В XVIII веке этот завод большей частью работал как железоделательный, так как месторождение руды на реке Вые оказалось ненадежным, а стоимость выйской меди во много раз дороже той, которая выплавлялась на Алтайских заводах Демидовых.

    Строительство тагильских заводов продолжалось несколько лет. Все заводские устройства и механизмы – домны, кричные горны и молоты, медеплавильные печи и водяные колеса – сооружались по лучшим русским и европейским образцам.

    Выйский завод был пущен в действие 23 ноября 1722 года, Нижне-Тагильский выдал первый чугун 25 декабря 1725 года, но окончательно достроили его уже в 1727 году. В XVIII веке эти заводы представляли собой крупные мануфактуры с широким разделением труда и самыми разнообразными производствами. Так, на Выйском заводе, помимо выделки кричного железа, производилась плавка и очистка меди, изготовлялась медная и латунная посуда, отливались колокола.

    В середине XVIII века на Нижне-Тагильском заводе плавили чугун, производили кричное, полосовое и связное железо, изготовляли сковороды, котлы, якоря. Но производство чугуна было основным. Оно быстро росло: в 20–40-х годах XVIII века Нижне-Тагильский завод давал 128–255 тысяч пудов чугуна в год, в 70–80-х годах – 300–400 тысяч пудов, а в 1798–1799 году – 477457 пудов 2.

    В XVIII веке Нижне-Тагильский завод считался крупнейшим чугуноплавильным заводом Урала, а его домны по своему устройству и производительности – лучшими в Европе. Кроме чугуна, он выпускал также полосовое кричное железо (от 45 до 65 тысяч пудов в год) – основной предмет экспорта уральских заводов.

    В выдающихся победах русского оружия в XVIII веке – в войнах со Швецией и Турцией, походах Суворова и Ушакова – большую роль сыграли военные поставки тагильских заводов – снаряды, бомбы, ядра, гранаты и оковочное железо для флота и артиллерии.

    XVIII век был периодом бурного роста и больших успехов в развитии металлургических заводов Урала. Среди них с самого начала своего существования Нижне-Тагильские заводы заняли одно из ведущих мест.

    Строительство заводов в далеком, еще плохо освоенном русскими крае, сама работа- на этих заводах требовали огромного количества рабочих рук. Среди строителей и первых рабочих Нижне-Тагильских заводов были и оружейники, привезенные Демидовыми из Тулы, и квалифицированные мастера, переведенные из Невьянского и других заводов, жители местных уральских деревень, приписанные к заводам и "пришлые люди" из числа государственных, дворцовых и монастырских крестьян Севера и Поволжья.

    Были здесь также крепостные и посадские люди, бежавшие на Урал от крепостного гнета и непомерных налогов.

Крепостная тюрьма демидовских заводов в Нижнем Тагиле (XVIII век)

Крепостная тюрьма демидовских заводов в Нижнем Тагиле (XVIII век)

    Заводовладельцы стремились закрепостить свободных рабочих. Идя навстречу интересам заводчиков, правительство издало ряд указов, которые закрепили государственных и беглых крестьян за заводами, "сверстав" их с крепостными. Кроме того, Демидовы с годами все шире пользовались предоставленным им правом покупки и перевода на свои заводы крепостных крестьян. В результате уже к 1770 году на Нижнетагильском заводе из 4851 человека 3981 относились к крепостным или "сверстанным с крепостными" 3.

    Начиная со второй половины XVIII века и до 1861 года, то есть больше столетия, крепостной труд почти безраздельно господствовал в заводском хозяйстве. Ему сопутствовала самая жестокая и безудержная эксплуатация "рабочих людей". "Демидовская каторга" начиналась с раннего детства: шести-семилетние дети разбирали и сортировали руду на Высоко-горском железном руднике, подрастая, они работали возчиками, рассыльными, светильщиками, "приучались к мастерству" в заводских фабриках, на рудниках, в куренях. Взрослые рабочие заготовляли топливо и добывали руду, выматывали силы и теряли здоровье на "огненной работе" в заводе.

    Многими годами изнурительного труда накапливались знания и опыт заводских мастеров. От их искусства полностью зависели качество продукции, работа всех заводских устройств. Однако на мастеров без конца сыпались наказания и штрафы.

    "Наказывать беспощадно за озорничество молотовых мастеров", "жесточе штрафовать доменных, буди появятся у них в плавких уроды" – такие распоряжения давали хозяева приказчикам.

    Заводских и рудничных рабочих, приписных крестьян, заготовлявших топливо, за малейшие упущения и "продерзости" били батогами и вицами, заключали в крепостную тюрьму.

    "При заводской работе, – писали работные люди демидовских заводов в одной из многочисленных челобитных XVIII века, – происходило нам не токмо излишне противу положенного на нас подушного склада, но и самые мучительные ругательства. Приказчики и нарядчики не знамо за что немилостиво били батожьем и кнутьями, многих крестьян смертельно изувечили, от которых побои долговременно недель по шесть и по полугоду не зарастали с червями раны".

    Измученные непосильным трудом люди не раз выступали против заводчиков и местных властей. Крупным было восстание вечноотданных и приписных крестьян Нижне-Тагильского завода в 1762 году. Восставшие отказались признать себя крепостными Демидова, прекратили работы и избрали свой орган самоуправления – Земскую избу.

    Как сообщали владельцу завода, "крестьяне приступили к конторе с криками и угрозами, отняли у приказчиков пушки и ружья, служителей же многих избили смертельно".

    Восстание было подавлено, но ненависть к эксплуататорам не потухла. Когда в 1774 году в связи с разгоревшейся Крестьянской войной начались массовые волнения, они нашли отклик и на тагильских заводах.

    Здесь широко распространялись манифесты и воззвания Пугачева. Население повсюду оказывало неповиновение местным властям, готовилось, как с тревогой отмечали демидовские приказчики, с "хлебом-солью встретить пугачевские войска".

    Пугачев не дошел до тагильских заводов. Крестьянская война 1773–1774 годов закончилась поражением. Но, боясь новых волнений, царское правительство пошло на уступки, несколько повысив расценки на труд приписных крестьян, регламентировав их повинности. В начале XIX века разряд приписных крестьян вообще был ликвидирован 4.

    Эта реформа несколько задела интересы уральских заводчиков, но на демидовских заводах, где в 70–80-х годах XVIII века в основном применялся труд крепостных крестьян, почти не отразилась.

 

Нижне-Тагильский и Выйский поселки в XVIII веке

    Строительство заводов способствовало возникновению населенных пунктов. Самые крупные поселки выросли вокруг Нижне-Тагильского и Выйского заводов. Расположенные друг от друга в трех верстах, они вначале считались самостоятельными поселениями.

    Представление о величине и первоначальной планировке Тагильского поселка дает "Описание уральских и сибирских: заводов" В. Геннина. В 30-х годах XVIII века поселок по своей величине и численности населения значительно уступал Невьянскому заводу, где первоначально жили заводовладельцы..

    В 1747 году в связи с разделом владений А.Н. Демидова Нижне-Тагильский завод становится центром, стягивающим все нити управления сложным хозяйством целой группы заводов, впоследствии составивших Нижне-Тагильский горный округ.

    Это не могло не отразиться на жизни и внешнем облике Нижне-Тагильского поселка. Если, по сведениям В. Геннина, в 1734 году единственным административным строением в поселке являлась крепость, где помещался гарнизон для охраны завода, то уже в описании завода за 1758 год, кроме крепости и заводских "устройств", указаны господский дом и деревянная церковь.

    Известный путешественник П.С. Паллас, посетивший Нижний Тагил в начале 70-х годов, дает описание целого комплекса "господских" и административных зданий, расположенных близ завода. Центром его был каменный двухэтажный "расщетной" дом, в котором размещались "приказная", "судная" и "казенная" избы и погреб для хранения денег. К этому времени прежнюю деревянную церковь заменил каменный, богато отделанный собор 5.

    В середине XVIII века в Нижне-Тагильском поселке насчитывалось 562 дома и 8 улиц: Старая и Новая Тагильские, Большерудянская, Верхнерудянская, Верхняя и Нижняя Ерзовки, Нагорная и Уральская.

    Выйский поселок, выросший возле Выйского медеплавильного завода в середине XVIII века, состоял из пяти улиц и 260 домов. В целом же к 1758 году в обоих поселках и деревне Плешковой (где также жили мастеровые заводов) было 868 домов и 4790 жителей.

    Уже в это время Нижний Тагил по величине и количеству населения немногим уступал Екатеринбургу – центру горнозаводской промышленности Урала. С 1746 года по 1790 год мужское население Тагильского поселка увеличилось в два с половиной раза, а количество домов – в три раза. В 1790 году в Выйском и Тагильском поселках проживало 8479 человек 6.

    В середине XVIII века три четверти жилых домов Нижне-Тагильского поселка принадлежали людям, непосредственно связанным с заводом (куренным работникам, заводским мастерам, ученикам, подмастерьям и рудным работникам).

    Скопление значительного количества людей, оторванных от сельскохозяйственного труда, создало широкие возможности для развития торговли и ремесла в заводских поселках. В XVIII веке Нижний Тагил и окрестные села славились изготовлением подносов, сундуков, колес, карет, медной посуды, изделиями из дерева и бересты. Ими тагильчане снабжали соседние заводы и селения.

Музыкальные дрожки Е.Г. Кузнецова. Дрожки хранятся в Эрмитаже

Музыкальные дрожки Е.Г. Кузнецова. Дрожки хранятся в Эрмитаже

    Путешественники, побывавшие в Нижнем Тагиле, отмечали умение и сноровку тагильских мастеров, хорошее качество местной продукции. "Здешние каретники и колесники, – писал известный путешественник и ученый П.С. Паллас, – весьма крепко делают свою работу и большую часть Сибири оною снабдевают" 7.

    Местные мастера изобрели знаменитый хрустальный лак, который придавал особую прочность раскрашенным изделиям и предохранял краски от разрушения.

    В Тагиле были развиты и другие виды ремесел. По неполным официальным данным 1795 года, здесь насчитывалось 17 кузниц, 12 лакированных "фабрик", 8 столярных, 8 "токаренных", 3 "мыловаренных", 9 "шваленных", 15 кожевенных мастерских и другие. В поселке было 85 заведений с общим числом рабочих 137 человек, кроме того, числилось еще 140 ремесленников на дому 8.

