Урал до Демидовых (часть 4): Несостоявшийся железный холдинг

    ...В начале "нулевых" группа историков из Екатеринбурга, работавшая в хранилищах РГАДА (Российского Государственного Архива Древних Актов), обнаружила документ, датируемый началом декабря 1700 года. Это было письмо царя Петра думному дьяку Андрею Андреевичу Виниусу, возглавлявшему в ту пору Сибирский приказ. Речь в царском послании шла об общих вопросах по развитию "металлургических мануфактур" на Урале, но одна фраза показалась историкам чрезвычайно интересной: "...и те заводы на Каменке, Камышенке и Тагиле-реке бесперечь сличать вместе, и что надобно на Тагильские заводы посылать с Каменских заводов, а буде нужда, то и назад..."

    Из письма следовало, что царь Пётр настаивал, чтобы управление строительством перечисленных заводами осуществлялось централизованно и согласно единому стратегическому плану. Не менее интересной выглядела и дата документа: ведь, как известно, в декабре 1700 года Россия уже была вовлечена в Северную войну и претерпела тяжелейшее поражение под Нарвой и Ивангородом, и что вплоть до декабря 1701 года Петру было вообще не до дел внутренних. Многие исследователи истории Урала полагали, что сворачивание работ по строительству и запуску уральских заводов, в том числе и завода на Тагил-реке близ горы Магнитной явилось следствием ощутимой нехватки денег в казне, которая с началом Северной войны быстро опустела.

    Наиболее подробно начало строительства металлургических заводов на Урале проанализировал ещё в 1946 году профессор истфака МГУ Бернгард Борисович Кафенгауз. Известно, что в основу его исследования легла переписка Сибирского приказа с верхотурскими и тобольскими воеводами о горных заводах за период 1701—1703 гг. Позднее результаты этого исследования легли в основу книги "История хозяйства Демидовых в XVIII-XIX вв.: Опыт исследования по истории уральской металлургии", изданной в 1949 году, и с тех пор ставшей настольной книгой многих краеведов как Урала, так и Нижнего Тагила.

    Но найденные сравнительно недавно в РГАДА документы позволили объединить новые данные с уже известными, и заново вглянуть на историю появления первых уральских металлургических заводов в период 1699—1700 гг.
Одним из тех, кто наиболее подробно изучил новые документы, был кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ИИиА УрО РАН Евгений Анатольевич Курлаев.

Доменное производство

    Летом 1696 года в Москве стало известно об огромных залежах магнитной руды, обнаруженной в недрах одной из гор Урала, впоследствии названной горой Магнитной, а позже переименованной в Высокую. Интересно, что в первых описях Магнит-горы указывалось, что данное месторождение было открыто и даже частично разрабатывалась еще в XVII веке: "...той горы холм магнитной разломали и развозили приезжаючи с Верхотурья и из Тобольска и из иных слобод всяких чинов люди..." Известие о том, что в Верхотурском уезде есть "камень-магнит" и железная руда, положило начало обширным геологическим изысканиям в крае, а затем и массовому заводскому строительству. Открытие и подробное описание Магнит-горы заинтересовало царя, и тот 26 июня 1696 года направил верхотурскому воеводе Дмитрию Протасьеву "наказ", предписывающий разведать и немедленно сообщить в Сибирский приказ подробные сведения обо всех известных месторождениях железной руды на территории уезда. Для обследования и описания Магнитной осенью 1696 г. из Верхотурья был послан стрелецкий десятник Федор Накоряков со стрельцами. Набрав три пуда магнитной руды, стрельцы привезли ее в Верхотурье для опытов.

    1696 и 1697 годы прошли в череде мероприятий по определению экономического потенциала уезда, обследованию железорудных месторождений и участков под заводское строительство, экспертной оценке образцов руды в столице и за рубежом. При этом надо иметь в виду, что все подготовительные работы в крае были проведены с расчетом исключительно на собственные возможности.

    Сведения о железной руде по реке Нейве, включая описание окрестностей, образцы руды и опытных плавок, прислали слободские приказчики Бибиков, Лисицын и Чернышев. Так, Бибиков сообщил о трех рудниках в "Сухом логу" — у рек Алапаихи и Зыряновки и у деревни Кабаково (впоследствии на сырье этих рудников заработал Алапаевский завод), а приказчики Лисицын и Чернышев объявили железную руду у реки Нейвы, в двух верстах от деревни Федьковки, что также впоследствии определило выбор места под строительство Невьянского завода.

