Дубовый листок на асфальте
Современным школьникам и студентам, наверное, кажется, что так было всегда. Но поколения 1960-1970-х годов помнят, как преображалась набережная, сооружался цветомузыкальный фонтан, вдоль аллей высаживались хрупкие юные березки и рябинки. Сейчас эти саженцы стали большими деревьями с могучей кроной. А на горке, на подъеме от фонтана к Театральной площади, справа стоит деревце, которое летом вроде бы не выделяется среди других. Только присмотревшись, увидишь, что это очень редкий для наших широт дубок.
Историю его
помогло узнать одно письмо. В наш музей по
научно-исследовательским вопросам писала из
Москвы Лидия Николаевна Гончарова, научный
сотрудник Государственного Исторического музея.
С большой теплотой вспоминает она о своих
приездах в Нижний Тагил: "Я очень люблю ваш
город, так как у меня связано много лет дружбы не
только с вашим музеем, но и с прекрасными людьми -
местными краеведами - Александром Федуловичем
Кожевниковым, Иваном Абрамовичем Орловым,
Елизаветой Васильевной Боташевой. Каждый раз,
когда я приезжала в Нижний Тагил, мы собирались у
них или у меня в гостинице и вели интересные
беседы. Каждый из них достоин целой книги
воспоминаний..."
И в том же письме Лидия Николаевна интересуется, растут ли до сих пор дубы И.А. Орлова в центре города.
Очень любопытно стало мне узнать про это, и я обратилась к старейшему музейному сотруднику, нашему учителю и наставнику Лидии Петровне Лепо, которая поведала такую историю.
Где-то в начале 1980-х Иван Абрамович Орлов с супругой Надеждой Павловной ездили в Москву и побывали на месте боев 1941 года в районе деревни Крюково. Там увидели дуб, весь изрешеченный пулями. Орловы решили набрать желудей от этого дерева и посадили их у своего дома в Нижнем Тагиле. Часть дала ростки, которые выжили благодаря заботам хозяев и окрепли. Потом Иван Абрамович обратился к городским властям с просьбой подыскать место для саженцев дубков с памятных мест боев. Вопрос решался долго и трудно. В конце концов дубки были высажены на месте престижном - на горке в центре города, но, увы, уральские зимние ветры губительны для южных деревьев. Однако некоторые из новоселов прижились и тут. Они - как память о замечательном человеке, старейшем тагильском краеведе.
Сейчас мы отмечаем его 100-летие. Я помню Ивана Абрамовича уже в преклонном возрасте, когда он приходил в фонды музея, всякий раз с подарком - экспонатом, и много интересного рассказывал, рассказывал. Сюжет тянулся за сюжетом, вещи, события и люди в его историях переплетались удивительным образом... Иван Абрамович был живой энциклопедией Нижнего Тагила, его великолепная память хранила множество имен, дат, событий. Он излагал их в своих записках, которые являются богатейшим материалом по истории Тагила, его улиц и быта ушедших поколений.
А дубок Ивана Абрамовича почти не заметен в разросшихся рябинках, березах и ясенях. Лишь осенью во время листопада вдруг остановится взгляд на непривычном желтом силуэте дубового листа на мокром тагильском асфальте. И если вы увидели этот лист и этот дуб, подумайте о замечательном земляке, старейшем краеведе и почетном гражданине нашего города Иване Абрамовиче Орлове.
О. ВЛАДИМИРОВА.
Фото Ивана КОВЕРДЫ.
Литература: Газета "Горный край " от 04.10.2001.
Портрет с натуры
К 100-летию И.А. Орлова
8 октября исполнилось 100 лет со дня рождения И.А. Орлова. Юбилея своего он не дождался - ушел от нас на 91 -м году жизни. Но не тускнеет память о старейшем тагильском краеведе, почетном гражданине города, добром и мудром человеке, который оставил такой след на родной земле, что не сотрут его грядущие времена.
Ивана Абрамовича хорошо знали историки, археологи, этнографы, фольклористы, искусствоведы, писавшие диссертации и книги о прошлом Тагильского края. Сам он университетов не кончал, ученых степеней и званий не имел, всю жизнь проработал на Высокогорском руднике. Но кандидаты и доктора наук, профессора и студенты, сотрудники научно-исследовательских институтов и музеев, опытные и начинающие краеведы именно к нему часто обращались за консультацией, приходили за советом, пользовались материалами из его богатейшего архива. Он был живой энциклопедией старого Тагила, его летописцем и биографом, копилкой памяти и собирателем исторических реликвий.