    Быстро развивалась и местная торговля. По большим праздникам и воскресным дням в Тагиле происходили ярмарки и базары, сюда съезжались жители близлежащих заводов и деревень. Крестьяне привозили продукты сельского хозяйства и покупали изделия заводских ремесленников. Тагильские торговцы скупали изделия местных ремесленников и вывозили их на Ирбитскую и Макарьевскую ярмарки, а также в Сибирь и Среднюю Азию. В "метальных магазинах" при заводах продавалась (правда, в очень незначительных количествах) и заводская продукция – железо, основными покупателями которого были местные ремесленники.

    Стремясь распространить свои права на все население поселка и принудить его исполнять заводские работы, Демидовы всячески мешали жителям заниматься торговлей. "Торги при наших заводах надлежит искоренить, – писал в 1747 году в контору А.Н. Демидов, – ибо люди приписаны к заводам не для купечества, а для заводских работ".

    Однако более зажиточные "промышленники" и торговцы из крепостных обходили эти запреты, нанимая вместо себя на заводские работы государственных крестьян окрестных деревень или местных заводских рабочих.

    Хотя в роли "наемных рабочих" выступали нередко все те же крепостные, такая практика расширяла сферу применения наемного труда в заводском хозяйстве, являясь одним из наглядных показателей зарождения капиталистических отношений в феодальном обществе.

    Развитие торговли и ремесла, общий рост населения и наметившиеся социальные сдвиги свидетельствовали о начавшемся еще в XVIII веке превращении Нижнего Тагила из частновладельческого заводского поселка в город.

    В то же время горнозаводская промышленность и крепостное право, на базе которого эта промышленность развивалась, не могли не наложить отпечатка на облик поселка и весь строй жизни тагильского населения.

 

Тагильский горный округ в период кризиса горнозаводской промышленности Урала в первой половине XIX века

    Первая половина XIX века была сложным и противоречивым периодом в истории горнозаводской промышленности Урала. В стране начинается промышленный переворот, появляются первые машины, все более широкое применение получает вольнонаемный труд, идет процесс постепенного превращения средневековых мануфактур в предприятия индустриального типа. Но при господстве феодально-крепостнического уклада новые производительные силы не могли свободно развиваться.

    В начале XIX века Нижне-Тагильский доменный и Выйский медеплавильный заводы, а также расположенные поблизости Лайский, Черноисточинский, Висимо-Шайтанский, Висимо-Уткинский, Нижне-Салдинский и Верхне-Салдинский заводы находились в составе Нижне-Тагильского горного округа 9. В состав округа входили приписанные к заводам земли и леса площадью свыше 638 тысяч десятин, десятки железных и медных рудников, платиновые и золотые прииски, пристани по рекам Утке, Тагилу и Чусовой, а также восемнадцать деревень и семь заводских поселков. В них жили "крепостные заводские крестьяне", обслуживавшие хозяйство округа.

    В XVIII веке основными отраслями хозяйства Нижне-Тагильского горного округа были заводская, рудная, топливная. В 20-х годах XIX века в связи с открытием богатых золотых и платиновых приисков добавилось еще "промысловое", или приисковое дело. Развитие этих отраслей происходило неравномерно. Как и всюду на Урале, более отсталыми являлись отрасли, связанные с заготовкой сырья. Крайне тяжелой и трудоемкой была работа по заготовке топлива для заводов – особенно древесного угля, потреблявшегося Нижне-Тагильскими заводами в огромных количествах.

    В XIX веке уголь выжигали примитивным "кучным способом", при котором до 60 процентов дров шло в отходы. Заготовками и перевозками угля занималась многотысячная армия так называемых "вспомогательных", или "подзаводских работников".

Высокогорский железный рудник в 90-е годы XIX века

Высокогорский железный рудник в 90-е годы XIX века

    Вручную, самыми примитивными инструментами велась в XVIII и XIX веках разработка Высокогорского железного рудника. Размеры добычи руды до 50-х годов XIX века оставались постоянными (в пределах 1–1,5 миллиона пудов в год) и только в предреформенное десятилетие (1650–1860 годы) поднялись до 2,9–3 миллионов пудов. Руда добывалась открытым способом – разносом, и обжигалась на кострах. Единственными "механизмами" на руднике были конные воротки для поднятия тяжестей и насосы для откачки воды. Расходы на технику считались заводской администрацией и владельцами "излишними": высокосортная руда, близость рудника к заводам, дешевый крепостной труд и без этого обеспечивали баснословно низкую себестоимость руды и чугуна 10.

    В 1814 году на юго-западном склоне горы Высокой открылся Меднорудянский рудник. Его богатства дали новую жизнь медеплавильной промышленности Нижне-Тагильского горного округа.

    Тагильская медь и малахит с большой выгодой продавались в России и широко экспортировались за границу. Но эксплуатация рудника была связана со значительными трудностями: работы производились в глубоких шахтах, постоянные затопления мешали нормальному ходу разработок и не раз ставили под угрозу существование рудника.

    Чтобы обеспечить нормальную работу Медного рудника, Демидовы вынуждены были послать учиться за границу заводских мастеров, а также отпустить дополнительные средства на реорганизацию горных работ.

    В 20–30-е годы XIX века появляются первые машины – штанговые и паровые, – построенные заводскими специалистами. Они использовались для откачки подземных вод.

Первый в мире велосипед, изобретенный Е.М. Артамоновым

Первый в мире велосипед, изобретенный Е.М. Артамоновым

    На Медном руднике в течение первой половины XIX века были впервые опробованы многие технические новшества, которые оставили заметный след не только в истории Нижне-Тагильского округа, но и в истории русской техники. В их числе был первый русский паровоз, построенный в 1834 году талантливыми тагильскими механиками Е.А. и М.Е. Черепановыми для перевозки руды с рудника на Выйский медеплавильный завод.

    К 50-м годам XIX века Медный рудник превратился в крупное предприятие с ежегодной добычей руды в 3–3,5 миллиона пудов. В семи шахтах рудника работало больше 40 рабочих. Там действовали две штанговые и пять паровых машин. В то время условия труда горняков-меднорудянцев по-прежнему оставались тяжелыми.

    После открытия Меднорудянского месторождения исключительно быстрыми темпами развивалась медеплавильная промышленность округа. С 1815 по 1850 год число медеплавильных печей на Выйском и Нижне-Тагильском заводах, Медном руднике увеличилось с 5 до 38, а производство меди выросло в 64 раза (с 2,3 тысячи пудов до 148 тысяч пудов) 11.

    Тагильские мастера научились строить многофурменные медеплавильные печи, создали лабораторию при Выйском заводе, освоили прокатку меди и латуни.

    Менее заметными были достижения в других отраслях заводского производства, прежде всего в доменном. Первая половина XIX века не принесла каких-нибудь заметных изменений ни в конструкции домен, ни в их производительности. Некоторый рост выплавки чугуна в округе, был связан почти исключительно с пуском новых доменных печей на Нижне-Салдинском заводе.

    Главным событием в истории железоделательного производства тагильских заводов было вытеснение в 40–50-х годах XIX века кричного производства более простым и экономичным пудлинговым. Однако пудлингование не являлось последним словом технического прогресса в металлургии. В передовых капиталистических странах Европы уже применялись более совершенные способы получения железа, стали – в мартеновских печах и бессемеровских конверторах.

    Важнейшее значение имело возрождение и дальнейшее развитие на тагильских заводах прокатного производства. Прокатные машины позволили сделать более разнообразным ассортимент заводской продукции, улучшить ее качество. В числе вновь освоенных изделий были рельсы – вначале литые, чугунные, а затем железные, для прокатки которых на Нижне-Салдинском заводе установили специальный стан.

    К техническим достижениям тагильских заводов этого времени можно отнести и освоение производства литой стали и изделий из нее. Об успехах тагильских мастеров в области литейного производства свидетельствует отливка ими чугунных мостов для Нижнего Тагила и Петербурга, а также замечательные образцы художественного литья из бронзы и чугуна, неоднократно экспонировавшиеся на русских и международных выставках.

    Важным шагом вперед в заводском производстве явилась постепенная замена водяных двигателей паровыми машинами. Первые паровые двигатели, построенные в 20–30-е годы XIX века, как уже отмечалось выше, появились на Медном руднике, а затем на приисках округа. На заводах их стали применять позже, причем вначале только на вспомогательных производствах. Процесс вытеснения водяных двигателей паровыми шел медленно.

    Даже к началу 60-х годов XIX века на тагильских заводах, рудниках и приисках было 114 водяных колес, 4 турбины, и всего 20 паровых машин, мощность которых составляла лишь 17 процентов мощности всех двигателей 12.

Пуск первого паровоза Черепановых. Репродукция с картины художника П.С. Бортнова

Пуск первого паровоза Черепановых. Репродукция с картины художника П.С. Бортнова

    В связи с успехами технического прогресса на заводах начали создаваться специальные предприятия для изготовления машин и другого заводского оборудования. Появляются механические заведения при заводах. Особенно успешно развивалось такое заведение при Выйском медеплавильном заводе, где в 20–40-е годы XIX века работали выдающиеся механики Е.А. и М.Е. Черепановы. Под их руководством в эти годы строятся первые паровые машины, изготовляется разнообразное заводское оборудование, прокатные станы, станки.

    Выйское механическое заведение превращается в своего рода "машиностроительный завод", к услугам которого охотно прибегают заводчики Урала и Сибири. Но уже в 1849 году заведение "в целях экономии" было ликвидировано. В 50–60-х годах XIX века Демидовы предпочитали покупать оборудование за границей.

Дом, в котором жили Черепанова (Ул. Черепанова, 1)

Дом, в котором жили Черепанова (Ул. Черепанова, 1)

    В этом факте, как и во многих других, проявилась характерная черта уральских заводчиков эпохи крепостного права, их близорукость по отношению к техническому прогрессу, особенно отечественному. Нет ничего удивительного, что при такой позиции Демидовых многие выдающиеся изобретения местных мастеров не получали широкого применения, а важнейшие новшества, которые произвели настоящий переворот в металлургии передовых капиталистических стран в XIX веке, или совсем не привились на Урале или же вводились с большим опозданием.

    Надо сказать, что заводы округа развивались неравномерно. Оборудование и масштабы производства большинства из них, как, например, Висимо-Шайтанского, Лайского и других, и в 50–60-х годах XIX века мало чем отличались от оборудования и масштабов производства в XVIII веке.

