Николай Иванченко – друг Бондина, ученик Бианки
Это сейчас почти в каждой квартире есть все условия для содержания и разведения аквариумных рыбок, экзотических животных, певчих птиц, рептилий и т. д. В специализированных магазинах можно купить аквариумы, террариумы различных форм и размеров, разнообразный корм, специальные приборы, методическую литературу – одним словом, всё необходимое для реализации своего увлечения. А в послевоенное время прошлого века таких возможностей практически не было.
Между тем, количество желающих заниматься этим интересным и увлекательным делом, особенно среди детей, росло очень быстро. Неслучайно в начале пятидесятых годов на прилавках книжных магазинов страны появились изданные Детским издательством небольшие, объемом чуть более двух десятков страниц, книжечки "Как сделать аквариум и террариум", "Как устроить ловушки для зверей", "Как сажать деревья". Имя автора на обложках стояло одно и то же – Николай Иванченко.
Николай Иванченко (1936)
"Для юных натуралистов, изучающих природу родного края, трудно найти более интересное и полезное пособие, чем аквариум и террариум, – писал в предисловии автор. – Без них не обходится ни один живой уголок. Они нужны на уроках естествознания. Ведь никакие препараты и таблицы, даже самые лучшие, не могут заменить живых обитателей леса, прудов и рек.
Конечно, лучше всего отправиться в лес, в поле, на озеро или на речку. Да и трудно наблюдать за обитателями рек и озер, когда все кругом сковано толстым льдом и занесено снегом.
Аквариум и террариум удобны тем, что даже в разгар зимы, в самый лютый мороз они помогут вам проникнуть в подводное царство рыб, водяных жуков, улиток и водорослей, помогут познакомиться с жизнью различных животных..."
Книжечки полюбились читателям, стали ценным пособием не только для детей, но и для взрослых. Они быстро разошлись среди любителей природы, несмотря на стотысячный тираж.
Этим же автором написано несколько десятков очерков о природе родного края, которые затем вошли в книгу "Знакомые места", изданную в 1949-м году Ленинградским издательством "Молодая гвардия". Из нее можно было узнать много интересного и увлекательного о природе Урала. Особый интерес она вызвала у тагильчан, так как в очерках Иванченко они без труда увидели свои знакомые места.
"Очень талантливый парень, – тепло говорил о Николае Иванченко его школьный товарищ и коллега по перу, член Союза журналистов России, капитан второго ранга в отставке Василий Васильевич Кокуркин. – Перечитывая "Знакомые места", я невольно вспоминаю наши совместные охотничьи путешествия по горам Керкина, Долгая, Елевая... Он был страстным охотником... Это был неплохой писатель типа Соколова-Микитова и других, которые так много места отвели в своем творчестве нашей родной природе".
О "Знакомых местах" хорошо отзывалась и центральная пресса, в частности, "Литературная газета". На свердловских курсах повышения квалификации журналистов предлагалось обратить внимание на творчество Николая Иванченко и на его мастерство описания природы.
Кто же он, этот человек? Что слышали о нем тагильчане?
В старом горняцком районе Ключи находится тихая, утопающая в зелени деревьев и кустарников улица, носящая имя одного из первых Героев Труда, металлурга завода имени Куйбышева Еремея Гаева (бывшая Пограничная).
Здесь, в доме дореволюционной постройки под номером 96 в семье рабочего-горняка Высокогорского железного рудника 8 марта 1920 года и родился мальчик, которого окрестили Николаем.
Этот старый дом соседи прозвали "меченым". В годы Гражданской войны во время артиллерийского обстрела белыми из деревни Горбуново в него угодил шальной артиллерийский снаряд, прошил крышу, попал в матицу, срикошетил и разорвался в соседнем огороде. Эта отметина сохранилась до сих пор.