    В феврале 1697 года руду и полученное из неё железо отправили в Москву, где их испытывали бронные мастера Оружейной палаты. В марте того года к оценке качества железа по инициативе главы Сибирского приказа привлекли тульских оружейных мастеров, в числе которых, кстати, был и Никита Демидович Антюфеев (Антуфьев), больше известный нам как Никита Демидович Демидов. Одновременно уральские образцы руд испытывали в Риге и Амстердаме. И везде оценка железной руды была высокой, а выплавленное железо было не хуже тульского и равноценно высококачественному шведскому металлу...

    Интересно, что после оценки уральской руды в Туле, весной 1697 года А. А. Виниус официально предложил Никите Демидову "ехать на Камень" и начать строительство заводов "на тамошних рудных землицах". В ответ будущий родоначальник знаменитой "железной династии" писал, что "...самому ехать туды на жилье немочно, имея на Туле дом, да две деревни, да ишшо железных и мелнишных заводов заведено немалое число, а многие заводы не довершены...". В том же письме Демидов предлагал Виниусу отправить "на Камень" своего лучшего ученика, оружейника Марчка Евсевьева — Марка Евсеевича Красильникова. Это предложение не осталось без внимания Виниуса, и в декабре 1697 г. Красильникова отправили сначала в распоряжение Преображенского, а затем и Сибирского приказа. Правда, сведений о дальнейшей судьбе Красильникова не много, а имеющиеся нуждаются в проверке и документальном подтверждении.

    В апреле 1697 годы, в связи с находкой в магнитной руде небольшой доли серебра, на Магнитной горе побывал греческий плавильный мастер Александр Левандиан. Он осмотрел месторождение и составил его подробное описание. Присматривать за работой заморских мастеров, а также для самостоятельного "сыску руд золотых, серебряных и медных по Тагилу-реке" Сибирский приказ направил в Верхотурский уезд подьячего Ивана Салманова с "наказом" подробно описывать ход поисков и регулярно докладывать в Москву.

    Осенью 1697 года продолжились поиски руд и удобных мест под строительство заводских плотин на "малых текучих речках" под руководством Михаила Афанасьевича Бибикова (об этом человеке "Тагильские истории" рассказывали ранее). Этой экспедицией, в верховьях р. Глинки был обнаружен "камень мяхкой с искрою светлою", впоследствии названный "горновым камнем"*. Это открытие позволяло рассчитывать на добычу местных огнеупорных материалов, что могло бы безусловно удешевить себестоимость готовой продукции...

"Горновой камень", он же талькохлорит

"Горновой камень", он же талькохлорит

    ...Программным документом, положившим начало созданию на Урале крупной металлургической промышленности, следует считать указ Петра I от 10 июня 1697 г. "О выборе всякого чина людям руд в Верхотурье и Тобольске, о выборе удобных мест, об учреждение заводов и о присылке в Москву снятых с таковых чертежей". В этом указе были определены действия Сибирского приказа и местной администрации по подготовке и строительству первой металлургической мануфактуры. Следует отметить, что изначально указ в большей степени касался организации работ в Верхотурском уезде и особенно у Магнитной горы, где были открыты основные залежи железных руд. В соответствии с распоряжением требовалось основать "большой" завод вблизи рудников, больших массивов леса и судовой реки, "которой бы возможно водою в понизовые сибирские города отпустить". Местным воеводам предписывалось осмотреть и описать удобные места под "большие заводы", а также следовало охарактеризовать экономику края, собрать сведения обо всех "мужицких" заводах и доходах с них, описать летний и зимний пути до Уткинской слободы, оценить выгоду доставки металла в Москву. Однако, главной цельюстроительства заводов заключалась не в поставках металла для нужд Северной войны, а в первую очередь, в "литье пушек, гранат и изготовлении разнаого ружья для обороны царства Сибирскаго от всяких иноземцев и лихих людей", а также в поставке оружия в "другие понизовые и верховые города для обороны оных". Также предписывалось начать изготовление различных сортов железа для пополнения казны за счет продажи его в городах и на соляных промыслах Приуралья. Война со шведами упоминалась в указе в последнюю очередь.