    Но, наряду с ними, были заводы, которые уже в первой половине XIX века сделали значительный шаг вперед по пути превращения из мануфактур в предприятия индустриального типа. К таким в первую очередь относится крупнейший в округе Нижне-Тагильский завод. К началу 60-х годов здесь насчитывалось 8097 рабочих, в 1860–1861 году завод дал 979 тысяч пудов чугуна (из 1691 тысячи пудов по округу), 126 тысяч пудов пудлингового и 3000 пудов кричного железа, из которого было выделано до 120 тысяч пудов листового железа. По оборудованию и масштабам производства Нижне-Тагильский завод продолжал оставаться одним из наиболее крупных и передовых заводов Урала.

    Как и в XVIII веке, Нижне-Тагильский завод снабжал чугуном другие заводы округа, в свою очередь получая от них полупродукты, которые шли на передел в сортовое железо.

    Заводы округа, за исключением медеплавильных, в первой половине XIX века развивались медленнее, чем в предшествующий период. До середины 40-х годов XIX века выплавка чугуна находилась на уровне 90-х годов XVIII века, а в отдельные годы (например в 1828–1835 годы) – даже ниже этого уровня.

    Только с середины 40-х годов XIX века и особенно в последнее предреформенное десятилетие начинается некоторый подъем, связанный с общим оживлением русской экономики и успехами технического прогресса на заводах. За этот период выплавка чугуна в Нижне-Тагильском округе выросла в 1,7 раза (с 1047 тысяч пудов в 1846 году до 1760 тысяч пудов в 1860 году), а производство железа – почти в 2 раза (с 549 тысяч пудов до 1003 тысяч пудов) 13.

    Нижне-Тагильские заводы в первой половине XIX века испытывали значительные трудности в сбыте продукции. Как уже отмечалось, в XVIII веке большая часть уральского (и тагильского) железа шла на экспорт. В начале XIX века положение изменилось: промышленный переворот и бурные темпы развития металлургии в передовых странах капиталистической Европы привели к отставанию русской металлургии и постепенному вытеснению ее с мировых рынков. Испытали это и Нижне-Тагильские заводы.

    Характерно, что наиболее опасным конкурентом стал бывший основной покупатель демидовского железа – капиталистическая Англия. "У англичан железо мерзкое,– с раздражением писал в заводскую контору в 1818 году владелец Тагильского округа Н.Н. Демидов, – но они, имея способ делать оное дешевле, всюду делают нам подрыв".

    В связи с сокращением экспорта заводовладельцы пытаются завоевать растущий внутренний рынок. На протяжении первой половины XIX века "метальные продажи" тагильских заводов открываются во многих городах России: Нижнем Новгороде и Лаишеве, Астрахани и Ростове, Одессе и Туле, Тюмени, Томске, Троицке и даже в далеком Петропавловске. Если в конце XVIII века большая часть продукции заводов Тагила вывозилась за границу, то уже в 1846–1847 годах две трети ее продавали на внутреннем рынке.

    В условиях изменившейся рыночной обстановки уральские заводчики-помещики особенно цепко держались за свои "права" и привилегии. Демидовы и их заводоуправление ревниво охраняли монополию тагильских заводов на местных рынках, всячески преследуя продажу в округе железа "посторонних заводчиков", запрещая открывать в деревнях и заводских поселках "огнедействующие заведения".

    Трудности сбыта, как и отставание тагильских заводов в области техники и темпах производства, отражали начавшийся в первой половине XIX века кризис уральской горнозаводской промышленности. Главной причиной его было крепостное право.

    На Нижне-Тагильских заводах крепостной труд господствовал во всех отраслях хозяйства.

    В начале XIX века крепостное население заводских поселков и деревень округа составляло примерно 20 тысяч человек, "людей же свободного состояния" насчитывалось всего 5 тысяч, то есть менее 25 процентов.

    К середине 40-х годов XIX века в результате массовых переселений крепостных из вотчины Демидова и покупки ими крестьян "на вывод" численность крепостных в округе достигает 44 тысяч человек, а в начале 60-х годов – в канун отмены крепостного права – 56 тысяч человек.

    Особенно много крепостных работало на заводах и рудниках. В то же время в первой половине XIX века, наряду с трудом крепостных, применяется и вольнонаемный труд.

    Вначале главной причиной этого (так же как и массовых переселений крепостных) была нехватка рабочих рук в связи с развитием новых отраслей хозяйства – приисковой и меднорудной. Но уже в середине XIX века проблема рабочей силы в округе в основном разрешилась, и речь шла уже о замене непроизводительного крепостного труда более производительным – вольнонаемным. В 40-е годы XIX века были отменены стеснения в откупе более состоятельных крепостных, занимавшихся ремеслом и торговлей, от обязательных заводских работ и найме вместо них "вольных" людей.

    Вольнонаемные люди заготовляли топливо, строили барки и сплавляли заводские караваны по Каме и Чусовой, работали на приисках.

    Применение вольного труда так же, как и постепенное перерастание Нижне-Тагильских заводов из мануфактур в индустриальные предприятия, было связано с развитием новых капиталистических отношений.

    Однако и здесь мешали сохранившиеся феодально-крепостнические порядки.

    "То же крепостное право, – писал об уральских заводах B.И. Ленин, –которое помогло Уралу подняться высоко в XVIII веке, послужило причиной упадка его в эпоху капитализма" 14.

     

Нижний Тагил в первой половине XIX века

    Первая половина XIX века явилась периодом значительных экономических и социальных сдвигов в истории Нижне-Тагильского и Выйского поселков. Появление новых отраслей хозяйства в округе потребовало увеличения числа рабочих рук. Поэтому продолжается быстрый рост населения. С 1790 по 1859 год число жителей обоих поселков возросло в 3,5 раза, достигнув к 1859 году 31 430 человек. Такого бурного роста не знал ни один город Урала.

    Интенсивно развивалась и экономическая жизнь поселков. "Нижний Тагил есть настоящий горный город, заключающий обширную городскую промышленность", – писал посетивший его в 1846 году профессор Горлов. В Нижнем Тагиле, кроме двух заводов и двух рудников, сосредоточились самые разнообразные виды ремесел и промыслов. Среди последних главное место по-прежнему занимала обработка железных и медных изделий. По сведениям 1842 года, в Тагиле было 222 кустарно-ремесленных заведения, в том числе 112 у крепостных заводских людей 15.

    Мастерские и фабрики принадлежали крупным хозяевам и скупщикам, широко применявшим наемный труд.

    Нижний Тагил в первой половине XIX века был также значительным торговым центром. По данным 1837 года в 150 лавках шла торговля крестьянскими товарами, обувью, халатами, льном, в 100 лавках можно было приобрести "красный товар": шляпы, картузы, чай, сахар, кофе, табак. В 1859 году количество лавок увеличилось до 439. Велась обширная торговля хлебом, пенькой, скотом.

Таким был центр города в конце XIX века

Таким был центр города в конце XIX века

    Тагильские купцы и торговцы имели свои лавки в Ирбите и Нижнем Новгороде. Подносы и посуда, изготовленные в Тагиле, вывозились в Сибирь, Бухару, Персию и на Кавказ.

    Население Нижнего Тагила в первой половине XIX века продолжало расти. За тридцать лет (с 1826 по 1859 год) оно увеличилось вдвое. Накануне отмены крепостного права здесь насчитывалось 31514 человек, из которых 29594 человека (более 93 процентов) составляли крепостные Демидовых.

    Кроме крепостных, в Тагиле жили и свободные люди, купцы, мещане, цеховые, вольноотпущенные, государственные крестьяне, мастеровые казенных заводов, отставные солдаты и так далее.

    B процентном отношении ко всему населению число этих групп было невелико, но рост их шел очень быстро. Только за 1829–1859 годы группа купцов, ремесленников, мещан, то есть жителей городских сословий, увеличилась в шесть раз. Значительно выросла численность "людей сельского сословия" и "крепостных разных помещиков", многие из которых также занимались торговлей и промыслами.

    Городские сословия формировались в процессе расслоения "крепостных заводских крестьян", составляющих основную массу заводского населения.

    По данным 1854 года, из 27 067 крепостных заводских крестьян свыше 500 семей занимались ремеслом и торговлей (из них 30 человек имели крупные заведения, свыше 100 крепостных владели лавками и магазинами).

    Заметное место среди жителей крупных заводских поселков занимали служащие. В 1854 году их насчитывалось, например, более 600 человек. Особыми привилегиями пользовались высшие служащие–управители заводов и члены заводского управления, чьи должности нередко передавались по наследству.

    Таким образом, в целом состав населения заводских поселений в первой половине XIX века был достаточно сложным, и изменения в нем красноречиво свидетельствовали о расслоении, в результате которого постепенно формировались классы новой общественной формации.

    Путешественники, посещавшие Нижний Тагил в 30–40-х годах XIX века, писали о нем, как о сравнительно большом городе. Однако никаких учреждений городского самоуправления в этом "городе" не существовало. Как и в прошлом веке, он считался всего лишь частным заводским поселком, принадлежащим Демидовым, и находился в непосредственном ведении демидовского заводского управления.

    Демидовы и их администрация решали не только вопросы заводского производства, но и вмешивались во все дела населения. Чтобы открыть магазин или лавку, построить новый рынок или фабрику, кроме согласия Уральского горного правлений, требовалось разрешение Демидовых и заводской конторы. Только по их распоряжению выдавались свидетельства и паспорта торговцам и промышленникам.

    Состоятельные люди из числа крепостных, даже откупившись на волю, оставались вне сословий. Тагил не являлся городом, и поэтому свободные жители вынуждены были приписываться к сословию мещан или купцов в других городах: Верхотурье, Шадринске, Екатеринбурге, в Нижнем Новгороде.

Вот так выглядела рабочая окраина Ключи, где жили семьи горняков

Вот так выглядела рабочая окраина Ключи, где жили семьи горняков

    Социальные и экономические сдвиги, которые произошли в Нижнем Тагиле в первой половине XIX века, наложили отпечаток на его общественную и культурную жизнь.

    Приток населения расширил прежние границы поселка. Усиленно застраивается и заселяется левобережная сторона Тагильского пруда, где возникает совсем новый район – Гальянка.

    Растет Выйский район, куда в связи с развитием медеплавильного производства были переселены крепостные Демидова из тульских вотчин. Выйское и Тагильское селения окончательно сливаются.

    Усиливается и городское строительство. Центр поселка застраивается большими каменными домами. В стиле классицизма воздвигается монументальный комплекс главного заводского управления с господским домом и служебными помещениями. В эти же годы в Тагиле строятся новые каменные церкви, заводской госпиталь и "господские дома" для служащих, купеческие особняки и магазины.

