Домик окнами в сад

    Если смотреть на реку Тагил со стороны Красного Камня, на противоположном ее берегу, на увале, на фоне длинных многоподъездных девятиэтажек, темной полосой выделяется сплошной массив из густо посаженных деревьев. В народе это место называют "сад Рудых".

    Саду этому больше 100 лет, а одной из жительниц дома, стоявшего среди диковинных по тем временам деревьев, 21 февраля исполняется 90 лет.

Кузьма Осипович с женой Марией Ивановной и дочерью Алевтиной. 1935 г.

Кузьма Осипович с женой Марией Ивановной и дочерью Алевтиной. 1935 г.

    С прошлой счастливой жизнью ее связывают 100-летняя раскидистая пальма, упирающаяся в низкий потолок однокомнатной "хрущевки", и висящая на стене репродукция картины Перова "Охотники на привале". Под этой пальмой и произошла наша встреча, полная рассказов, воспоминаний, перелистываний альбомов со старыми фотографиями, с которых смотрели дорогие ее сердцу люди.

    – Родилась я деревне Маньково Алапаевского района, – начала свой рассказ Валентина Макаровна Рудая. – Когда началось поголовное раскулачивание, родители и дедушка с бабушкой решили от греха подальше уехать из этих мест. Оставили большое нажитое годами хозяйство чужим людям и приехали в Нижний Тагил. Отец устроился в артель инвалидов начальником отдела снабжения, получил квартиру на улице Первомайской, потом построил большой каменный дом на улице Рабочей, на берегу реки Тагил. Дом этот под номером три стоит до сих пор.

    Моя тетка Сина (Ефросинья) после окончания семи классов поступила в медицинский техникум, и я, младше ее на четыре года, стала слезно проситься, чтобы меня приняли вместе с ней. После успешной сдачи экзаменов я в 13 лет поступила на фельдшерское отделение. По распределению попала в Полевской, затем в Серов, вернувшись в Нижний Тагил, стала работать санитарным врачом в Горсаннадзоре.

Лев Кузьмич Рудый

Лев Кузьмич Рудый

Валентина Макаровна Рудая    Дорога на работу частенько сводила меня с Львом Кузьмичем Рудым, директором Горзеленхоза. Познакомились, стали встречаться. Ухаживал он красиво: без цветов на свидание не приходил, а однажды подарил золотые часики.

    Свадьба, несмотря на военное время, была яркой и незабываемой – катались по городу на тройке вороных. Знакомые говорили мне: "Он старше тебя на десять лет, не красавец – могла бы лучше найти".

    Лучше Левушки для меня не было никого на свете. Душевный, обаятельный, энергичный, он буквально носил меня на руках. Я жила как в раю: весной сад расцветал, пели соловьи, в искусственном пруду плескались карпы. Летом воздух был наполнен ароматом цветов, осенью ветки деревьев и кустов склонялись под тяжестью плодов, зимой водили хоровод вокруг единственной в городе голубой ели. Услышу песню "Домик окнами в сад" – слезы наворачиваются.

    Сад этот посадил мой свекор, Кузьма Осипович Рудый. Уроженец Западной Белоруссии, он приехал в Нижний Тагил в конце XIX века. Электронная версия historyntagil.ru. Здесь получил должность учителя, затем – заведующего Выйским двухклассным училищем. В этом здании, стоящем на углу Липового тракта и улицы Оплетина, сейчас профессиональное училище №59.

    Первое время семья Кузьмы Осиповича жила на съемных квартирах. В 1899 году в усадьбе Кондаковой на улице Никольской Рудый посеял первые семена яблок и груш, сеянцы которых перенес на снятый в аренду участок площадью в полтора гектара на берегу реки Тагил. Большая его часть располагалась на искусственно созданном холме, который, по словам старожилов, являл собой недостроенную плотину демидовских времен. Местные жители сбрасывали туда мусор.

    Сейчас Нижний Тагил утопает в зелени, а двумя веками раньше на его улицах лишь изредка можно было встретить одиноко стоящие тополя – не было даже березок. Нетрудно представить реакцию местных жителей, узнавших, что какой–то чудак пытается вырастить в суровом уральском краю диковинные фрукты.