    Первым шагом в реализации указа стало обследование вблизи залежей железной руды участков рек, благоприятных для строительства заводских плотин. Кузнецы и мельники указали удобные места по реке Нейве при впадении в нее реки Алапаихи и у деревни Федьковки, а также что и "...на Тагиле и на Вые реках, близ горы Магнитной, для железных заводов и для молотовых больших мехов подъему плотину построить мочно..." По приказу верхотурского воеводы Д. П. Протасьева в 1697 г. приказчик Невьянской слободы Михаил Афанасьевич Бибиков возглавил все подготовительные работы и последующее строительство заводов в уезде.

    Открытие в 1696-1697 гг. нескольких перспективных железорудных месторождений, экспертиза руды, проведённая неоднократно, в том числе и за границей, наличие водных и других ресурсов, а также благоприятные экономические расчеты не оставляли никаких сомнений в необходимости и рентабельности основания крупного металлургического производства на Урале...

    ...Однако, если для 1696 и 1697 гг. характерна активная подготовка к строительству заводов, а для 1700 и 1701-го — бурная строительная деятельность, то в 1698-м и до первой половины 1699 годов в деле выполнения царского указа возникло длительное затишье. К настоящему времени известно только несколько документов 1698 года, имеющих отношение к строительству заводов на Урале. В этом году А. А. Виниус послал царю чертеж Магнитной горы. 25 августа 1698 г. Петр I вернулся из-за границы, а 11 сентября 1698 г., слушая выписки, приказал вблизи от руды и леса в удобных местах, "не в дальнем расстоянии от магнитной руды, чтоб на те заводы магнитные и простые железные руды возить было вблизи, завод завесть". Предписывалось также набирать мастеров с тульских, каширских и других заводов для отсылки в Верхотурье "по зимнему пути сего года". Однако, несмотря на указ и на то, что первые специалисты появились в Сибирском приказе уже в январе 1699 г., ни один мастер в Верхотурье в том году так и не выехал.

    Началом заводского строительства в Верхотурском уезде ряд исследователей считает 23 апреля 1699 г., когда был подписан именной царский указ о строительстве заводов в Верхотурском уезде, на реках Тагиле и Нейве, и произошла закладка Невьянского завода, строительство которого шло два с половиной года. Реальную подготовку к началу строительства Невьянского завода можно проследить по "доимочным ведомостям" слободских старост, учитывавших сроки и перечень работ, суммы выплат, количество работавших крестьян. Опираясь на данный документ, можно заключить, что подготовительные работы начались с 1 сентября 1699 г., и включали изготовление "оследей", жжение извести, заготовку дров, "горнового камня" и руды, а к заготовкам привлекали крестьян из ближайших слобод — Тагильской и Краснопольской.

    Однако, последовательность событий в период начала строительства и пуска заводов выглядит в исследованиях историков советского периода весьма отрывочной и противоречивой, что, кстати, в дальнейшем сказалось и при написании официальной истории многих уральских городов.

    Найденные в РГАДА неизвестные до сего дня документы позволяют несколько иначе взглянуть на историю нашего края.

    В переписке дьяка Виниуса с местными тобольскими и верхотурскими властями отмечался факт неоднократного появления указов, предписывающих набирать мастеровых в Центральной России и начать строительство заводов на Урале. К указам царя Петра от 10 июня 1697 г., 11 сентября 1698 г. и 23 апреля 1699 г., добавился ещё один указ от 19 января 1700 года о строительстве сразу двух заводов в Верхотурском уезде: "...на реках Тагиле и Вые, где сысканы железные руды да Магнитная гора, завесть железные заводы...". В указе не только предписывалось взять мастеров с Тульских, Каширских, Угодских и Павловских заводов, но и прилагался поимённый список этих мастеров. Последний указ, очевидно, был подкреплён какими-то другими мероприятиями, видимо с привлечением к делу службы князя Фёдора Юрьевича Ромадановского, потому, как уже через месяц после выхода его в свет, из Москвы на Верхотурье отправился обоз с 22 специалистами различного профиля, во главе с доменным мастером Яковом Фаддеевым. Мастеровые ехали на Урал с семьями, "казной и хлебным обозом". В Верхотурье им было предписано явиться под начало Михаила Афанасьевича Бибикова, который должен был распределить приезжих специалистов по месторождениям руд. А, уже на местах, мастеровые должны были заняться заготовкой руды, набором местных жителей для строительства плотин, "железных анбаров" и домен, а так же "не медля из руд да магниту начать железо плавить и оному делу обучать...". Мастеровым предоставлялись исключительные права на выбор мест для своих изб и огородов. Отдельным пунктом оговаривалось строительство церквей при заводах. Особое внимание в последнем указе уделялось строительству завода у Магнит-горы...