    В строительстве и планировке зданий, наряду с лучшими иностранными архитекторами, скульпторами и художниками, которых Демидовы специально приглашали в Тагил, участвовали местные крепостные мастера: архитекторы К.А. Луценко, А.П. Чеботарев, художники Худояровы, Дмитриевы и другие. Работы тагильских художников были известны далеко за пределами Тагила. Особенно славилась роспись по железу.

Улица Пароходная. Здесь проходила первая в России железная дорога с паровой тягой

Улица Пароходная. Здесь проходила первая в России железная дорога с паровой тягой

    Вопреки традициям академического искусства многие тагильские художники обращались преимущественно к народной тематике, рисуя простых людей, их труд, развлечения. Таковы выполненные Худояровыми в реалистической манере виды цехов Тагильского завода, картины: "Сплав на Утке", "Гулянье на Лисьей горе" и другие.

    Демидовы, стремясь иметь "своих" художников, скульпторов, техников, врачей, нередко посылали крепостную молодежь в столичные учебные заведения и за границу. Крепостной Федор Звездин учился художественному литью во Франции, Михаил Дмитриев, имевший способности к живописи, был послан в Италию. Крепостные Ф. Швецов, П. Мокеев, Е. Никонов, П. Образцов и другие обучались за границей горкому делу, металлургии, межевому делу, литографии и другим специальностям. Эти люди оказали большое влияние на культурную жизнь Тагила и развитие заводской техники. Но судьба талантливых людей всецело зависела от капризов заводовладельца. Яркий пример тому письмо Демидова, в котором "просвещенный" владелец издевался над мечтой одного из своих "воспитанников" Ф.И. Швецова освободиться от крепостной зависимости: "Он воображает, – писал заводчик, – что его в Москве экзаменуют и через оное он получит отпускную. Пусть льстит себя тщетною надеждою. Баженов и его покойный товарищ, кажется, Арефьев, могли быть приняты академиками, но как я на оное не был согласен, то остались в моем владении!"

    В 1847 году в Нижнем Тагиле открылись четыре начальные приходские школы. Однако обучались в них преимущественно дети служащих.

    Единственным учреждением в округе, дававшим среднее образование, было заводское училище, открытое по личному указу Петра Первого еще в XVIII веке. Впоследствии его преобразовали в горнозаводское училище. Ежегодно в нем обучалось от 70 до 100 учащихся – преимущественно детей служащих. Выпускникам училища разрешалось работать только на заводах Демидова. В 50-х годах XIX века в Нижнем Тагиле создается заводская библиотека с филиалами при училище и госпитале. Книжный фонд ее состоял из сочинений по истории, естественным наукам, горному делу, выписывалась периодическая и художественная литература. При библиотеке существовал кабинет для чтения. Пользовались библиотекой исключительно заводские служащие.

    В начале 40-х годов XIX века организуется "заводской музеум", в котором имелись обширная минералогическая коллекция, разнообразные модели, сделанные тагильскими мастерами, и образцы продукции заводов.

    Не было ученого, художника, писателя, который, предпринимая долгий путь на Урал и в Сибирь, не счел бы своим непременным долгом посетить "Нижне-Тагильск". Здесь побывали английские путешественники Н. Аткинсон и Р. Мурчинсон, известные русские художники В. Раев и П. Веденецкий, великий немецкий ученый А. Гумбольдт и поэт В. Жуковский, шведский ученый-исследователь Арктики А. Норденшельд и французский путешественник Эрих, выдающийся геолог Г. Розе, профессора Московского и Казанского университетов Г. Щуровский, И. Горлов и многие другие.

    В первой половине XIX века Нижний Тагил с его уникальными месторождениями железной, медной руды и малахита, с заводами, пользующимися мировой известностью, и горнозаводским училищем, подготовившим не один десяток прекрасных специалистов своего дела, превратился в один из крупнейших экономических и культурных центров Урала.

Нижне-Тагильские заводы в период промышленного капитализма и империализма

 

Развитие горнозаводской промышленности горного округа во второй половине XIX – начале XX веков

    В 1861 году в результате роста волнений крепостных крестьян и рабочих самодержавие вынуждено было отменить крепостное право, но проведенная помещиками "великая реформа" оказалась обманом, бессовестным ограблением "освобожденного" населения.

    "Шедевром канцелярской казуистики" называл писатель-демократ Д.Н. Мамин-Сибиряк уставные грамоты Нижне-Тагильских заводов, определившие условия отмены крепостного права. Демидовы незаконно включили в разряд "мастеровых" всех жителей заводских поселков и деревень, лишив их тем самым права на получение пахотных земель.

    По первоначальным проектам уставных грамот наделы тагильских мастеровых достигали 42 процентов удобных земель, или четырех процентов всей территории округа. В среднем размеры земельных наделов на душу населения составили всего 1,8 десятины. Но и эти нищенские наделы не являлись полной собственностью жителей заводских поселков и деревень. Население без согласия заводовладельца и его управителя не имело права добывать на своих землях полезные ископаемые, вырубать леса, расчищать земли под пашни. Все эти ограничения фактически лишали "освобожденных" людей возможности заниматься сельским хозяйством, а также затрудняли развитие, местных промыслов и ремесел.

    Работа на демидовских заводах и приисках и после реформы осталась по-прежнему основным источником существования заводского населения. Чтобы прочнее прикрепить рабочих к заводам, владельцы их выделяли мастеровым, занятым на заводских работах, дополнительные сенокосные земли, а также отпускали лес.

    Особенности проведения реформы 1861 года в значительной мере определили дальнейшее развитие экономики округа. Наиболее характерной ее чертой в пореформенный период явилось сочетание элементов крепостнического и капиталистического укладов. К Нижне-Тагильскому округу полностью относилась классическая характеристика горнозаводской промышленности Урала, данная В.И. Лениным в работе "Развитие капитализма в России". "Самые непосредственные остатки дореформенных порядков, сильное развитие отработков, прикрепление рабочих, низкая производительность труда, отсталость техники, низкая заработная плата, преобладание ручного производства, примитивная и хищнически-первобытная эксплуатация природных богатств края, монополии, стеснение конкуренции, замкнутость и оторванность от общего торгово-промышленного движения времени" 16. Сохранение пережитков феодально-крепостнического строя не могло не задерживать развитие капиталистических отношений в экономике округа. Однако после отмены крепостного права они развивались гораздо быстрее. Уставные грамоты, а затем специальные "правила" и "условия" юридически оформили совершившийся переход от крепостной эксплуатации к вольному найму рабочих. Это заметно ускорило технический прогресс на Нижне-Тагильских заводах.

    Во второй половине XIX века стало применяться горячее дутье в доменном процессе. Внедряется бессемерование и мартенование. Большое значение имели успешные опыты с плавкой медных руд на каменном угле, огненным рафинированием меди на Выйском заводе и получение ферромарганца из местного сырья на Нижне-Тагильском заводе.

    В успехах технического прогресса во второй половине XIX века большую роль сыграла деятельность таких выдающихся металлургов, работавших на тагильских заводах, как В.Н. Липин, К.В. Поленов, К.К. Фрейлих, В.Е. Грум-Гржимайло и другие.

    В пореформенный период на крупнейших заводах округа – Нижне-Тагильском, Нижне-Салдинском, Верхне-Салдинском и Выйском – обновляется оборудование.

    В 70–90-х годах XIX века на Нижне-Тагильском заводе появляются паровые прокатные станы, воздухонагревательные и газоуловительные устройства, увеличивается число станков, особенно в новых цехах – механическом и рельсовых скреплений, растут масштабы производства. B 1895 году на Нижне-Тагильском заводе работало 1733 рабочих (из 7756 рабочих округа). В этом году Тагил дал 1157 тысяч пудов чугуна и 593 тысячи пудов железа и стали 17.

    В округе появились углевыжигательные печи, рудоподъемные машины, на рудниках и приисках значительно увеличилось число паровых двигателей.

    B 70–80-х годах XIX века наблюдается подъем заводского производства. К 1899 году производство чугуна по сравнению с дореформенным периодом возрастает в 3,8 раза, а железа и стали – в 6,3 раза.

    Большое значение для заводов Урала имело строительство железных дорог.

    Характерно, что среди продукции тагильских заводов 60–90-х годов основное место (до 54 процентов всего производства железа и стали) занимали рельсы и рельсовые крепления. В расчете на железнодорожные заказы строится рельсопрокатная фабрика в Нижней Салде и цех рельсовых креплений на Нижне-Тагильском заводе.

    Открыв широкий доступ на рынки уральским металлам, железные дороги ликвидировали оторванность и замкнутость промышленности Урала, хотя, разумеется, не могли оградить ее от конкуренции. В борьбе за рынки, особенно обострившейся в конце XIX века и начале XX века, уральские заводы терпят поражение. Причиной этого являлись феодально-крепостнические пережитки, все больше вступавшие в противоречие с развивавшимися капиталистическими отношениями.

    Дешевый труд формально свободных, а фактически привязанных к заводам рабочих, в сочетании с огромными природными богатствами Урала по-прежнему давал уральским заводовладельцам колоссальные прибыли. Но это не могло обеспечить необходимые темпы роста производительности. Тагильские заводы, как и все уральские, отставали по сравнению с передовыми заводами Западной Европы и Юга России. Так, в 1895 году Нижне-Тагильский завод – самый передовой и крупный в округе – дал чугуна в 2,6 раза меньше, чем такой же по мощности завод Юга России.

    Рост производства на уральских заводах происходил не столько за счет улучшения оборудования и повышения производительности труда, сколько за счет увеличения числа рабочих.

    Если в 1895 году в цехах Нижне-Тагильского завода насчитывалось 1733 человека, то в 1910 году – 2988 человек. Мощность же заводских двигателей за этот период возросла только в 1,4 раза, а производство чугуна – в 1,3 раза 18.

    На тагильских заводах были талантливые и знающие специалисты. Они стремились усовершенствовать заводское производство. Но, как и в прошлом веке, их предложения редко встречали поддержку владельцев и администрации.

    И в конце XIX века в Нижне-Тагильском горном округе сохранялась сложная система межзаводских связей, которая вела к излишним перевозкам и затратам. Перестройка на заводах проводилась бессистемно.

    Когда в 1899 году на Нижне-Тагильском заводе побывала экспедиция Д.И. Менделеева, ее участников поразил "смешанный характер прошлого и настоящего" в облике цехов.