Работа, домашнее хозяйство не оставляли в те годы родителям времени заниматься воспитанием, поэтому дети в основном были предоставлены сами себе. Ребята играли в бабки, муху, шары-бабы, чушку, в мазло, прятки, лапту. Зимой катались на санках, строили ледяные горки, ходили на самодельных лыжах, скользили на коньках по звонкому зеркальному льду Тагильского пруда. Летом с утра до позднего вечера пропадали на реке Тагил, купались в пруду, ловили рыбу, раков, ходили в лес за грибами, ягодами, кедровыми шишками.
Дом на ул. Гаева, 96
Отец Николая был страстным охотником и часто брал в лес своих сыновей, которым и передалось это увлечение.
Учился Николай в семилетней школе № 29 на улице Старобазарной (ныне Носова). Строение было деревянным, позже здесь размещались ФЗУ, санчасть, филиал Свердловской фабрики "Уралобувь". В настоящее время здание снесено.
В школьные годы Николай много читал, пробовал писать небольшие рассказы. Постепенно тяга к сочинительству взяла верх. Эту любовь ему привила учительница русского языка и литературы Александра Ивановна Силина. Женщина собранная, с приятным голосом, уроки она проводила очень доходчиво. Заметив у некоторых учеников любовь к литературе, организовала в школе литературный кружок. Кроме Николая Иванченко, его посещали Алексей Зимарев, Василий Кокуркин, Евгений Козин, Павел Хорзеев. Основной работой кружковцев стал выпуск стенных газет. Ребята с увлечением взялись за новое для них дело. Особенно нравилось Николаю выпускать стенные газеты, посвященные А. С. Пушкину.
Ученики пробовали писать и стихи. Неплохо они получались у Алексея Зимарева. Был даже объявлен школьный литературный конкурс, на котором авторы должны были читать свои сочинения.
"...Когда очередь дошла до Николая Иванченко, – вспоминал Алексей Зимарев, – он, выйдя на сцену, начал читать "Люблю грозу в начале мая". Класс стал перешептываться, переглядываться, в том числе и члены жюри – это же Тютчев. Но выступающий, не смущаясь, продолжал читать далее уже написанное им. Чувствовалось, что автор поймал слово.
Творческая деятельность так увлекла ребят, что большинство из них в дальнейшем свою судьбу связали с журналистикой.
Одновременно школьники занимались и в драмкружке. Николай немного играл на гитаре. Другим его увлечением было садоводство. Он познакомился с тагильским садоводом Леонтием Дмитриевичем Нероновым, жившим в своем доме на углу Ленина и Вязовской (ныне на этом месте магазин "Тагилкнига"), имел большой огород и яблоневый сад. Подросток настолько увлекся садоводством, что около своего дома вырубил тополя, а на их место посадил яблони. Вместе с Л. Д. Нероновым мальчик высаживал кусты смородины, крыжовника, вишни...
Осенью известный садовод подарил Николаю огромное яблоко из своего сада: "Смотри, Николай, какие яблоки могут расти у нас в Тагиле".
А вот что рассказал мне однажды Алексей Александрович Зимарев: "В начале тридцатых годов, когда я ещё был мальчишкой, Тагил помнится мне другим. Зеленых посадок в жилых районах тогда почти не было, не считая, конечно, садов и огородов.
Весенним днем, когда мы, мальчишки, однажды затеяли игру, подошла к нам тетя Настя – Анастасия Евгеньевна Костенникова, она в то время была депутатом городского Совета, и говорит:
– Лучше бы делом занялись, а наиграться-то ещё успеете!
– А какое дело, тетя Настя? – заинтересовались мы.
– Дело самое серьезное. Давайте посадим на нашей улице деревья, чтоб была она ещё краше.
Предложение пришлось нам по душе. Да и взрослые улицы Пограничной поддержали нас. Были и противники, но сторонников оказалось больше. Мои товарищи Коля Иванченко, Митя Костенников, Федя Баранов, Леня Шандурин, Костя Скоробогатов с охотой взялись за дело. Нам помогали взрослые: П. И. Першин, Л. А. Бородин, В. С. Иванченко, братья Стаканчиковы. И зазеленели на нашей улице молодые деревца.
