"Возвращенное имя"

    Каждый музей в наше время должен иметь свое ярко выраженное лицо. И оно у Нижнетагильского музея изобразительных искусств есть. Прежде всего, это выразилось в создании мини-коллекций русских художников внутри музейного собрания и в работе по программе "Возвращенное имя", одном из стратегических направлений деятельности музея. Главной задачей программы стало своеобразное возвращение в русское искусство ряда имен художников, чье творчество было мало изучено. В настоящее время несколькими музеями полностью реализовано три проекта: "Павел Голубятников – ученик К.С. Петрова-Водкина ", " Алексей Константинов. Традиции авангарда", "Русский импрессионизм и московский художник М.Ф. Шемякин". Каждый проект означал вдумчивую и кропотливую работу по изучению творчества художника и его архива, реставрацию и приобретение в коллекцию произведений, организацию выставки и издание иллюстрированного альбома-каталога или буклета.

    Реализация первого проекта, посвященного петербургскому-ленинградскому художнику Павлу Голубятникову (1891 – 1942), состоялась в 1997 году. За прошедшие с тех пор десять лет Нижнетагильский музей искусств организовал выставки произведений этого вновь открытого русскому искусству живописца в Государственной Третьяковской галерее и Государственном Русском музее (2000), Музее Всероссийской Академии художеств (Санкт-Петербург) и в залах самой Академии художеств в Москве (2003), а также в Екатеринбурге, Калининграде, Пушкине и неоднократно в самом Нижнем Тагиле. Это триумфальное шествие по городам и интерес к творчеству Голубятникова объяснимы: в произведениях художника отразились те формальные, пластические и сюжетно-тематические поиски, которые представляют его как прямого последователя школы крупнейшего русского живописца К.С. Петрова-Водкина. Не менее интересна и драматическая судьба полотен Голубятникова, личная судьба художника, которые были фатально предопределены самим ходом истории в России довоенного периода. Но главное то, что Голубятников – это художник, ставящий и решающий в своих холстах философские вопросы, открывающий всеобщее в частном, ищущий свое выражение истины о мире, собственные пути в искусстве. Талантливого педагога и художника Голубятникова, подошедшего вплотную к созданию нового типа живописи – цветоживописи, остановила война и гибель от голода в блокадном Ленинграде в 1942 году. Сегодня в Нижнетагильском музее хранятся практически все произведения П.К. Голубятникова, его архив. Скоро выставка П. Голубятникова будет вновь экспонироваться в Екатеринбурге. Значит художник жив!

    Следующий проект 1998–2000 годов был посвящен творчеству тагильского живописца Алексея Константинова. Уход от традиций в эксперимент, в поиск – вот его творческое кредо. Всю жизнь он сопротивлялся общепринятому в искусстве. Одержимая вера и постоянный поиск позволяли этому одинокому, но страстному и гордому художнику переделывать мир хотя бы на холстах, своей волей, так как он представлял его, воспринимая это как своего рода акт со-творения. Константинов отказался от привычного для России 1960–70-х годов изобразительного языка живописи – собственному мироощущению художника больше отвечало геометрически-конструктивное начало. Конкретные события – война, революция, которые волновали художника-фронтовика, теряли свою конкретность и становились для него обобщенным понятием, изобразительным символом. Бес-предметность стала для Константинова сущностью всеобщих понятий. Он искал свой метод построения пластического пространства и потому шел не только путем собственных исканий, но и через освоение достижений авангарда. Его пластический язык не был изобретением в искусстве, но был откровением в достаточно непримиримой атмосфере советского искусства 1960-х – начала 1980-х годов. Его полотна редко появлялись на выставках, и хотя избираемые для произведений темы были весьма традиционны, они открывали новый взгляд на мир и в результате учили мыслить по-другому – свободно. И это было очень важно для развития искусства вообще и тагильского в частности.