    "Мы видели, – вспоминал впоследствии член экспедиции профессор Егоров,– хорошо оборудованные и находящиеся в прекрасных помещениях механический цех и фабрику рельсовых креплений с паровыми машинами, мощными электрокранами, электрическим освещением... А рядом – домны, расположенные в полутемных помещениях с железными решетками на окнах, с саженными стенами... мрачные, тесные закоулки... старинная воздуходувка, действующая от балансирной машины Уатта; деревянные краны, водяной ларь, кричные горны и сталетомильные печи – все остатки древности, грузные, прочные, исправные и все же требующие замены, как не отвечающие современным представлениям о быстроте, точности и экономичности действия" 19.

Малахитовая ротонда, сделанная из тагильского малахита

Малахитовая ротонда, сделанная из тагильского малахита

    Во второй половине XIX – начале XX веков усиливается наметившаяся еще раньше диспропорция в развитии отдельных отраслей окружной экономики.

    Топливная и рудная отрасли заводского хозяйства развивались медленнее, чем сами заводы. В результате заводам не хватало топлива, сырья, и администрация констатировала "полную невозможность увеличения производства за счет лесных заготовок с тагильских дач в связи с их истощением". Пришлось прибегнуть к привозному топливу и к частичной замене древесного угля каменным 20. Но это лишь увеличило расходы, еще больше обострило финансовые затруднения заводчиков.

    Узким местом в окружной экономике становится меднорудная промышленность. На Медном руднике заметно сокращаются размеры добычи руды, ухудшается ее качество. Производительность Выйского завода заметно уменьшается 21.

    Опасность истощения не грозила богатым железным рудникам округа. Но и там встречаются свои специфические трудности. Дальнейшая разработка Высокогорского рудника и эксплуатация новых рудников – Лебяжинского и Сапальского – позволили несколько увеличить добычу руды. Но это достигалось не за счет усовершенствования техники, а в результате увеличения масштабов работ и, главное, роста численности рабочих на рудниках.

    Особенно широкое распространение получает так называемая "подрядная система". При ней отдельные участки Высокогорского рудника и небольшие железные рудники сдаются заводской конторой "в подряд" частным предпринимателям. А те, стремясь получить как можно большие прибыли, применяют самые хищнические методы разработок.

    Ко всему этому добавлялись еще безобразные методы управления горным округом со стороны владельцев и их администрации. Один из начальников уральских горных заводов Боклевский в официальном докладе правительству о положении тагильских заводов в 1908 году писал: "Владельцы тагильских заводов – лица совершенно не компетентные в горнозаводском деле, мало осведомленные в положении заводской жизни и дел, к которым они относятся совершенно равнодушно, требуя только доходов в привычном размере" 22.

    Кризис начала 900-х годов и усилившаяся конкуренция металлургических заводов Урала и Юга обостряли противоречия окружной экономики.

    Попыткой преодолеть их явился "план реорганизации заводского производства", разработанный Главным правлением демидовских заводов. Основными положениями его были: концентрация производства на трех-четырех заводах (при закрытии всех остальных в округе), техническая реорганизация этих заводов с соответствующей перестройкой профиля и межзаводских связей. Но план этот остался лишь на бумаге.

    До кризиса 1907–1909 годов работали все восемь заводов округа. В дни кризиса временно закрылись четыре завода и один из них – Лайский – так больше и не возобновил своей работы. Несколько позже, в 1911 году, был законсервирован Висимо-Уткинский завод, а в 1915 году – Висимо-Шайтанский.

    Заводы закрывались потому, что в полную негодность приходило оборудование, не хватало топлива, значительно уменьшились заказы.

    Не произошло и предполагавшейся реконструкции остальных трех заводов, которые продолжали работать. Перестройка заводского производства в начале XX века шла крайне медленно и бессистемно. "На намеченном пути реорганизации заводов, – писал в 1913 году управляющий округом, – ушли недалеко, да и общая отсталость экономики осталась. При состоянии постоянной перестройки, ремонта и мелких улучшений не сделано ничего существенного, коренного, чтобы выдвинуть округ в ряды промышленных предприятий, оборудованных согласно требованию настоящего времени" 23.

    Кризис 1907–1909 годов Нижне-Тагильские заводы переживали особенно болезненно. Почти в два раза сократилось производство чугуна, железа и стали. Закрылись многие заводы округа, а из одиннадцати доменных печей действовали только две.

    Кризис усугубился острыми финансовыми затруднениями. Уже в конце XIX века тагильские заводы жили исключительно залогами и займами. К наиболее острому моменту кризиса 1909 года общая задолженность их достигла 14 миллионов рублей. В течение шести месяцев рабочим не выдавали заработной платы. Заготовка топлива прекратилась. Большинство предприятий бездействовало.

    Вопрос о положении в округе обсуждался на специальном заседании Государственной думы. На заводы выезжает комиссия по расследованию причин кризиса.

    Кончилось все это тем, что правительство после некоторого сопротивления удовлетворило очередную просьбу Демидовых о государственной денежной помощи и разрешило им новые займы в русских иностранных банках. В 1909 году заводовладельцы заключили кабальный договор с французской платиновой компанией, открывший иностранному капиталу доступ к природным богатствам края.

    Однако это не помогло, и тагильские заводы уже больше не смогли выйти из тяжелого положения.

    Мировая война окончательно подорвала экономику округа. Правда, вначале военные заказы, щедрым дождем сыпавшиеся на уральских заводчиков, создали некоторую видимость подъема производства. Но очень скоро начинает ощущаться нехватка сырья и рабочих рук. В 1916 году в Нижнем Тагиле останавливаются домны, закрывается Висимо-Шайтанский завод, с неполной нагрузкой работают цехи и других заводов округа, все больше запутываются финансовые дела заводовладельцев.

    Новые займы лишь усиливают зависимость экономики округа от банковского капитала как русского, так и иностранного.

    Все это подготовило почву для реорганизации управления округом. Созданное в апреле 1917 года "Акционерное общество Нижне-Тагильских и Луньевских заводов наследников П.П. Демидова" представляло собой лишь ширму фактического господства финансового капитала, который постепенно прибирал к своим рукам природные богатства и промышленность Урала.

 

Развитие негорнозаводской промышленности в Нижнем Тагиле во второй половине XIX – начале XX века

    После отмены крепостного права в заводских поселках округа, и в первую очередь в Нижнем Тагиле, продолжает развиваться кустарная, то есть мелкая негорнозаводская промышленность.

    Увеличению числа кустарей и ремесленников в значительной мере способствовали отмена крепостного права и резкое сокращение заводских работ на Урале в пореформенный период, заставившее горнозаводское население искать новые источники существования.

    В 60–80-е годы XIX века наблюдается заметный рост количества заведений негорнозаводской промышленности Если накануне отмены крепостного права в 1860 году в округе насчитывалось 120 мелких заведений, то уже в 1871 году их было 190, а в 1881 году – 277. Из них большая часть (149 из 277) находилась в Нижне-Татильоком поселке – крупнейшем центре кустарной промышленности Пермской губернии.

Цилиндр их чугуна, свинца и меди, в котором нахдились документы о Нижне-Тагильских заводах

Цилиндр их чугуна, свинца и меди, в котором нахдились документы о Нижне-Тагильских заводах

    Негорнозаводская промышленность, как и всюду в пореформенной России, представляла собой сложную картину разных стадий развития капитализма. Здесь были и ремесленные мастерские, которые работали в основном на заказчиков, и предприятия, тесно связанные с рынком и широко применявшие наемный труд. Среди последних в Тагиле встречались заведения с десятками рабочих, с ежегодным оборотом в сотни тысяч рублей – настоящие капиталистические мануфактуры (предприятия Серебряковых, Головановых, Перезоловых, Наболиных).

    В зависимость от этих "мануфактуристов", а также многочисленных скупщиков, снабжавших кустарей сырьем и продававших их изделия, постепенно попадает большая часть мелких кустарей и ремесленников.

    По сведениям о "заведениях негорнозаводской промышленности за 1901 год" 24 мелкие кустарные мастерские составляли в округе еще примерно одну треть всех заведений но на их долю приходилось лишь 20 процентов общего количества рабочих. В то же время 11 крупных заведений, имевших в среднем по 21,5 рабочих, сосредоточили у себя 55,1 процента всех рабочих кустарной промышленности. Концентрацией рабочих и капиталов в значительной мере объясняется уменьшение количества "кустарных заведений" в поселках и деревнях округа.

    Сокращение числа "кустарных заведений" было связано и с растущей конкуренцией фабрично-заводской промышленности других районов России.

    Более успешно развивались новые заведения и промыслы: производство рельсовых креплений для железных дорог, механические мастерские и так далее.

    В целом, несмотря на известные достижения мелкая негорнозаводская промышленность Нижнего Тагила, не говоря уже о других поселках и деревнях округа, занимала, как и прежде, второстепенное, подчиненное место по отношению к горнозаводской, составлявшей основу экономики края.

 

Положение населения округа и классовая борьба на тагильских заводах во второй половине XIX и начале XX века

    Отмена крепостного права и перестройка заводского хозяйства в пореформенный период в Нижне-Тагильском округе привели к сокращению числа мастеровых, занятых в заводских работах 25, и уходу части тагильского населения с заводов в поисках новых источников существования в хлебородные губернии Южного Урала, на строительство железных дорог, на лесные и старательские работы 26.

    Но по сравнению с другими уральскими горными округами в Нижне-Тагильском сокращение населения было менее значительным. Сказались многолетние традиции жизни населения, особенности сложного многоотраслевого хозяйства округа, требовавшего огромного числа рабочих рук. Сыграла свою роль и крепостническая политика Демидовых, стремившихся удержать население при заводах.

    Из местного населения – бывших "крепостных горнозаводских крестьян господ Демидовых" (или "мастеровых", как их стали называть после 1861 года) в основном и формировался пролетариат.

    Важнейшей вехой на пути превращения мастеровых в рабочих, которые по вольному найму работали на заводовладельца, явилась отмена крепостного права и составление специальных "правил" и "условий на работу".

    Превращение крепостных горнозаводских крестьян в рабочих повлекло за собой некоторое повышение заработной платы мастеровым и уравнение их с пришлыми вольнонаемными рабочими. Труд последних использовался в округе и до отмены крепостного права, а после 1861 года стал применяться еще шире.

    В конце 60-х – начале 70-х годов "люди постороннего ведомства" (то есть не местные мастеровые) составляли от одной пятой до одной четвертой общего числа тагильских рабочих. Они работали в первую очередь на таких трудоемких и не требующих значительной квалификации работах, как заготовка топлива, перевозка заводских грузов.