И.А. Орлов
Наследство, оставленное им родному городу, хранит сейчас Нижнетагильский музей-заповедник горнозаводского дела Среднего Урала. Орловский фонд здесь насчитывает около пяти тысяч (!) различных экспонатов - от старинных икон, книг и предметов быта до заводских механизмов, служивших в промышленном хозяйстве Демидовых. А еще в архиве музея есть его рукописное наследие - 78 так называемых "Орловских тетрадей" с подробным и точным описанием событий и фактов из жизни дореволюционного Тагила.
Отмечая 100-летие И.А. Орлова, мы рассказываем об этом удивительном человеке, который отличался обширными знаниями и чрезвычайной скромностью, почти детской застенчивостью. О себе и заслугах своих он говорить не любил. Поэтому облик его помогут восстановить воспоминания близко знавших его людей, письма Ивана Абрамовича друзьям, фотографии из архивов и другие не публиковавшиеся ранее документы. Так общими стараниями, штрих за штрихом, попытаемся создать портрет с натуры, по памяти.
Друзья вспоминают
Михаил ДИСТЕРГЕФТ, член Союза художников России:
Я познакомился с ним, когда работал в 50-е годы над экспозицией в краеведческом музее. Потом дружили семьями, стали хорошими знакомыми еще при жизни Надежды Павловны, его верной супруги.
Иван Абрамович тянулся ко мне потому, что сам был интересным художником-любителем. А я всегда находил в нем умного и доброго советчика, когда работал над иллюстрациями произведений Д.Н. Мамина-Сибиряка. Иван Абрамович обладал поистине энциклопедическими знаниями в области истории края, особенно нашего города, его окрестностей и природы. Много раз у меня возникало чувство: "Ну вот ведь никто никогда мне этого не скажет; один он помнит и досконально знает все, о чем бы ни заходила речь, касающаяся старины".
...Обладая обширными знаниями, владея фотоаппаратом, он оставил людям много интереснейших тематических альбомов. Кроме того, Иван Абрамович умел рисовать и писать красками, резал по дереву, моделировал, хорошо знал переплетное дело. До последних дней своих он работал в библиотеке краеведческого музея и привел в порядок многие ценные старинные издания. Спас их от гибели.
Не перечислить всего доброго, что он бескорыстно делал для музея. Помнится, как коллектив торжественно праздновал здесь его 90-летие. Сколько было слов любви и уважения, цветов, подарков...
Я несколько раз принимался за его портрет с натуры. Но, видно, для пожилого человека нелегко было сидеть спокойно, не меняя позы, перед пристальным взглядом художника. Он сразу начинал дремать, вмиг исчезали его лукавый взгляд, добрая улыбка. Пришлось прибегнуть к помощи фотографии - я его часто снимал. Получился сложный композиционный, с интересным предметным фоном портрет - этакий собирательный образ с "житием".
...Помню похороны Ивана Абрамовича. Они были - по непонятной мне причине - очень скромные.
Добрая Лидия Петровна Лепо сделала все, чтобы собрать близких покойному людей. По ее же инициативе похоронную процессию остановили у здания музея. Это был торжественный акт прощания Ивана Абрамовича с домом, которому он отдал силы и душу. Все, провожавшие его в последний путь, это хорошо понимали.
Софья РОЖДЕСТВЕНСКАЯ, этнограф, доктор исторических наук (г. Москва):
Иван Абрамович был моим большим другом и активным помощником во время этнографической экспедиции в Нижнем Тагиле в 50-е годы, когда мы, научные сотрудники Института этнографии, изучали быт и культуру уральских горняков и металлургов.
Он вспоминается мне неизменно приветливым, общительным человеком, часто улыбающимся, со смешинкой в глазах, всегда готовым рассказать или показать что-то новое, ценное для нас, участников экспедиции. Мы его все любили и ценили прежде всего как великого знатока истории родного края, до мелочей знавшего не только события, свидетелем, а порой и участником которых он был, но и людей, в чьих судьбах остался "след истории".
В частности, меня, занимавшуюся в те годы историей подносного промысла на Урале, он познакомил с замечательными мастерицами, расписывавшими подносы еще в дореволюционные "демидовские" времена, с родственниками знаменитых "подносников" Сизовых, Головановых, владевших мастерскими... Воспоминания старожилов, в том числе 70-80-летних стариков, с которыми свел меня Иван Абрамович, явились ценнейшим дополнением к документам, изученным мною в уральских и московских архивах.