    Последним реализованным проектом программы стал " Русский импрессионизм и московский художник Михаил Федорович Шемякин (1875–1944)". Творчество одного из лучших русских художников, работавших в области импрессионизма, испытало большое влияние крупнейшего русского мастера К. Коровина. Шемякин окончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества, а затем Художественную школу А. Ашбе в Мюнхене, экспонировал свои работы на выставках многих объединений начала XX века, а также за границей – в Риме, Праге. За свою творческую жизнь создав немало произведений – портретов, пейзажей, жанровых картин, М. Шемякин внес большой вклад в развитие русской колористической школы. И.Е. Репин говорил, что Шемякин "огненный художник и истинный темперамент", а И.Э. Грабарь заметил, что Шемякин "интересный мастер портрета", создающий "произведения незаурядной ценности". Известный педагог, он передавал новым поколениям художников не только профессиональное мастерство, но и свою открытость миру. В послевоенное время творчество художника Шемякина оказалось отодвинутым на второй план, т.е. фактически было забыто, хотя сегодня произведения живописца хранятся во многих музеях России, в т.ч. и в Тагиле. Случайная встреча с сыном художника в Москве в 1999 году оказалась судьбоносной, и тогда появилась редкая возможность работать в семейном архиве, значительно пополнить собрание музея работами этого сильного мастера-колориста. В настоящее время в Нижнем Тагиле сложилась мини-коллекция произведений Шемякина, представляющих разные периоды творчества. Грандиозным событием стало проведение в 2006 году в Нижнетагильском музее искусств персональной, второй после смерти художника (!), выставки М.Ф. Шемякина, в которую вошли картины художника из многих музеев России, в т.ч. из Государственной Третьяковской галереи и Государственного Русского музея.

    Сегодня музей работает дальше – над проектом "Феликс Лемберский. Ленинградский колоризм". Наследие художника в 1970-е годы было вывезено родственниками в США. Лемберский, будучи эвакуированным в годы Великой Отечественной войны в Нижний Тагил, очень много сделал для развития художественной среды в городе, для организации отделения Союза художников и создания Музея искусств. Сегодня в реализации проекта уже сделаны первые шаги – часть работ привезена из Америки и реставрирована, обобщен материал по тагильскому периоду творчества художника, изучается архив, ведутся переговоры по организации выставки Лемберского в С.-Петербурге.

    Без этих имен не было бы полноценного представления о русском искусстве, и программа "Возвращенное имя" помогает вернуть их зрителю.

Елена Ильина, Лариса Смирных

 

"Купание красного быка"

    Сижу в холодной квартире. Полубольной, без денег, без дров и не могу работать... Живопись, вернется ли она ко мне? "Ночь" моя многострадальная ждет своего окончания. "Быки. Жаркое лето", "Утро" – вот что надо делать. Скорее, скорее! В жизни, давящей со всех сторон нападками, мне одно утешение – живопись..." Эту дневниковую запись Павел Константинович Голубятников сделал в Ленинграде в преддверии рокового для нашей страны 1941 года.

    История искусства знает немало примеров запоздалого признания мастеров. Живет художник непризнанным, а то и гонимым, пишет картины, отмеченные вдохновением и талантом, ищет новые пути в творчестве и умирает непонятым, отверженным. Только годы, десятилетия спустя приходит посмертная слава, и каждая из его работ, которые пощадило время, становится счастливой находкой для искусствоведов. Нечто подобное произошло и с Павлом Константиновичем Голубятниковым.

    Он родился в 1892 году в Санкт-Петербурге, там формировался как творческая личность, учился у Николая Рериха, Кузьмы Петрова-Водкина в Академии художеств, потом и сам здесь работал. Вся его жизнь, за исключением нескольких "украинских" лет, когда преподавал в Киеве и Харькове, связана с северной столицей. В этом городе он и умер в блокаду от голода в феврале 1942 года. А "открыли" его и вернули отечественному искусству в Нижнем Тагиле. Вернули не только забытое имя художника, но и около 70 его произведений – почти все, что не погибло в блокадном Ленинграде.

    Как это случилось? Сохранилась у меня запись рассказа дочери художника, сделанная в 1992 году, когда в Нижнетагильском музее изобразительных искусств была открыта выставка к 100-летию Голубятникова:

    "Бомба разорвалась под окнами нашей квартиры, многие картины, документы, рукописи отца погибли, а что осталось, мама наспех собрала в чемодан. Помню, как срывала холсты с подрамников, свернула в тугой рулон, и с самыми нужными вещами мы взяли их с собой, уезжая по Дороге жизни через Ладогу на Большую землю. Эвакуировали нас на Урал... Шли годы, давно закончилась война, а архив отца и рулон с его холстами мама хранила как семейную реликвию. Где-то в начале 70-х, разговорившись с известным тагильским скульптором Крамским, тоже бывшим ленинградцем, упомянула я к слову о своем отце: он, мол, тоже был художником. Михаил Павлович заинтересовался, а когда я назвала фамилию, даже ахнул: "Так я же учился у Голубятникова в студии!". И узнав, что часть отцовских картин у нас дома, стал настойчиво просить показать их. Мне пришлось долго уговаривать маму".