Николай Иванченко (слева) во время встречи с редактором С.П. Мелентьевым. 1951 год
Наш труд не остался незамеченным. Вместе с Анастасией Костенниковой я и Коля Иванченко были приглашены на сессию городского Совета, которая проходила в клубе имени Горького. Выступающие много говорили о проблемах благоустройства. И вдруг один из докладчиков назвал мое имя:
– Зимарев Алексей Александрович, вам предоставляется слово.
Я оцепенел. Меня, мальчишку, назвали по имени и отчеству, да ещё и перед людьми приглашают выступить. Тетя Настя тихонько подтолкнула меня, и я вышел к трибуне. Не помню, что я говорил. Остался в памяти момент, когда нам с Колей Иванченко крепко жали руки и вручили грамоту по случаю того, что нашей улице Пограничной присвоено первое место по озеленению".
После беседы с Алексеем Александровичем Зимаревым (разговор состоялся в 2004 году), я прошелся по улице и встретил несколько могучих тополей, красивых берез, темнозеленых лип, плакучих ив, насколько толстых, что одному было не обхватить руками.
После окончания школы Николай решил продолжить горняцкую династию и даже поступил на подготовительные курсы горно-металлургического техникума. Однажды он принес в городскую газету "Тагильский рабочий" статью "Мой Тагил". Редактор внимательно прочитал очерк и одобрил. Он заметил в Иванченко журналистские способности и сразу же предложил сотрудничество. Так в шестнадцать лет, в 1937 году, паренек стал штатным журналистом культурно-бытового отдела.
Вместе с Николаем Иванченко журналистами в газету приняли Алексея Зимарева, а позже и Василия Кокуркина. Редакция в то время размещалось в старом двухэтажном полукаменном здании по улице Карла Маркса, 4.
В это время в ней работали журналисты высокого класса – Леонид Вилкомир, ответственный секретарь Павел Елпидин, мастер оперативной информации, хороший организатор Павел Алексеев, Семен Гутсон, Михаил Дайбо, Серафим Мелентьев и другие. Они с уважением приняли в свой творческий коллектив молодого сотрудника, оказывали ему помощь и поддержку.
Политическая обстановка в стране тогда была очень сложной. Репрессии 1937 года коснулись и коллектива газеты. Был снят с должности редактор В. А. Орлов. Новые удерживались на месте совсем недолго, иногда, как Зуев, считанные дни, редко месяцы. Григорий Касьянович Истомин, например, редактировал газету с октября 1937 по май 1938 г. Коллектив лихорадило, он занимался самобичеванием, выискивал в предыдущих публикациях идеологические ошибки. Сложилась обстановка недоверия и страха. Леонид Вилкомир, один из авторов "жалобы" на Орлова, был не раз нещадно бит на страницах за свои публикации. Из кандидатов в члены партии "вылетел" Семен Гутсон, снят с работы и исключен из партии ответственный секретарь Михаил Михайлов, "за пособничество вражеским действиям Орлова и Гутсона" снят с работы временно исполняющий обязанности редактора Серафим Павлович Меленьев.
Все это происходило на глазах молодого и неопытного журналиста, порой встававшего в тупик, что и как писать.
А работать приходилось много. Материалы в газету готовились в основном на темы дня: о детях, молодежи, о ликвидации безграмотности среди населения. По заданию редактора Николай много ездил по сельским районам, собирал материал о Висимском, Петрокаменском, Краснопольском и других колхозах. Писал Иванченко и о первых выборах в Верховный Совет СССР и РСФСР, об избранных депутатах, первом Герое Советского Союза летчике С. А. Черных и первом депутате Верховного Совета РСФСР слесаре завода имени Куйбышева П. Н. Аганичеве. Свои статьи и заметки зачастую подписывал псевдонимами – "Ник. Озерский" и "Н. И."