    ...По мере того, как проходила расшифровка документов, найденных в фондах №№ 151, 214 и 271 РГАДА, появлялись некоторые любопытные моменты, связанные напрямую с историей Нижнего Тагила. Так, описывая "угожее для заводу место" на реке Тагил, Михаил Бибиков отмечает "гору безымянную над плотинным местом, похожую на лисью шапку, под коей мочно избы поставить и анбары прочия для припасов". Уж, не с этого ли сравнения берёт своё начало название Лисьей горы?..
Другой не менее интересный факт: во всех петровских указах и переписке Сибирского приказа с главами верхотурского и тобольского воеводств говорится о строительстве на реке Вые железного завода. При этом упоминается, что живущие по берегам Выи поселенцы "магнит копают и плавят уже давно, а прочие руды здесь худые и малые". Тем не менее, первым демидовским заводом на территории современного Нижнего Тагила становится именно медеплавильный завод. Возможно, через строительство завода на бедных медном месторождении хитрый Никита хотел легализовать своё присутствие близ такого уникального месторождения, как Магнитная гора. Ведь, начиная со второй половины 1702 года воеводам Верхотурья и Тобольска, поступают жалобы на "тульского уговорщика Никитку Антюфеева, чьи людишки тайно магнит в горе копают". Жалобы эти, кстати, не всегда оставались без внимания, и первые два года Демидовых донимали различные ревизоры и проверяющие...

    ...Ещё один документ, обнаруженный не так давно в РГАДА, напрямую свидетельствует о том, что строительство завода на реке Тагил являлось приоритетным в петровской "программе" освоения Урала. Это донесение всё того же Михаила Бибикова в Сибирский приказ о том, что набранные за хлебный оклад местные крестьяне приступили к заготовке магнитной руды. Документ датирован сентябрём 1699-го. В этом же документе впервые встречается официальное название строящегося завода – Верхотурский Тагильский железной завод...

    ...Сейчас уже не понять, почему Кафенгауз, а вслед за ним и другие историки упорно не замечали строительство тагильского завода, а пытались доказывать (кстати, далеко не всегда убедительно), что все силы, имевшиеся в распоряжении Сибирского приказа, были брошены на строительство Невьянского завода, как наиболее перспективного.

    Тем временем, началом строительства железоделательного завода на реке Тагил (а, следовательно, и днём рождения Нижнего Тагила), можно считать 24 марта 1700 года. Именно от этой даты было отправлено донесение Верхотурского воеводы Кузьмы Козлова, который сообщал в Москву, о том, что "марта 24 сего года для строительства железных заводов прибыл на Верхотурие Якушко Фадеев с 22 мастерами да подмастерьями, и велено им быть Верхотурского уезда на Тагиле и на Вые речках. А пока они у того железного заводу будут, велено им давать Т.В.Г. [твоего Великого Государя] хлебного жалования з ближних слобод...".

    Другой документ марта 1700 года "Об отпуске хлебного жалования мастерам железных заводов на Тагиле и на Вые с росписями их", доступен для изучения лишь частично, и в настоящее время реставрируется.

    Но самыми интересными представляются сведения о намерениях Петра объединить Верхотурские Тагильские заводы с Федьковским и Каменскими заводами "под единым началом и правлением в Тобольске" для создания мощного оружейного производства. Очевидно для этого, 20 декабря 1700 года царь издаёт указ о том, чтобы "...Верхотурские Тагильские железные заводы ведать в Тобольске ... для того, что московских железных заводов многие мастеры ныне в Тобольске на Каменских заводах"...

    ...Подготовка к строительству завода на Каменке началась в конце 1699 года, и практически сразу с участием прибывшего из Москвы плотинного мастера. С этого момента строительная активность в двух уездах сразу потребовала единых координирующих действий.

Каменский завод (чертёж Берг-коллегии 1723 г.)

Каменский завод (чертёж Берг-коллегии 1723 г.)