    Крестьяне бывших государственных деревень, расположенных на территории округа, все больше втягиваются в обслуживание горнозаводского хозяйства. Вначале среди них много было сезонных рабочих. Они заключали с заводским управлением условия на короткий срок и не порывали связи со своим хозяйством в деревне. Но постепенно часть их, как и другие "посторонние люди", приходившие на тагильские заводы, рудники и прииски из соседних уездов и губерний, перестает заниматься сельским хозяйством и переходит на постоянное жительство в заводские поселки, приписываясь к местным обществам. На новых производствах, требующих особой или более высокой квалификации, в конце XIX и начале XX века было немало рабочих, приехавших на Урал из других промышленных центров России. Они составляли большинство среди тагильских железнодорожников и рабочих ряда цехов Нижне-Салдинского, Нижне-Тагильского заводов.

    По мере развития капиталистических отношений в "кустарной" промышленности положение наемных рабочих крупных негорнозаводских заведений все больше сближается с положением рабочих, занятых в заводском хозяйстве. Часто они вместе выступают за свои права.

    Формирование пролетариата в округе, как и всюду на Урале, шло со значительным запозданием по сравнению с передовыми промышленными районами России (Центр, Юг). Это объяснялось прежде всего живучестью феодально-крепостнических пережитков: сохранением и после отмены реформы монопольных прав заводчиков-помещиков. Опираясь на них, демидовская администрация проводила неизменную политику "прижима" и притеснения местного населения, задерживая наделение его землей, затрудняя развитие в округе промыслов и торговли.

    Пользуясь методами внеэкономического принуждения, она заставляла мастеровых соглашаться на невыгодные условия труда.

    Характерной особенностью местных тагильских рабочих, отличавшей их от "пришлых" или "посторонних людей", как и всюду на Урале, была связь с землей, ведение своего небольшого хозяйства. Еще при крепостном праве жители заводских поселков и деревень Нижне-Тагильского округа пользовались землей – покосами и усадьбой с огородом, а иногда еще и клочком пашни с посевами под овес для лошадей.

    Земельное ограбление горнозаводского населения в результате проведения реформы 1861 года, а также политика Демидовых и их управителей, отказывавшихся признавать за мастеровыми право владеть землей, разумеется, не могли не задержать развития сельского хозяйства в округе.

    В Пермской губернии заводские поселки и деревни Нижне-Тагильского округа стояли на одном из последних мест по размерам посевных площадей и урожайности хлеба на душу населения. Земледелие в этих условиях не обеспечивало потребностей тагильского населения, которое было вынуждено закупать муку и другие продукты на рынке или получать их из заводских "магазинов". Правда, в конце XIX и начале XX века в округе наблюдается некоторый рост посевных площадей. Но это относилось большей частью к хозяйствам местных торговцев и промышленников.

    Что же касается мастеровых, занятых в разных отраслях заводского хозяйства, то они лишь в редких случаях имели небольшие участки (в 1–1,5 десятины) пашни среди покосов и огородов. Большую же часть их угодий, как и раньше, составляли "усады" при домах, засаженные овощами и картофелем, выгоны для скота ("поскотины") и покосы.

    При нищенской плате и неустойчивом характере заводских работ покосы и "усады" были известным подспорьем для местного населения. Однако главное значение их заключалось в том, что они привязывали рабочих к заводам.

    С сохранением феодально-крепостнических пережитков было связано особенно тяжелое положение уральских рабочих.

    В Нижне-Тагильском округе, который считался одним из богатейших на Урале, существовала крайне низкая заработная плата, не обеспечивающая самого скромного прожиточного минимума рабочего и его семьи.

    "Содержание заводских людей на Нижне-Тагильских заводах, – писал в 1862 году мировой посредник Эллер, – ниже, чем в окружающих. Положение рабочих тяжелое: по расчетам плат и цен недостает ежегодно на содержание рабочего-поденщика с семьей в три человека (жена и двое детей) 96–169 рублей, а конного рабочего–255–295 рублей".

    В начале XX века при прожиточном минимуме на одного человека в 12 рублей 48 копеек средний заработок рабочего на Нижне-Тагильских заводах составлял 17 рублей 30 копеек в месяц.

    Он был в два раза меньше заработка рабочего на заводах Юга или Центра России.

    Отмена крепостного права не только не улучшила, но, наоборот, ухудшила материальное положение рабочих. Заводовладельцы были освобождены от "попечительских" обязанностей в отношении к местному населению (бесплатная выдача провианта престарелым, содержание церквей, школ и т.д.). Все эти обязанности легли на плечи самих рабочих, наряду с новыми повинностями по содержанию общественного управления и земских учреждений. Рабочие должны были из своих нищенских заработков уплачивать также всевозможные штрафы, арендные сборы за сверхнадельные покосы, пашни и пользование лесом.

Уголок Нижнего Тагила в начале XX века

Уголок Нижнего Тагила в начале XX века

    На заводах Демидовых по-прежнему оставались тяжелыми условия труда.

    Рабочий день на обычных заводских работах продолжался 12–13 часов (с двухчасовым перерывом на обед), а на так называемых "экстренных" работах вообще не нормировался. Отпусков, кроме праздничных дней и увольнения с работы без сохранения содержания на время страды, не полагалось. Полный произвол заводской администрации особенно проявлялся при взыскании с рабочих штрафов, размер которых достигал одной трети заработка.

    Перечень поводов к штрафам занимал несколько страниц в "правилах взысканий" и "расчетных книжках" рабочих.

    Формально тагильские мастеровые считались после реформы 1861 года свободными, а их "условия работы" – добровольной сделкой с заводоуправлением. Но фактически - они были прикреплены к заводам, и за всякое "уклонение от работ" или малейшее нарушение заводских правил их ожидало жестокое наказание вплоть до увольнения и лишения прав на получение работы не только на этом заводе, но и вообще в пределах округа.

    Тяжелое положение рабочих, произвол заводовладельцев и администрации являлись причинами не утихавшей борьбы.

    В 60-х годах XIX века население заводских поселков и деревень отказывалось подписывать уставные грамоты и платить новые налоги, самовольно захватывало пашни и "росчисти", не включенные в наделы. Одной из форм протеста в это время были массовые переселения заводского населения в "хлебородные" губернии.

    Заводское население стихийно боролось против феодально-крепостнических пережитков, против прикрепления к заводам.

    Но уже в эти годы тагильские мастеровые выдвигают и свои рабочие требования. Они требуют повышения заработной платы и изменения условий труда.

    В своеобразных условиях горнозаводской промышленности Урала в пореформенный период большой размах приобрели выступления рабочих против "условий на работы" и "расчетных книжек". Заводовладельцы и администрация стремились не столько юридически оформить новые отношения вольного найма, сколько сохранить прежние крепостнические порядки и жестокую эксплуатацию.

    Особенно упорной была борьба тагильских рабочих против введения "расчетных книжек" в 1874 году. Это выступление продолжалось около трех месяцев и охватило почти все предприятия округа. Целым рядом рабочих забастовок на Нижнетагильских заводах и рудниках отмечены 80–90-е годы XIX века. Среди них самой значительной была забастовка горняков Медного рудника в 1889 году. Новый этап в борьбе тагильских рабочих, ознаменовавший дальнейший рост их классового сознания, начинается в конце 90-х – начале 900-х годов. В это время в округе создаются первые кружки, связанные с социал-демократическими организациями Урала. Члены этих кружков развернули революционную работу среди рабочих.

 

Нижний Тагил в конце XIX – начале XX века

    Большие экономические социальные сдвиги, связанные с дальнейшим развитием капиталистических отношений, не прошли бесследно для заводских поселков Нижне-Тагильского округа.

    В связи с дальнейшим увеличением численности населения, с развитием торговли и промышленности продолжается рост территории центрального Нижне-Тагильского поселка. На окраинах его возникают многочисленные лесопильные, мыловаренные и кожевенные заведения, кирпичные сараи и мукомольные мельницы, разрабатываются известковые карьеры, мелкие рудники и т. д.

    Новые улицы, заселенные преимущественно кустарями и мелкими торговцами, выросли на Вые, на левом берегу реки Тагил.

    Возле вокзала возникает новый район, где жили главным образом железнодорожники.

    Заново перестраивается центр Тагила. Расширяется базарная площадь. На главных улицах – Александровской (теперь улица Ленина) и Шаминой (улица Карла Маркса) – строятся каменные особняки и магазины богатых тагильских купцов и промышленников. Открываются почта и телеграф, страховые конторы, казначейство и отделение Северного банка.

    К концу XIX – началу XX века окончательное завершение получают характерные черты облика Тагила и его отдельных районов. Это – административно-торговый, купеческий "центр", старый заводской район, включавший в себя заводскую площадь и прилегающие к ней улицы; кержацкие "Ключи" – поселок возле Тагильского завода и рудника, где издавна жили горняки Высокогорского рудника и рабочие металлургического завода; ремесленно-кустарная Выя с рабочим районом возле пруда и Выйского медеплавильного завода и рабочая Гальянка.

    В административном отношении Тагил делился на три волости: Троицко-Александровскую, Выйско-Никольскую и Тагильскую. Каждая из них имела свои органы управления – волостные управы, наделенные преимущественно полицейскими функциями.

    Единого управления дореволюционный Тагил не имел. Это было выгодно Демидовым и их администрации, которые рассматривали поселок, как свою вотчину.

    Когда в 1862 году тагильские жители составили прошение на имя пермского губернатора о предоставлении Нижнему Тагилу прав города, П.П. Демидов и его управляющий нашли прошение "несвоевременным" и под предлогом "обременительности городского самоуправления для населения" добились прекращения дела. В секретной записке управляющего, действующего от имени заводовладельцев, достаточно откровенно были высказаны истинные мотивы такой "заботы" о населении. "С учреждением города, – говорилось там, – права заводовладельца будут ограничены; самое общество до того резко отделится, что влияние на него, предоставленное теперь по высочайше утвержденному положению, будет устранено" 27.

    Отсутствие самоуправления открывало неограниченные возможности для политического и экономического давления Демидовых и их администрации на население Тагила, что не могло не отражаться на развитии торговли, промышленности, культуры и благоустройства поселка.

    Для Тагила того времени были характерны резкие контрасты. Они проявлялись прежде всего в различиях внешнего вида центральной части города (где жило привилегированное население – купцы, заводские служащие, чиновники, интеллигенция) и рабочих окраин, где в деревянных домишках ютилась беднота.

    В 80-х годах XIX века Демидовы отказались содержать горнозаводское училище: Та же судьба постигла и другие культурные учреждения, существовавшие раньше на средства заводовладельцев. Некоторые из них, например, заводской музей, были совсем закрыты, а другие (приют, госпиталь) перешли на содержание "общества", то есть самих рабочих и служащих тагильских заводов.