И все же главной темой молодого журналиста была родная уральская природа. Николай был влюблен в красоты родного края, его просторы, таежный покой. Автор очерков слушал музыку леса: птичьи голоса, шелест листьев, скрип деревьев и множество других таинственных звуков. Он не просто любил природу, но и много наблюдал. Его часто можно было видеть идущим с ружьем или с удочками. Собирая материал для своих будущих очерков, прошел пешком сотни километров по окрестностям Нижнего Тагила,
"Ещё десятилетним мальчиком я обнаружил в себе пристрастие к природе, – писал Иванченко. – Лес, горы, тихие волнующие восходы и закаты, горные, бурливые реки – вот моя родная стихия. Это пристрастие к природе быстро научило меня понимать её. С каждым годом я чувствую, что для меня всё меньше становится непонятностей и неразгаданных загадок. Я люблю, лежа в лесу, встречать трепетные рассветы, когда восток зальется здоровым, радостным румянцем зари, и её дрожащий свет запутается в густых лапах мачтовых сосен, а деревья бросят от себя на землю длинные серые тени...", – писал он в 1937 году в очерке "Мой город".
Ему доводилось часто встречаться с лесниками, опытными охотниками, неплохо знавшими жизнь леса. Юноша внимательно слушал их рассказы, байки, впитывал удивительный мир живой природы, так как каждый уголок такой жизни всегда хранил много интересного и малоизвестного.
Внимательный взгляд начинающего литератора научился замечать, как "легкий ветер своими несмелыми порывами падает на железную крышу дома, царапает её и по крутому склону скользит на землю. Запутывается в истомленной зноем траве. Вырвется и, взлетев на тополь, потреплет его жесткие широкие листья, вспрыгнет на дорогу, побежит по пыльным полям, подгоняя вперед маленькие послушные вихорки пыли" ("Степкино детство",1937). Как "Холодные утренники оголили березовые рощи. Поредели, засквозили лесные чащи. Нахмурился старый ельник. Забеспокоились вековые сосны" ("Осенняя охота",1938). Как, сидя зимним вечером у окна, он видит деда Мороза, "...его белую пушистую шапку, красное от холода лицо и огромную белую бороду поверх воротника. Это мой старый знакомый... С серьезным выражением лица он таинственно манит меня рукой, приглашая выйти. Я что-то хотел сказать ему, но деда уже не было видно. Мое окно такое прозрачное всегда, вдруг потеряло это свойство: оно покрылось такими причудливыми рисунками, что никакому талантливому художнику не снять с него ни одной копии..." ("Однажды вечером",1938).
Свои первые очерки о природе Иванченко опубликовал с 1937 по 1939 годы в газете "Тагильский рабочий", и они сразу были замечены первым тагильским писателем А. П. Бондиным, возглавлявший литературный кружок.
Юноша вступил в него. Тагильская литгруппа насчитывала несколько десятков человек. Его членами являлись сталевары, доменщики, крановщики, врачи, учителя, студенты, были и школьники. Желанными гостями считались свердловские писатели К. Боголюбов, А. Савчук, К. Мурзиди, К. Рождественская. Встречался с тагильчанами известный писатель Александр Серафимович.
Иванченко старался не пропускать ни одного занятия, несмотря на большую журналистскую загруженность. Написанные рассказы и очерки молодой автор приносил на обсуждение в литгруппу. Разбор полетов всегда проходил бурно. Николай внимательно слушал все высказанные замечания и предложения.
"Иногда в редакцию газеты приходил А.П. Бондин и обязательно заглядывал в отдел повидаться с Иванченко, – вспоминал журналист-краевед С. Я. Черных. – Коля писал рассказы о природе, которые нравились Алексею Петровичу, и он помогал молодому автору советом и делом. Они садились бок о бок и долго переговаривались в полголоса... Оба страстные охотники. Их можно было часто видеть вместе в лесу. На охоте Алексей Петрович учил молодого журналиста, как правильно выстраивать свои наблюдения, а ученик старался следовать профессиональным замечаниям учителя.