    Под строительство завода в Тобольском уезде первоначально было выбрано только одно место на реке Каменке, где уже более 15 лет работал Далматовский завод Успенского монастыря. Завод был небольшим, и работал в основном на монастырские нужды, зато при заводе уже образовался штат квалифицированных мастеров. Непрочное положение Далматовского завода усугублялось и тем, что стоял он на спорных землях, где еще до появления монахов селились государевы люди, и где была основана Каменская слобода, насчитывающая к началу XVIII в. более 40 дворов. Тяжба монастыря со слободой тянулась долго, но Пётр, вникнув в суть конфликта, разрешил спор не в пользу монастыря, и рудные места по реке Каменке отошли к казне. В конце 1699 г. из Москвы на место будущей стройки для оценки масштаба строительства послали плотинного мастера Ермолу Яковлева. А от тобольского воеводы потребовали изучить пути поставки будущей продукции в Сибирь и в Россию. Из опроса торговых и служилых людей в Тобольске выяснилось следующее: до Тобольска путь вниз по реке Исети составлял 2 недели; на запад доставка рассматривалась до Верхотурья через Пышминскую слободу, но только зимним путем, а далее груз предполагалось везти по тракту через горы, Соликамск и Кай-городок до Соль-Вычегодска, что составляло 1070 верст, а потом реками до Архангельска. Один из коротких сухопутных путей доставки железа с реки Каменки до реки Чусовой, впервые в 1700 г. изложил упомянутый Иван Салманов. Этот путь исчислялся 62 верстами и проходил вдоль реки Исети, мимо рек Камышенки, Брусяной, Бобровки до Арамильской слободы, и далее до Чусовой.

    Строительство Каменского завода началось с появления царского указа от 13 марта 1700 года. Согласно ему тобольские воеводы должны были назначить управляющего стройкой, "приказчика доброго", который смог бы заставить крестьян за снятые с них подати возить на стройку строевой лес, дрова, уголь, руду. Приказчику предстояло привлечь к работе и одновременному обучению новым ремеслам местных мастеров, чтобы при необходимости приступить к возведению новых заводов. Уже летом 1700 г. должна была заработать доменная печь, из первого чугуна требовалось вылить, а затем вычистить и испытать стрельбой несколько пушек и мортир небольшого калибра. Здесь же предполагалось начать литье бомб и ручных гранат.

Каменский завод (фото С. М. Прокудина-Горского)

Каменский завод (фото С. М. Прокудина-Горского)

    ...С августа 1700 г. по февраль 1701 г. в переписке между Сибирским приказом, тобольским и верхотурским воеводами, начинают встречаться упоминания об имевших место и готовящихся пересылках мастеров и оборудования с "верхотурских железных заводов" на Каменские заводы и обратно. В частности, в одном из источников говорится: "...и тот завод завесть против Каменского заводу... ...а тем заводам Тагильским для того ведомым быть в Тобольске, что с Каменскими заводами... и на тех Тагильских заводах велели, когда учнут руду плавить, магнитную с простою не мешать.... И те заводы на Каменке, Камышенке и Тагиле сличить вместе, и что надобно на Тагильские заводы посылать с Каменских заводов, а буде нужда, то и назад"

    Для скорейшего изготовления орудий из Тюмени вызывали известных в те годы мастеров Андрея и Елизара Колокольниковых, имевших опыт литья пушек и колоколов из бронзы. Вслед за домной наступала очередь возведения молотовых амбаров, предназначенных для изготовления различных сортов железа. Одновременно требовалось изготовить и выслать в Москву чертеж окрестностей в радиусе 100—200 верст с указанием слобод и стойбищ кочевников. Сооружение завода на реке Каменке должны были закончить в течение года.

    К 23 апреля 1700 г. все затребованные сведения и чертежи прилегающих земель поступили в Сибирский приказ. Строительство Каменского завода возглавил тобольский сын боярский Иван Астраханцев. По "сказке" плотинного мастера Яковлева, при наличии всего необходимого завод с одной домной и двумя молотовыми предполагалось построить к началу декабря 1700 г. За столь многообещающее начало, "радение и поспешение" указом от 26 апреля 1700 года тобольские воеводы удостоились царской похвалы. В послании из Москвы признавался факт малолюдства в строительстве, воеводам давалось право на собственное усмотрение приписывать к заводу ближайшие слободы.

    25 ноября 1700 г. Иван Салманов докладывал в Сибирский приказ, что Каменский завод был практически готов, за исключением доменной печи. Тем не менее, сибирские мастера начали плавить железо в сыродутных печах, до тех пор, пока не была закончена новая домна...