Иван Абрамович не только сам рассказывал много интересного об истории Тагила. Он ввел меня в круг тагильских краеведов. А среди них в 50-е годы были такие замечательные люди, как заведовавшая краеведческой библиотекой Е.В. Боташева, коллекционер А.Ф. Кожевников и многие другие. Познакомил он и со своей женой, верным другом и соратником в разнообразных его краеведческих делах, Надеждой Павловной. Все мы ее тоже полюбили и незабываемые часы проводили в домике Орловых на улице Верхней Черепанова. Нас угощали там вкуснейшими уральскими кушаньями и интереснейшими рассказами хозяев. Мы любовались картинами, автором которых был сам Иван Абрамович. Рассматривали многочисленные фотографии старого и нового Тагила. Он ведь еще и прекрасный фотограф...
Вообще Иван Абрамович, как истинно талантливые люди, был мастером на все руки: увлекался резьбой по дереву, делал модели, макеты и, конечно же, много писал на самые различные темы - от памятников истории до "биографий" тагильских улиц. Знаток и любитель природы, он совершал с нами путешествия по окрестностям города, даже по реке Вые сплавлял нас на лодке. Он помог нам не просто узнать, изучить, но и глубоко прочувствовать суровую красоту горного Урала.
Большой внутренней жизненной силы был человек! Я счастлива, что повстречалась с Иваном Абрамовичем на жизненном пути и была дружна с ним многие годы. А его слова, сказанные когда-то в наш адрес, останутся в памяти навсегда: "Историю надо делать (в смысле собирать) сегодня, завтра будет поздно". Как он был прав!
Елена ЕПАНЧИНЦЕВА, краевед:
Помню первое свое посещение краеведческого клуба в августе 1987 года. А вскоре состоялась и встреча с Иваном Абрамовичем в читальном зале. Поразили его добрые, умные, лучистые, светящиеся юмором глаза. И весь он был как ребенок, открытый людям. Наверное, о таких говорил Александр Грин: "Детское живет в человеке до седых волос".
Ивана Абрамовича не видела я хмурым, недовольным, раздраженным. Никогда он не жаловался на нездоровье, а если и говорил по этому поводу, то всегда с юмором: "Вот что-то стены падать на меня стали".
Возраст как будто не существовал для него. Память была феноменальной. Он хранил в ней время, а время благосклонно относилось к нему.
В последние годы Иван Абрамович плохо слышал, и я всякий раз, желая узнать или уточнить у него что-то, писала вопрос на листочке бумаги. Прочитав, он отвечал, почти не задумываясь, извлекая из кладовой своей памяти исторические даты, события, факты. Со мной он делился всем, что знал. Его доброжелательность, внимание и душевная теплота неповторимы, а ясный, простой, лаконичный и вместе с тем образный язык позволял реально увидеть написанное им и рассказанное.
Человек-самородок, народный талант, он был талантлив во всем... Историк, краевед, этнограф, археолог, художник, мастер - золотые руки. Он один все это совмещал в себе. Когда он овдовел и состарился, его опекали родственники. Как-то мы пришли поздравить его, дверь квартиры открыла племянница. Вслед за ней вышел Иван Абрамович. Нас усадили пить чай, а потом он показывал свои художественные поделки, фотографии, альбомы с рисунками и эскизами, выполненными акварелью и цветными карандашами, к картине "На берегу Актая", что находится сейчас на первом этаже библиотеки... И вообще вся его комната с предметами, хранящими дыхание времени, больше походила на музей - краеведческий, художественный, этнографический.
Была у меня одна добровольная обязанность, которой я тогда очень гордилась и которая давала возможность дополнительно видеть и слушать Ивана Абрамовича. Всякий раз, когда мы вечером выходили из библиотеки после встречи в краеведческом клубе, он уже ждал Майю Петровну Рыжову и меня во дворе. Стоял, уперев "руки в боки", и говорил: "Ну, где мои барышни? Вот и луна уж появилась". Мы подходили. С двух сторон брали его под руки и так втроем не спеша шли к трамвайной остановке у театра кукол...