    На "смотрины" Крамской пришел с художником Михаилом Васильевичем Дистергефтом и его женой Элеонорой Павловной. Она тогда работала в музее, имела некоторый опыт консервации и реставрации произведений живописи. Знания опытного музейщика оказались как нельзя кстати: за 30 лет рулонного хранения в домашних условиях холсты сильно пострадали.

    Многие годы напряженного труда и стараний научных сотрудников тагильского музея, московских и ленинградских мастеров реставрации ушли на спасение картин, работа над которыми была смыслом жизни художника, попавшего к середине 30-х годов прошлого века в числе "формалистов" в немилость к идеологам официального советского искусства.

    Итогом кропотливой работы – собирательской, реставрационной, научно-исследовательской, которая продолжалась около 20 лет, стала большая выставка " Павел Голубятников. Возвращенное имя". Она была подготовлена в Тагиле Музеем изобразительных искусств к 275-летию города и сразу стала событием не местного масштаба. Гости из Москвы, Петербурга, научные сотрудники Эрмитажа и Русского музея дивились новой "тагильской находке". Вот, например, большое живописное полотно с могучими красными быками у реки на переднем плане – "Быки. Жаркое лето". Художник работал над ним еще при жизни Петрова-Водкина, чье знаменитое "Купание красного коня" поразило молодого Голубятникова на выставке 1912 года. Электронная версия historyntagil.ru. А через четверть века, увидев в мастерской Павла Константиновича этих самых "Быков", мастер сказал другу-ученику: "Такой картиной вы, пожалуй, меня превзойдете".

    Живописные полотна, этюды, графические рисунки... Все это вместе с архивом Голубятникова стало собственностью тагильского музея. Многое передано семьей безвозмездно. Хоть и с большим опозданием, возвращение Голубятникова состоялось. И не только в Нижнем Тагиле. Сначала выставка стала гостьей Екатеринбурга, а в 2000 году поехала в Москву и представляла наш город в Третьяковской галерее. Потом ее увидели и на родине художника, в Санкт-Петербурге, оттуда она отправилась в Калининград-Автора уже нет в живых. Но картины художника живут. И имя его вернулось в российское искусство, теперь – будем надеяться – навсегда.

Ада Егорова

     

Картины дедушки Каменского

    В1980-е годы на выставках самодеятельных художников, некогда очень популярных в Нижнем Тагиле, появились работы Федора Ивановича Каменского, которые выделялись своим самобытным языком. В городе заговорили о "тагильском Пиросмани". С выставки, посвященной Дню города 87, свою лучшую работу "Дары природы", исполненную маслом на жести, живописец подарил музею изобразительных искусств. С тех пор начала формироваться музейная коллекция его работ, относящихся к так называемому "наивному искусству". Художник написал чуть более десятка картин, но идею каждой своей работы он долго носил в себе, а после, сделав первый вариант, продолжал работать над темой, разрабатывая все новые и новые вариации. Так было и с картиной "Дары природы": по крайней мере, три варианта написал художник. Это яркая и философски осмысленная картина человеческого бытия и бытия природы. Беря за основу жанровый сюжет (день рождения хозяйки), художник показывает 10 явлений природы (ветер, солнце, воздух, вода и т.д.), по 10 видов грибов, цветов, фруктов и овощей, а также представителей живой природы: человека, лошадь, собаку, кошку... Каждому живому существу и предмету, детально выписанному, он находит свое значимое место в картине. Замысел художник красноречиво поясняет в аннотации.

    Его искусство берет начало от народных вывесок и лубков, где бесхитростный взгляд на мир выражается просто и ясно. По словам самого Федора Ивановича, он рисовал всегда: и в детстве, и на действительной службе в армии, и когда работал экспедитором на железной дороге. Был лишь пятилетний перерыв: "В годы Великой Отечественной войны не до того было", – говорил художник. Он воевал на разных фронтах, честно и мужественно, за что его военная доблесть была отмечена десятью медалями. А после выхода на пенсию появилось больше времени, которое можно было отдавать любимому делу – живописи. Он рисовал экзотических животных в темном лесу (картина "Закон джунглей"), атомоход "Ленин" и пароход "Владимир Ильич", а также речной скоростной корабль "Ракету", плывущую по Чусовой; лыжников и конькобежцев; вид из окна своей квартиры на пруд во время праздничного салюта ("Эхо войны и салют Победы"). И всегда это мажорные краски, радостное восприятие мира. Вот такой он был, "тагильский Пиросмани".

Марина Агеева

 

 

Главная страница