– Писатель обязан быть влюбленным в свое произведение, – говорил А. П. Бондин. – Только тогда оно выдержит проверку временем".
Дружба с А.П. Бондиным, по-видимому, повлияла на дальнейшую судьбу молодого литератора. Вскоре он стал студентом факультета естествознания Коммунистического Института Журналистики (КИЖ, впоследствии Уральский госуниверситет имени А. М. Горького) и успешно закончил его.
"Однажды после посещения Алексея Петровича, – вспоминал Степан Яковлевич Черных, – Коля Иванченко сиял, как именинник. Оказывается, Бондин взял его рассказ "Снегирь" для опубликования в областном издании. Рассказ этот, насколько я помню, был напечатан в сборнике "Золотые зерна". Это был детский альманах, куда вошли повести, рассказы и очерки уральских писателей на разные темы".
5 октября 1939 года Николая Иванченко призвали в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию (РККА). Перед призывом он пришел к своему учителю А. П. Бондину попрощаться. Не знали они тогда, что эта встреча будет для них последней. 7 ноября 1939 года Алексей Петрович скончался.
Службу проходил в Северо-Западном пограничном округе, в Ленинграде. Город поразил Иванченко своей красотой и величием, в котором чувствовалось дыхание российской истории. С волнением он стоял около памятника Петру Великому, восхищался клодтовскими конями на Аничковом мосту, архитектурными творениями зодчих Растрелли и Воронихина.
Одна из книг Н. Иванченко
"Ленинград великолепен", – писал Иванченко своему школьному товарищу А. Зимареву, хотя письма он писать не любил. Практически Николай мало писал домой своим родителям, не вёл и дневника.
В городе на Неве он и встретил Великую Отечественную войну. Вот что читаем мы в выписке из наградного листа младшего лейтенанта Иванченко Николая Степановича, помощника начальника Политотдела по комсомольской работе 34 Погранотряда НКВД Ленинградского округа:
"Принимал непосредственное участие в боевых операциях против немецко-фашистских захватчиков. В период с 18.7.1941 г. по 2.8.41 в составе I-го Эстонского полка сформированного из среды истребительных батальонов НКВД.
Будучи командиром минометного взвода в боях под городом Таллин был 2.8.41 ранен в обе ноги и эвакуирован в г. Ленинград.
После выздоровления работал в 36 ЗСБ в должности политрука, затем политруком роты, секретарем партийного бюро 71 запасной стрелковой роты.
20.5.42 был направлен в 104 ПП по охране тыла Ленинградского фронта на должность пом. начальника политотдела по комсомолу. Работая в этой должности тов. Иванченко со своими обязанностями справляется хорошо, комсомольскую работу знает и любит, много помогает комсомольским организациям в их работе по воспитанию членов ВЛКСМ и в работе с беспартийной молодежью.
За 1943 г. в комсомольской организации без отрыва от служебной деятельности подготовил 100 комсомольцев-снайперов, которые уничтожили свыше 1200 фашистских солдат и офицеров. Пользуется авторитетом среди офицерского состава".
За свои боевые заслуги Николай Иванченко награжден орденом Красной Звезды, медалями "За боевые заслуги", "За оборону Ленинграда".
После окончания войны, демобилизовавшись, он остался жить в городе на Неве, работал корреспондентом в газете "Вечерний Ленинград". В конце 1944 года женился, 27 августа 1945 года у него родилась дочь Наташа.