Память о Иване Абрамовиче осталась и в тех дубках, что выращены им из желудей дуба, опаленного войной и увиденного Орловым где-то в Подмосковье. Один из дубков растет рядом с домом, где я живу, на набережной Тагильского пруда. Возвращаясь с работы, часто прохожу мимо дерева, хранящего тепло рук и души этого редкостного и светлого человека.
Из записной книжки
В последние годы жизни Иван Абрамович каждый день, как на работу, приходил в библиотеку музея-заповедника. Здесь в укромном уголке оборудовал себе рабочее место, смастерил переплетный станок собственной конструкции и с утра до вечера занимался "лечением" старинных книг и журналов.
Сотрудники относились к нему, можно сказать, по-семейному, общение было неформальным, и Иван Абрамович чувствовал себя тут как дома, оттаивал душой, часто шутил, к месту и ко времени повторял свои любимые фразы. А заведующая библиотекой Эмма Николаевна Овечкина, опытный музейщик и тонкий психолог, записывала некоторые его характерные высказывания в записную книжку - просто из интереса, на память. И как же эти записи оказались кстати теперь!..
Вот несколько из них.
Декабрь 1990 года. И.А. перед работой:
- Избави мя, Господи, от всех мирских зол и диавольского поспешения.
После окончания работы:
- И мы не праздно в мире жили...
Или другое, из пушкинского "Бориса Годунова":
- Еще одно, последнее сказанье -И летопись окончена моя...
* * *
Как-то после работы, одеваясь, стоит перед зеркалом в вестибюле, смотрит на себя и смеется:
- Какой ты старый стал, господи... - Потом посмотрел на меня, лукаво усмехнулся, махнул рукой на зеркало и сказал: -Я таким раньше не был... Ну, это паспорт виноват.
* * *
Спрашиваю его, бывало: "Как себя чувствуете, Иван Абрамович? Как дела?" А он в ответ:
- Прекрасно! И так всегда.
Март 1991 г. И.А. рассказывает мне во время работы:
- А учился я плохо. Не потому, что бестолковый, - у меня больно делов много было. Сколько я мельниц сделал: и водяных, и ветряных, и вертикальных, и горизонтальных!.. Конструктор... Меня хвалят соседи, а отец им: "Я не воспрещаю, пускай мастерит"...
По следам одной фотографии
Август 1973 года. На территории кондитерской фабрики (Выйского медеплавильного завода) найдена водяная турбина. От музея Лепо осматривает экспонат.
Казалось бы, что особенного в этом старом любительском снимке? Но на обратной его стороне рукою самого И.А. Орлова сделана пометка: август 1973 года, и удостоверяющая сие подпись. А выше - пояснение, сделанное уже позднее, когда фотография попала к музейщикам: "На территории кондитерской фабрики (Выйского медеплавильного завода) найдена водяная турбина. От музея Лепо осматривает экспонат".
Пролить свет на это давнее событие мне помогла его непосредственная участница - Лидия Петровна ЛЕПО.
...Однажды Иван Абрамович пришел в музей взволнованный, радостно возбужденный, сияющий. И с ходу сообщил:
- Надо срочно идти на старый Выйский завод. Там нашли турбину прошлого века. Рабочие ждут.
Не каждый день случаются такие находки, и Лидию Петровну Лепо, заведовавшую тогда отделом дореволюционного периода, уговаривать не пришлось. Сразу же отправились на смотрины.
По дороге Иван Абрамович завернул к себе домой: "Всего на минуту, я только цветов нарву для рабочих. Надо же как-то отблагодарить людей". И через несколько минут они уже шли по улице с праздничным букетом гладиолусов из орловского сада. Иван Абрамович, кстати сказать, еще и отменным садоводом был. Цветы у него на зависть всей округе росли - и сортов диковинных, и красоты необыкновенной. Ни один гость от Орловых без букета не уходил.
А на заводском дворе их действительно ждали. Смущенно посмеиваясь от избытка цветов и внимания, рабочие показывали "находку" и удивленно говорили: "Надо же! А мы эту железную рухлядь на свалку отправить хотели. И если бы не Иван Абрамович..."
Реликтовую турбину потом на грузовой машине переправили. И теперь она на почетном месте - в заповедной исторической зоне города, близ главного музейного дома, между входом в парк имени Бондина и Нижними провиантскими складами. На открытой выставочной площадке стоит она вместе с другими заводскими трудягами минувших столетий.