    ...Судьба всех четырёх заводов складывалась непросто. Об этом можно судить по донесениям верхотурских и тобольских воевод и приказчиков, которые "мониторили" стройки. Домна на Каменском заводе была выстроена лишь через год, в ноябре 1701 г. Строящийся Федьковский (Невьянский) завод сгорел, и стройку пришлось начинать заново. Завод на реке Вые начал было возводиться, но вскоре работа встала из-за того, что Сибирский приказ решил внести изменения в проект завода. Завод на реке Тагил строился абы как: привлечённые к работам крестьяне уходили с завода то на посевную, то на уборочную. Ответственный за строительство в Верхотурском уезде – Михаил Бибиков – разрывался между Невьянским, Выйским и Тагильским заводами, пытаясь хоть как-то наладить работу, но без особого успеха.
Тем не менее, в течении всего 1700 года и до лета следующего царь Пётр продолжал проявлять живой интерес к строящимся заводам. Но уже в сентябре 1701 года из Сибирского приказа на имя Бибикова приходит "наказ", предписывающий ему перераспределить людские ресурсы так, чтобы до конца текущего года – начала следующего закончить "хошь один завод из всех", предоставив выбор этого завода ему самому. Выбор Михаила Афанасьевича пал на Невьянский завод. Отчасти, выбор был продиктован тем обстоятельством, что в мае на Невьянский завод прибыл энергичный и опытный московский мастер Семён Викулин, который в короткий срок сумел реорганизовать людей и ускорить стройку. Бибиков перебросил на Невьянский завод все квалифицированные кадры с Выйского завода и большинство мастеровых с Тагильского. Но работы на Тагильском заводе продолжались ещё около года. Лишь в начале 1703 года Бибиков остановил работы на реке Тагил. В донесении тобольскому воеводе он писал: "...для обороны заводу мною взяты за три алтына две деньги два сторожа, да ... три колотушечника на рудник за три с половиной копейки и хлебный оклад... ...пилы числом пяти, да топоры, да оснастку и гвоздей разныя до полутора пуд заперто [в] анбар под ключ [у] плотиннаго, а готовыя магнит-камень, да лес укрыты надёжно..." В том же донесении говорится и о том, что, как минимум, четверо мастеровых "...ехать с заводу днесь не захотели, понеже тут у них и жир и жило...". Имена этих мастеровых будут уточняться после завершения реставрации документов.

    Почему Пётр не захотел завершить строительство и объединение всех заводов, а предпочёл мощному (по тем временам) промышленному "холдингу" лишь два завода, из которых перспективным являлся только один? Совершенно очевидно, что одной из причин толкнувших царя на этот шаг было неудачное течение Северной войны. После эпического поражения под Нарвой, Пётр в течении двух лет неоднократно пытался подписать со Швецией мирный договор. Но король Карл, вдохновлённый лёгкой победой, всякий раз отвергал предложение о мире. Царю стало ясно, что начатую войну с сильным северным соседом ему придётся заканчивать в первую очередь, а потому заводы, ориентированные на оборону России с востока, стали неактуальными. Использовать же продукцию будущих заводов для войны со шведами представлялось весьма и весьма затруднительным из-за отсутствия новых, коротких торговых путей и плачевного состояния существующих. Очевидно, на тот момент, решение о прекращении строительства новых заводов казалось Петру наиболее рациональным.

    ...Тем временем, "додемидовская" эпоха уральской металлургии заканчивалась.
Уже в 1702 году на Невьянский завод прибывает из Тулы "уговорщик Никитка Антюфеев", который через 18 лет воплотит в жизнь петровскую идею "железного холдинга"...

    При подготовке этого материала были использованы следующие источники:

    — Кафенгауз Б. Б. "История хозяйства Демидовых в XVIII—XIX вв.: Опыт исследования по уральской металлургии". Т. 1. М.; Л., 1949.
— Кашинцев Д. "История металлургии Урала". Т. 1. М., 1939.
— Курлаев Е. А. "Открытие горы Магнитной на р. Тагил". Екб, 2000.
— Курлаев Е. А. "Строительство заводов на Урале в 1699—1700 гг". Екб, 2007.
— Очерки истории культуры и быта старого Невьянска (под ред. В. И. Байдина). Екб, 2001.
— ПСЗ. Т. 3, № 1588. СПб., 1830.
— Шишонко В. Н. "Пермская летопись". Пермь, 1887. Кн. 5.

    РГАДА (Российский Государственный Архив Древних Актов):
— ф. 151, оп. 1,
— ф. 214, оп. 1
— ф. 271, оп. 1
— ф. 1111, оп. 1

    11.12.13


Читать оригинал статьи на сайте

Главная страница