    Нелегко было и 25–летнему садоводу–самоучке. Попытки акклиматизировать южные сорта плодовых и ягодных культур оказались безрезультатными – саженцы из питомников Казани, Пензы, Саратова не выдержали наших морозов. Первые плоды дали лесные яблоньки, выращенные из семян московской фирмы и привитые черенками морозоустойчивых сортов, присланных садоводом–мичуринцем из Сызрани М.Ф. Копыловым. С ним и с И. В. Мичуриным завязалась у Кузьмы Осиповича переписка, из которой он почерпнул много полезного.

    Труды свекра не пропали даром. Несколько лет спустя в саду наливались крупные яблоки, зрела земляника, ягодами были усыпаны кусты крыжовника, смородины, малины.

Лев Кузьмич с женой Валентиной Макаровной

Лев Кузьмич с женой Валентиной Макаровной

    В семье часто вспоминали один курьезный случай. Кузьма Осипович заметил, что кто–то подкапывает корни саженцев. Как потом выяснилось, соседи, никогда не видевшие, как растут яблоки, искали их в земле, наподобие картофеля.

    К тому времени был выстроен большой дом на пять комнат с высокими потолками, где жила семья Рудых: Кузьма Осипович с Марией Ивановной и пятеро детей, две сестры и три брата. Главным помощником у отца был мой муж. Когда в 1937 году Кузьму Осиповича и его старшего сына Сергея арестовали, а затем расстреляли, Лев Кузьмич продолжил начатое отцом дело.

    Он закончил два института, педагогический и сельскохозяйственный, работал директором Горзеленхоза. В питомниках на Малой Кушве и Руднике имени III Интернационала выращивали саженцы деревьев, которые высаживали на улицах города. Так появлялись скверы, коллективные сады, в которых росли яблони и груши "рудовских" сортов: Золотоплатиновый, Любимец Рудых, Память Копылову, Хризолитовое, Бриллиантовое, Доменное... В книге "Уральские сады" 1950 года издания был напечатан его материал "Полувековой плодово-ягодный сад", где он делился опытом выращивания культур.

    В нашей семье росли дети, Татьяна и Александр, жизнь шла своим чередом, ничто, казалось, не предвещало беды. Но трагедия, случившаяся с сыном Адиком от первого брака мужа, острой болью вошла в его сердце, да там и осталась.

    Живший с матерью в Салке Адик часто бывал у нас. Однажды, когда он играл с мальчишками за садом, его жизнь прервала шальная пуля – один из ребят решил побаловаться отцовским ружьем. Это событие, скорее всего, и стало толчком к болезни мужа – 24 июля 1959 года он умер от рака легких.

    В тот день была сильная гроза, молнии разрывали небо на части. Так и моя жизнь – разделилась на "до" и "после".

    Спасали дети, друзья, работа санитарным врачом в городской санэпидстанции.

    В 60–х годах я пережила еще один удар. Городские власти решили что-то построить на месте сада, дали мне с сыном квартиру, через год – дочери, которая пока оставалась с семьей в доме. Часть дома разобрали, часть сожгли, а вместе с ней и голубую ель.

    Люди стали ломать деревья, выкапывать саженцы. Место постепенно превращалось в свалку, о строительстве забыли. Неоднократно тагильчане поднимали вопрос о возрождении сада, превращении его в культурную зону отдыха – все напрасно.

    Детям передалось увлечение отца. На своих участках, в Монзино и Шиловке, они работают с большим старанием. Я помогаю им по мере сил: сейчас готовлю землю под будущую рассаду томатов, цветов – анютиных глазок, гвоздики...

    Дети, внуки и правнуки – моя жизнь, моя радость. Может быть, поэтому недуг обходит меня стороной. Делаю по утрам зарядку, хожу по праздникам в церковь. Главная забота на сегодняшний день – предстоящий юбилей. Хоть и взяли дети всю ответственность за него на себя, все равно волнительно – 90 как-никак.

    Память о Левушке и его отце жива. Она – в каждом листочке, каждой веточке деревьев, растущих на городских улицах. Деревья радуют, успокаивают, осеняют прохладой и дарят красоту, которую всю жизнь создавали дорогие мне люди.

Записала Надежда ОПАЛЬНАЯ.

Литература: Газета "Тагильский рабочий" от 11.02.2009.

Главная страница