    Местные купцы и промышленники, вершившие дела в волостных управах, не жалели средств на всякого рода пожертвования для "патриотических целей": на войну, постройку новых церквей, торжественные празднества в "царские дни" и по случаю приезда на заводы владельцев. Зато целой проблемой становилась постройка в поселке новой школы или открытие народной библиотеки.

    В этих условиях известное положительное влияние на развитие общественной и культурной жизни Нижнего Тагила, особенно в области просвещения и здравоохранения, оказала деятельность земских учреждений.

    Верхотурское уездное и Пермское губернское земства во второй половине XIX – начале XX века открывают в Тагиле несколько народных школ и два средних училища – городское и реальное, первые "общедоступные" библиотеки-читальни, а также земскую больницу.

    На службе в земстве находились такие выдающиеся педагоги, как А.А. Алемасов, Н.В. Топорнин, Е.Н. Смирнова.

    В 1884 году в Нижнем Тагиле при самом активном содействии первого земского врача П.В. Кузнецкого открывается земская больница на 30 коек (ныне третья городская больница). П.В. Кузнецкий вместе с другим врачом, работавшим в эти же годы в заводском госпитале, П.В. Рудановоким, вел большую работу среди населения. По их инициативе создается школа для подготовки медицинского персонала и санитарный комитет по борьбе с эпидемиями, который позже был преобразован в санитарную комиссию, считавшуюся лучшей в Пермской губернии.

    И все же, несмотря на усилия энтузиастов здравоохранения, среди населения тагильских заводов по-прежнему была исключительно высокая заболеваемость.

    В первой половине XIX века энтузиасты-краеведы начали изучать историю края. Преподаватель горнозаводского училища И.М. Рябов на основании архивных и литературных источников составляет первое историческое описание тагильских заводов под названием "Былина и временность Нижнетагильских заводов".

    Это первое историческое сочинение о нижне-тагильских заводах было напечатано в "Ученых записках Казанского университета".

    В 50–70-е годы тагильский любитель-краевед Д.П. Шорин изучает археологические памятники в окрестностях Тагила, описывает быт и нравы местного населения. Д.П. Шорин и И.М. Рябов поддерживали связи с Уральским обществом любителей естествознания (УОЛЕ), объединявшим ученых, общественных деятелей и краеведов, которые занимались изучением истории и природы Урала. С деятельностью УОЛЕ был связан замечательный уральский писатель Д.Н. Мамин-Сибиряк, уроженец Висимо-Шайтанского завода.

    Глубокое изучение истории и экономики Урала, непосредственные наблюдения Мамина-Сибиряка над жизнью края помогли писателю создать талантливые художественные произведения, в них, по словам В.И. Ленина, "рельефно отразился своеобразный быт Урала". Лучшие из этих произведений, например, романы "Горное гнездо" и "Три конца", тематически и сюжетно были связаны с историей нижне-тагильских заводов.

    Заметную роль в культурной жизни Тагила конца XIX и начала XX века играл заводской любительский театр. Он возник в 1862 году.

    При театре существовал клуб заводских служащих и библиотека. Но посещать клуб и пользоваться библиотекой могла только заводская интеллигенция.

    Такой же закрытый характер имел второй общественный клуб Тагила – Купеческий (помещавшийся по улице Уральской).

    В развитии культуры и просвещения среди народных масс Нижнего Тагила важную роль сыграли народные библиотеки, воскресные школы и любительские кружки. Возникавшие обычно по инициативе передовой интеллигенции, они пользовались большой популярностью среди рабочих.

В этом доме на Больше-Гальянской улице, 144 в 1904 году нелегально проходила первая Уральская областная конференция РСДРП

В этом доме на Больше-Гальянской улице, 144 в 1904 году нелегально проходила первая Уральская областная конференция РСДРП

    В 1900 году в Нижнем Тагиле существовало отделение общества Народных домов. В деятельности его в 1903–1917 годах активно участвовали члены местной организации РСДРП, стремившиеся использовать для укрепления связей с народными массами и пропаганды социалистических идей нелегальные формы работы.

    Нередко помещения Народных домов, общедоступных библиотек, благотворительных и просветительных обществ использовались для хранения и передачи политической литературы, для явок революционеров.

    В посещении рабочими лекций, общедоступных библиотек и воскресных школ отразилась огромная тяга народных масс к культуре, к знаниям.

    Но только Великая Октябрьская социалистическая революция открыла народу широкий доступ к культуре я просвещению, создала все условия для расцвета человеческой личности.

     

    -----------------------------

    1 Б. Кафеигауз. История хозяйства Демидовых в XVIII–XIX веках. Т. 1. М.-Л., изд. АН СССР, 1949, стр. 60–81.

    2 Б. Кафенгауз. История хозяйства Демидовых в XVIII–XIX веках, стр. 306, 323, 324, 336.

    3 Б. Кафенгауз. История хозяйства Демидовых в XVIII–XIX веках, стр. 367.

    4 От каждой тысячи приписных крестьян были отобраны 58 человек так называемых "непременных работников", навечно прикрепленных к заводам. Остальные приписные освобождались от заводских работ.

    5 П.С. Паллас. Путешествие по разным местам. Российского государства. СПБ, 1786, стр. 252.

    6 Нижне-Тагильский архив, ф. 10, д. 28, оп. 2.

    7 П.С. Паллас. Путешествие по разным местам Российского государства, стр. 240.

    8 Б. Кафенгауз. История хозяйства Демидовых в XVIII–XIX веках, стр. 370.

    9 Система округов (получивших свое определение в проекте Горного устава 1806 года) явилась одной из характерных черт "оригинального строя" горнозаводской промышленности Урала. Каждый горный округ представлял собой, как правило, исторически сложившийся экономический комплекс отраслей хозяйства, обслуживающих заводы. Одним из них был Нижне-Тагильский горный округ, принадлежавший на посессионном праве заводовладельцам Демидовым.

    10 В 1846 году, например, пуд руды на тагильских заводах стоил полкопейки.

    11 Нижне-Тагильский архив, ф. 10, оп. 2, д. 445.

    12 Сборник "О действии горных заводов в 1860– 1861 гг.", стр. 55–63.

    13 Сборник "Нижне-Тагильские и Луньевские заводы", стр. 50–51. Нижне-Тагильский архив, ф. 10, д. 897.

    14 В.И. Ленин. Сочинения, т. 3, стр. 424.

    15 Нижне-Тагильский архив, ф. 10, д. 84.

    16 В.И. Ленин. Сочинения, т. 3, стр. 427.

    17 "Нижне-Тагильские и Луньевские заводы", стр. 52–53.

    18 "Нижне-Тагильские и Луньевские заводы", стр. 33–44, 52–53.

    19 Д.И. Менделеев. Собрание сочинений. Изд. АН СССР, М.–Л., 1949, т. XII, стр. 194–195.

    20 Каменный уголь начал применяться на Нижне-Тагильских заводах в 70-х годах XIX века. В 1884 году Демидовы купили в Соликамском уезде Луньевские копи. Это позволило шире использовать каменный уголь для нужд заводского хозяйства. Однако в основных металлургических процессах по-прежнему применялись древесный уголь и дрова.

    21 В 1895 году на Выйском медеплавильном заводе было выплавлено всего 59 тысяч пудов штыковой меди, или в восемь раз меньше, чем в 50-х годах XIX века.

    22 ГАСО, ф. 24, д. 1540.

    23 Нижне-Тагильский архив, ф. 10, оп. 1, д. 3907.

    24 Мелкие промышленные заведения Пермской губернии. Пермь, 1908 г., стр. 23-38.

    25 С 1860 года по 1863 год численность рабочих по округу уменьшилась с 16 543 до 11 447 человек. Нижне-Тагильский архив, ф. 10, оп. 2, д. 1531.

    26 В 1863–1869 годы в хлебородные губернии Южного Урала из деревень и поселков Нижне-Тагильского округа переселились или готовились к переселениям до 3615 человек. Однако в дальнейшем значительная часть этих переселенцев возвратилась на старые места. Нижне-Тагильский архив, ф. 10, д. 1531.

    27 Нижне-Тагильский архив, ф. 10, оп. 1, д. 1758.

     

     

Заметки на полях

Первый документ о первом заводе

    Недавно экспонаты Нижне-Тагильского краеведческого музея пополнились ценным документом XVIII века.

    Тагильский старожил Н.Е. Тарасов принес работникам музея пожелтевший листок с печатью и текстом.

    Сотрудники музея установили, что документ является подлинным правительственным указом от 1720 года о постройке в Нижнем Тагиле Выйского медеплавильного завода (копия этого указа хранится в рукописном фонде Государственной библиотеки имени В.И. Ленина).

    В указе говорится, как, когда и на каких условиях получили Демидовы разрешение на постройку заводов по рекам Вые и Тагил.

    Большое внимание в указе уделяется тому, "чтобы медному делу на его, Никиты Демидова заводах, помешательства никакого не было".

Выписки из "Журнала наказаний"

    Тяжела и бесправна была жизнь демидовских мастеровых и крестьян. Управители и приказчики жестоко обращались с ними. Вот некоторые выписки из "Журнала наказаний" по Черноисточинскому заводу: "Мастерового Сысоя Иванова Голицина подвергнуть наказанию цепями на трое суток за самовольную отлучку в "село", "Мастерового Анкудина Прохорова бить батогами за нерадивое усердие к делу", "Мастеровую женку Прасковью Гашеву бить плетьми за то, что топила печь в неуказанное время".

Первый пароход на реке Чусовой

    Раньше считалось, что первый пароход для Чусовой построен иностранным инженером Гульдманом на Нижнетагильском заводе. В действительности это не так.

    Для постройки "судна железного парохода на Чусовой был наряжен вольный мастер Утемов с нанятыми от него мастерами и работниками".

    Пароход начали строить в 1857 году на наиболее крупной демидовской пристани в селе Усть-Утка. Строительство продолжалось несколько лет и закончилось в 1860 году.

    "Опыт" – так назывался первый пароход для Чусовой – имел легкий клепаный железный корпус, небольшую, всего в две четверти, осадку и 25-сильную паровую машину высокого давления. "Опыт" успешно поднимался против течения от устья реки Чусовой до Усть-Уткинской пристани, иногда до Чусовской и Старо-Уткинской пристаней, вел несколько барж с грузом.