Был принят в Союз писателей Ленинграда. Несколько очерков Н. Иванченко вошли в только что созданный сборник "Мой Ленинград", в котором в это время печатались известные писатели Даниил Гранин, Валентин Пикуль, Борис Раевский и другие. Опубликованы несколько его рассказов в первом выпуске альманаха "Охотничьи просторы", изданном Московским издательством "Физкультура и спорт" в 1950 году. Здесь же он познакомился с известным детским писателем Виталием Бианки, книги которого любили и взрослые, и дети. Он пользовался уважением в стране, к его мнению прислушивались многие начинающие писатели, пытавшиеся подражать его стилю.
Нового, никому не известного молодого писателя Николая Иванченко Бианки встретил весьма осторожно – по каким-то лишь ему известным причинам.
Как потом сложилась дружба Бианки с Иванченко можно узнать из писем и дневника известного детского писателя, выписки из которого по моей просьбе предоставила его Елена Витальевна в 2007 году.
"Иванченко и впрямь искренний милый мальчик. Талантом не блещет, – писал Бианки доктору Г.П. Гроднецкому 16 сентября 1946 г. – Вчера получил его новый рассказ... Места есть сочные, но в целом ещё не справляется".
Я не знаю, о каком рассказе идет речь. Но здесь, на мой взгляд, нужно учесть то обстоятельство, что за плечами В. Бианки имелся огромный писательский опыт, ряд изданных книг. А Иванченко только еще стремился познать азы писательского труда. Хотя у него уже выработался свой стиль, свое направление, которое не всегда нравилось маститому наставнику. Его взгляды, видимо, не всегда совпадали с мыслями нового друга.
Бианки для Иванченко стал строгим и требовательным учителем, видя его трудолюбие и старание, любовь к перу и стремление работать над каждым словом, правильно выстраивать произведение. Прислушиваться Николаю было необходимо, тем более что Виталий Валентинович, хотя и разглядел в нем задатки писателя, видел и недочеты.
Но как бы то ни было, Бианки протянул ему руку дружеской поддержки. В его дневнике можно встретить записи, о том, что вместе с Иванченко они "занимались его будущей книгой (3.VIII-47)". "17.VIII – Приходил Коля Ив. Просидели с ним четыре часа за его рукописью".
В первые издания своей "Лесной газеты" Виталий Бианки включил несколько небольших рассказиков Н. Иванченко.
Во время охотничьих встреч Виталий Валентинович учил младшего товарища, как правильно наблюдать за природой, изучать повадки птиц, зверей, чтобы затем образно отразить их при написании очерков. Излюбленным местом охоты у них было озеро Боровно, где у Бианки стояла дача. В 1947 году В. Бианки подарил Николаю Иванченко только что вышедший в Московском детском издательстве сборник рассказов "Нечаянные встречи" с дарственной надписью:
"Дорогому Коле Иванченко для воспоминания об охотничьих днях 7-14 октября 1947 г. на озере Боровно, о костерке на берегу, о венчании в протоке озера Легоша, о буре на оз. Боровно, о рябчиках, косачах и капалухе и о тихом электрическом домике на диком полуострове, где задумчивый погост весь в тенистых елях и березах. Виталий Бианки. 15.Х.-47 г." Эта книга постоянно находилась на письменном столе Николая. Такая же небольшая книжечка находится в моей домашней библиотеке.
В конце 1940-х годов в Кронштадте Николай Иванченко встретился со своим школьным товарищем Василием Кокуркиным, военным корреспондентом флотской газеты. Всю ночь они проговорили – вспоминали боевых друзей, родные тагильские места...
Последствия войны сказались на здоровье Николая – резко обострились болезни, особенно донимали головные боли, появились нервные стрессы. Все это отразилось и на семейных отношениях, в результате произошел разрыв с женой.
В апреле 1951 года неожиданно прервалась многолетняя дружба Николая Иванченко с Бианки. Что послужило причиной ссоры, сказать сейчас трудно. Оба тяжело переживали эту размолвку, о чем записал в дневнике Виталий Валентинович.