Сотни людей проходят здесь за день, иные останавливаются, смотрят на железных пришельцев из прошлого. Но мало кто знает, как попала в эту компанию избранных старая турбина с демидовского Выйского завода и кому она обязана счастливым музейным долголетием. Да разве только она одна?..
"Дорогому Ивану Абрамовичу..."
Автографы обычно дают эстрадные звезды своим поклонникам, фанатам. У Орлова была целая коллекция автографов, но совсем другого толка. Это печатные издания научных работ с дарственными надписями авторов - историков, археологов, этнографов, искусствоведов.
Из рукописных орловских альбомов и тетрадей, из устных рассказов и воспоминаний тагильского Пимена ученые взяли немало ценного, поминая потом скромного нашего краеведа в своих солидных книгах, делая ссылки на его исследования, находки. И посылая ему из Москвы, Новосибирска, других научных центров страны эти печатные труды, авторы сопровождали их припиской, начинавшейся на удивление одинаково:
"ДОРОГОМУ ИВАНУ АБРАМОВИЧУ..."
А дальше каждый выражал чувства уже по-своему:
"...главному консультанту по уральской меди и славному другу. С любовью, автор" (Л. Гончарова, доктор исторических наук, г. Москва).
"... на память о том времени, когда мы оба занимались изучением прошлого Вашего родного Нижнего Тагила" (Н. Юхнева, доктор исторических наук, Институт этнографии имени Н.Н. Миклухо-Маклая АН СССР, г. Москва).
"...на добрую память от автора. Всегда благодарная Вам за помощь". (Н. Полищук, фольклорист, кандидат исторических наук, г. Москва).
Подобных автографов в коллекции Орлова не один десяток. Для многих Иван Абрамович был действительно ДОРОГОЙ ЧЕЛОВЕК. Таким и останется.
Я вам пишу...
Среди ближайших друзей Ивана Абрамовича Орлова особое место занимали сестры Гуськовы.
Татьяна Константиновна - бывший музейный работник, ныне профессор Нижнетагильского педагогического института, доктор исторических наук - родилась и живет в нашем городе. Ангелина Константиновна - доктор медицины, всемирно известный специалист по лучевым болезням, профессор, почетный член нескольких зарубежных академий наук - работает в Москве, в Тагиле бывает наездами. Но с родным городом у нее крепки не только семейные связи.
Может быть, поэтому она вела переписку с Иваном Абрамовичем. И сейчас письма тагильского краеведа хранятся в семье Гуськовых. Как память о друге и духовно близком человеке, который умел видеть, чувствовать, понимать историю и современность больше, лучше, глубже, чем многие другие люди.
Впрочем, убедитесь в этом сами, читая фрагменты из писем И.А. Орлова, относящихся к 1985-1992 годам.
"Ангелина Константиновна, примите очередной репортаж о проведении праздника Дня Победы. Специально для этого взял большой лист.
...На самом главном параде на Театральной площади не был. В ряды победителей и передовиков - недостоин, а смотреть со стороны не позволяет малый рост мой. Но был на очень интересных событиях.
1. На открытии монумента у братской могилы воинов на Центральном кладбище (смотрите вырезку из газеты). Очень интересно, торжественно... Только мне показалось, что голова Матери-Родины чуть-чуть великовата и лицо не совсем мужественное, а больше мужское. И прическа больше подходит девушке призывного возраста, только что вышедшей из парикмахерской. Но я не знаток. Работу эту принимал совет художников, архитекторов и начальников с большими портфелями, поэтому прошу не принимать за критику. Мемориал в общем хорош...
15 мая 1985 г.
Здравствуйте, мои дорогие!
С вашим отъездом как погода, так и настроение мое изменились. В погоде виноваты всякие циклоны, антициклоны. А в настроении виноват Гелиос. Чем дальше, тем больше чувствую его характер...
На праздник города не ходил: дождь, грязь, ветер - все не по мне. Правда, вечером вышел на перекресток полюбоваться фейерверками с набережной. Красиво. Особенно когда эта ракета вспыхнет внутри пробегающего низко облака. Самой ракеты не видно, но ее вспышка так освещает изнутри облако, что оно приобретает ее свет - то розоватый, то голубовато-зеленый или белый. От включенного прожектора самого луча тоже не видно. А видно быстро бегущее по облаку светлое пятно, похожее на пролетающий крупный болид. Но без звука. Вот и все мои праздничные удовольствия...
20 августа 1986 г.