    С пуском на реке Чусовой парохода "Опыт" было положено начало судоходства на реках горнозаводского Урала. Своеобразная конструкция парохода Утемова – интересная страница в истории русской техники.

Нижний Тагил в залах Эрмитажа

    Если подняться по большой парадной лестнице Зимнего дворца и зайти в аванзал, то невольно остановишь взгляд на огромной малахитовой ротонде – восемь малахитовых колонн, соединенных вверху куполом. Внутренняя поверхность купола отделена уральским лазуритом, мозаичный пол ротонды выложен уральскими самоцветами. Этот "малахитовый храм" Демидов преподнес Николаю Первому в 1836 году.

    В Зимнем дворце есть малахитовый зал. Как свидетельствуют документы Нижне-Тагильского архива 1838 года, малахит "самого лучшего цветом и крепкого добротою" добыт крепостными Демидова для отделки комнат Зимнего дворца.

    В особой кладовой Эрмитажа хранятся вазочка из платины и золотые вещи. Они были найдены в сибирских древних курганах в начале XVIII века. Золотой набор подарил Никита Демидов Петру Первому в связи с рождением его сына.

    Подарок этот замечателен тем, что получив его, Петр Первый издал специальный указ – собирать подобного рода вещи и хранить их в Кунсткамере. Таким образом, демидовский подарок лег в основу первой русской археологической коллекции и пробудил интерес к более глубокому изучению прошлого нашей страны.

"Тагильская находка"

    Под таким названием широкую известность получили письма вдовы и детей знаменитого историка и писателя Николая Карамзина. Они адресованы старшему сыну историографа Андрею Карамзину в 1836–1837 годах, во время его заграничного путешествия.

    В письмах рассказывается о последних месяцах жизни А.С. Пушкина, его дуэли и смерти.

    Как попали письма в Нижний Тагил? Андрей Карамзин несколько раз бывал здесь по делам управления Нижне-Тагильскими заводами.

    Впервые письма Карамзина публиковались И.Л. Андрониковым и Н.С. Боташевым в 1956 году в журнале "Новый мир". Затем 47 писем Карамзиных вышли в академическом издании.

Семья знаменитых художников

    Нижний Тагил – родина художественных изделий из металла, расписанных специальными красками и лаками. Особенно здесь ценились работы семьи Худояровых.

    Худояровы прославились и как выдающиеся мастера живописи. В одной из частных коллекций в Москве хранится портрет, изображающий Ивана Сусанина. Портрет написан сто с лишним лет назад Степаном Федоровичем Худояровым для артиста Петрова.

    Владелец Нижне-Тагильского завода обратил внимание на незаурядные способности крепостного Степана Худоярова. Заводчик решил сделать его своим домашним живописцем. Степан Худояров совершенствовал свое мастерство в студии Брюллова, в Риме.

    В Нижне-Тагильском краеведческом музее экспонируется автопортрет Василия Павловича Худоярова. Более шестидесяти произведений Худояровых украшают собрания картинных галерей и музеев многих городов Советского Союза.

Сальери в Нижнем Тагиле

    В фондах краеведческого музея хранится нотная тетрадь, на обложке ее написано: "...комическая опера в двух действиях переведена с итальянского, музыка г-на Антонио Сальери".

    Оперная партитура известного итальянского композитора XVIII века Сальери принадлежала Выйскому заводскому училищу.

    На 86 нотных книгах, хранящихся в музее, стоит пометка – "Из библиотеки Выйского училища" (ныне горно-металлургический техникум).

    Уже в XVIII веке здесь проводились занятия по музыке.

    В тридцатые годы XIX века в Нижнем Тагиле появился оркестр. Им руководил присланный из Петербурга И.П. Кокичев. В оркестре участвовали в основном заводские служащие, выпускники заводского училища. Это был один из первых самодеятельных оркестров на Урале. Он выступал не только в Нижнем Тагиле, но и на Ирбитской ярмарке, на уральских заводах.

Эстафета истории

    Раньше на реке Межевая Утка стоял Висимо-Уткинский завод. Весной 1946 года плотину прорвало. Прохожие заметили тяжелую, изъеденную ржавчиной цепь. На конце ее оказался необычный, тщательно заделанный с обоих концов чугунный цилиндр. Внутри был свинцовый цилиндр, а в нем еще один – медный, в котором оказались документы 1872 года.

    Здесь в цилиндре хранились "Записка о состоянии Висимо-Уткинского завода", "Статистическая ведомость", "Штат служащих", "Роспись о магазинных ценах", чертежи заводских устройств и машин, карты лесных заводских дач, образцы тонколистового проката и многое другое.

    Оказывается, уже в то время (на заводах "теряющийся жар" металлургических печей использовали для парокотельной установки, штучный прокат был заменен пакетным. Все водяные турбины подключались на один общий привод. На заводе работали дровопильные машины.

    Почти 90 лет назад все заводы Нижне-Тагильского горного округа были связаны между собой телеграфной сетью. На заводах действовало 130 верст собственных телеграфных линий.

Музыкальные дрожки

    В одной из комнат ленинградского Эрмитажа стоит замечательный экспонат – механические музыкальные дрожки. Отделка каждой детали – колес, сидений, - говорит о большом мастерстве, золотых руках их творцов. Но не только этим привлекают дрожки, они, двигаясь, исполняют двадцать две мелодии.

    С помощью системы зубчатых передач, верстомер соединен с правым задним колесом. На шести циферблатах можно видеть пройденный путь в саженях, десятках и сотнях сажень, верстах, десятках и сотнях верст.

    В верстомер вмонтирован механизм, который во время движения дрожек отмечает каждую пройденную версту звоном колокольчика, что позволяет при наличии часов определить скорость движения дрожек. Верстомер тагильского изобретателя можно по праву считать "прадедом" современных автомобильных спидометров.

    Большой сложностью отличается и музыкальный механизм дрожек. Он состоит из пятнадцати органных труб, воздуходувных мехов и распределительного устройства.

    Изобретатель музыкальных дрожек крепостной мастер Нижне-Тагильского завода Егор Кузнецов в 1775 году изготовил астрономические часы. Они показывали время суток, фазы луны, положение солнца, имели механизм курантного боя и одновременно представляли собой действующую модель кричного цеха.

Первый в мире велосипед

    В архивных документах хранится запись о том, что "холоп Ефимка, сын Артамонов, розгами бит за то, что в день Ильи Пророка года 1800 ездил на диковинном самокате по улицам города Екатеринбурга и пугал всех встречных лошадей, которые не только на дыбы становились, но на заборы кидались и увечья пешеходам чинили не малые..."

    "Диковинный самокат" – это первый в мире двухколесный велосипед, изобретенный тагильским слесарем Ефимом Михеевичем Артамоновым более чем за 30 лет до появления первых педальных велосипедов в Европе.

    9 мая 1801 года Ефим Артамонов выехал на своем велосипеде из Нижнего Тагила и направился в Петербург. 13 мая он был в Перми, проехав 560 километров за четыре дня, а 22 мая прибыл в Казань.

    Хотя железный самокат Артамонова был довольно тяжел и неудобен (весил свыше двух пудов), кроме того, почти столько же весил багаж, взятый в дорогу, Ефим Артамонов проехал на велосипеде около 3000 километров.

    Из Петербурга он выехал в Москву, где присутствовал на коронации Александра I. Здесь ему пожаловали 25 рублей и дали "вольную".

    Вернувшись в Нижний Тагил, изобретатель начал усовершенствовать самокат. В 1830 году Артамонов построил коляску-самоход – прототип автомобиля, только с паровым двигателем.

    Сейчас в Нижнем Тагиле ежегодно проводятся массовые велосипедные соревнования имени Е.М. Артамонова.

Рекламные изделия из металла

    В городском краеведческом музее лежат образцы проката, свитые в узлы, самовар, железные бутылки. Все это было приготовлено для рекламирования заводов Демидова. Для нас эти изделия являются ярким свидетельством высокого искусства русского трудового народа.

    Узлы из круглого железа затянуты в холодном виде при помощи строгального станка мастеровым Архиповым. Самовар сделан мастеровым Прокопьевым из круглых железных дисков без единого шва, сварки или склепывания. Железные бутылки оттягивались в нагретом состоянии мастеровым завода Тороповым.

    Чтобы изготовить такие изделия, требовалось не только большое искусство мастера, но и знание свойств железа.

    Уникальные изделия тагильских умельцев в 1882 году демонстрировались на Всероссийской промышленно-художественной выставке в Москве, а позже в Нижнем Новгороде и Екатеринбурге.

Улица Пароходная

    Она находится в Выйском районе. Но откуда такое название?

    Может быть, Нижний Тагил когда-то был торговым городом, может быть, раньше по рекам Тагил или Выя ходили пароходы?

    Нет. По этой улице впервые в России прошел "пароходный дилижанец", как тогда называли паровоз.

    Профессор В. Виргинский так описывает первый рейс первого русского паровоза "по чугунке", проложенной у Выйского медеплавильного завода:

    "Из деревянного сарая выехал "пароходный дилижанец". Густой дым валил из высокой трубы приземистого, короткого паровоза, блещущего на солнце ярко начищенными медными частями. На узкой площадке за паровозной топкой стоял сосредоточенный, проникнутый сознанием важности происходящего события Мирон Черепанов. Правая рука его крепко сжимала рычаг механизма управления. К паровозу был прицеплен небольшой "фургон" (тендер) с запасом дров и воды, а также открытая повозка, в которой могли разместиться желающие прокатиться по черепановской "чугунке".

    Это было в начале сентября 1834 года.

    Вначале Выйская железная дорога составляла около 800 метров. От Выйского завода к Медному руднику паровоз ходил со скоростью 15 километров в час и перевозил три с половиной тонны груза.

Что стоили прихоти Демидовых

    В сентябре 1861 года мировой посредник Верхотурского уезда Эйлер писал в главную контору демидовских заводов:

    "Получая беспрерывно жалобы от временно обязанных крестьян нижнетагильских господ Демидовых заводов, я нахожу, что все платы – поденные от сорока до тридцати пяти копеек, а также платы за поставку угля, дров и бревен – не соответствуют той дороговизне, которая существует в настоящее время на все предметы первой необходимости и недостаточны для прокормления рабочим своего семейства".

    Зато Демидовы сотни тысяч рублей тратили на прихоти. Павел Демидов, например, преподнес своей жене Авроре Карловне подарок – драгоценный камень стоимостью в пятьсот тысяч франков.

    Поездка Демидовых со своей челядью в Нижний Тагил в 1849 году обошлась более 90 тысяч рублей.

Главная страница