Иванченко вынужден был в том же году вернуться в Нижний Тагил, где не был более десяти лет. За это время город превратился в крупный промышленный центр. Были построены огромные предприятия – НТМК и Уралвагонзавод. На центральных улицах возводились многоэтажные дома. Большое внимание уделялось и благоустройству улиц.
Николай пришел к могиле А.П. Бондина повспоминал старого учителя, погрустил. Поднялся на Лисью гору, присел на камень. Перед ним простиралась широкая панорама Нижнего Тагила. Конечно же, побывал в редакции газеты "Тагильский рабочий", коллектив которой значительно обновился. Не вернулись с фронта Леонид Вилкомир, Семен Гутсон, Павел Елпидин, Михаил Михайлов, Константин Романов. Встреча с редактором С. П. Мелентьевым получилась теплой, дружеской. Несмотря на занятость, Серафим Павлович долго разговаривал с Николаем, вспоминая былые годы, не вернувших с войны коллег-журналистов, расспросил о дальнейших творческих планах. Зная творческий талант Иванченко, посоветовал ему, несмотря на болезнь, продолжать заниматься писательской работой, продолжить учение, обещая оказать ему помощь и поддержку. Но в то же время про себя отметил, что болезнь Николая зашла уже далеко.
Она преследовала его повсюду. Он чего-то пугался, убегал к соседям, прятался на сеновал и долго не хотел оттуда не выходить. В состоянии стресса иногда ходил по двору, громко читал стихи Маяковского и много курил.
"Ночью Коля часто плакал, – вспоминала его мать. – К утру подушка была мокрая от слез".
Соседи, глядя на страдания парня, очень переживали за его здоровье, но помочь ничем не могли. Как вспоминал Алексей Зимарев, Николай часто говорил: "Я не смогу работать на своей любимой работе". Ему дали вторую группу инвалидности.
Иванченко послал в книжное издательство новую рукопись, куда вошли повести и рассказы, но её вскоре вернули, не объяснив причину.
1 августа 1952 года был ясный солнечный день. Утром Николай взял лукошко, с которым часто ходил по уральским лесам, положил в него крепкую бечевку и пачку папирос. На крыльце сидела сестра Галя:
– Коля, возьми меня с собой.
– Нет, Галинка. Я пошел в лес, принесу много-много грибов, – и помахал на прощанье рукой.
...Нашли его случайно соседи через несколько дней. Под деревом стояло заветное лукошко с одним грибом, вокруг были разбросаны окурки от папирос, валялась смятая пустая пачка "Беломора". О чем думал Николай Иванченко в последние минуты своей жизни, теперь уже никто не узнает...
Похоронили его рядом с отцом на Висимском кладбище. Позже здесь же будет похоронен и его брат Всеволод, погибший на охоте в 1961 году. Жена Всеволода поставила на их могилах общий памятник из серого мрамора.
Если у человека случаются в жизни какие-нибудь неприятности, которые впоследствии приводят к трагическому исходу, то у нас почему-то стараются меньше говорить о нем, а затем сделать так, чтобы имя это было постепенно забыто.
Уже прошло много лет со дня трагической гибели Николая Иванченко, и даже в родном городе мало кто знает о тагильском детском писателе. К сожалению, о нем не знают и наши городские библиотеки. В каталогах Центральной детской библиотеки его имени также не встретишь. Только в двух библиотеках – краеведческой и Дома учителя, есть две книжечки этого автора, да и то по одному экземпляру. Зато книги нашего земляка встречаются в каталогах многих библиотек страны.
Он "...ушел в свое время из жизни очень рано, – вспоминал Василий Васильевич Кокуркин. – Очень способный литератор и мог бы составить литературную славу родного города".
Этот рассказ о Николае Иванченко не полон. Ещё много ярких штрихов из его жизни мы не знаем.
Василий КРИНИЦЫН.
Фото из архива автора
Литература: Газета "Тагильский вариант" №46(276) от 22.12.2016; №47(277) от 30.12.2016.