Тагильчанки мои дорогие, здравствуйте!
Вот и прошли, прошумели Великие праздники истории нашей. Все эти дни прожил в деревне, в тишине, покое...
Думаю со следующей среды опять заняться книгами. В этот раз еще 10 журналов привел в божеский вид. "Горный журнал" 1900-1905 годов - очень интересный, дорогой по содержанию. Вот так и прожил от прошлого письма до сегодняшнего. В деревне порисовал, повырезал, забавлялся этим.
...Статья о фонтанах в газете "Правда" меня как-то задела. Почему-то всюду так. Чем объяснить неуважение к прошлому? Считаю, виноваты сталинские времена, конец 20-х - начало 30-х годов и "пролеткульт". Не мне судить, а жаль...
14 ноября 1987 г.
...Нового, конечно, много у нас, но мы так к нему привыкли, что считаем зачастую обыденным.
Открылась выставка работ наших художников. Михаил Васильевич (Дистергефт. - Ред.) пригласил на ее открытие. Спасибо ему. Был. Многое понравилось, многое непонятно. И художники разные, с разными взглядами, мыслями - и мы, зрители, не одинаковы и по развитию, и по понятиям (я, в частности)... Очень понравился портрет, написанный пастелью: / живой, только не мигает. А вообще портретов много, но все какие-то одинаковые, не запечатлеваются...
С удовольствием посмотрел работы Дистергефта. Особое направление. "Мастер" смотрится хорошо, но немножко перегружен. Всматриваться внимательно нужно, а это качество есть не у всех зрителей. Портретного сходства со мною большого нет, но его здесь и не нужно. Писал он "Мастера", а не меня.
25 сентября 1989 г.
...Прежде всего спасибо Вам за поздравления с 90-летием, за благие пожелания. Судя по полученным письмам, телеграммам, я не забыт. Помнят многие. Спасибо им за память!..
Общественность поздравила очень хорошо. Было чаепитие в библиотеке музея. С речами, благодарностями выступили шесть или семь человек... Наградили Дипломом от музея и библиотеки, а краеведческий клуб Нижнего Тагила "присваивает Орлову Ивану Абрамовичу степень Доктора краеведческих наук и назначает его научным консультантом по всем вопросам истории нашего края". Лестно. Подарили "Оду в честь..." Кто писал, не знаю, но красиво, складно...
В общем, я никак не ожидал такого. Запомнится навсегда. Вот так дожил старик до похвалы.
Дальше немного о себе. Старюсь, дряхлею, одышка. На правое ухо не слышу совершенно... Что ж, два раза молод не будешь. Все изнашивается. Все ведь мы так, по-разному и не в одно время... В Большой книге сказано: "Имей терпение и будь без гнева".
11 октября 1991 г.
...На сей день сообщить Вам что-то просто затрудняюсь. Все обыденное, перестраивающееся, но не перестроено. С утра до вечера ходим, ворчим, жалуемся, а на кого - сами не знаем. Нехватки, недостатки, прорехи и всякие, всякие нужды житейские. Это, наверное, не только в Тагиле. Такова, видимо, планида наша. Рассчитывали на осеннее изобилие, а что-то его нет. Но, наверное, будет. Как правило, после ненастья всегда ведро. Ждем. Долго ли?..
13 ноября 1991 г.
...Судя по газетам и телевизору, у нас ежедневно что-то новое. Спорим, доказываем, ссоримся и деремся. Совсем недавние наши соседи, одного дома жители, люди одной семьи, разбежались по "своим" углам, отгородились, делим имущество нашего общего дома...
О себе - тот же. Старею, как и все. С наступлением лета больше чувствуется одиночество: дачи, огороды, посадки - все заняты своим делом в заботах о будущем урожае, о запасах на зиму. Это кто может. А вдовы? Сироты? Старики?..
По-прежнему исправно хожу на работу в хозяйство Эммы Николаевны (Овечкиной. - Ред.) Не сдаюсь. Перебираю в библиотеке прошлое, старенькое, потрепанное, интересное. Даю новую жизнь...
На днях (8 мая) был приглашен на чаепитие в аглокомбинат, где работал когда-то. Интересная встреча. Очень благодарен организаторам: не забыли. Встретился со старыми друзьями (а их единицы). Стариков много, а ровесников нет. Всех пережил...
14 мая 1992 г.
Литература: Газета "Горный край " от 12.10.2001.