Загадка одной фотографии
...Этой публикации могло бы и не быть, если бы один из читателей не прислал ссылку на фотографию с комментарием: "Это одно из строений виллы Пратолино. По-моему, сходство с дворцом Елены Трубецкой-Демидовой в Одессе очевидно ..."
"Одно из строений..." (фото начала ХХ в.)
Действительно, одесская резиденция Елены Петровны во многом повторяет черты здания. Но что это за здание? Нам известно, что Павел Павлович Демидов, получив в наследство от дяди виллу Пратолино, не стал восстанавливать руины, оставшиеся от Медичи, а поселился в неплохо сохранившемся Доме Пажей (Paggeria). А нанятый им известный архитектор Эмилио де Фабрис (Emilio de Fabris) быстро превратил бывшее служебное помещение в достойное обиталище новоиспечённого князя Сан-Донато.
Для того, чтобы наслаждаться жизнью, Павлу и его возлюбленной супруге вполне хватало и этого здания. О других строениях, которые находились на территории виллы Пратолино, современные справочники говорят очень размыто. В основном, рассказывается, что основной дворец Медичи до наших дней не сохранился, и о послевоенной истории виллы. Тем более, интересно, что за здание изображено на старом фото?..
...После смерти Павла Павловича, вилла перешла во владение его вдове – Елене Петровне, но та вскоре уехала в Россию, и в Италию возвращалась лишь дважды, на несколько дней. Известно, что в 1897 году средняя дочь Павла и Елены – Мария Павловна, – вышла замуж за Семёна Семёновича Абамелек-Лазарева, известного в ту пору российского промышленника и мецената, и Пратолино была преподнесена Марии в качестве свадебного подарка.
Детей у Марии Павловны и Семёна Семёновича не было, но Машенька, как любили называть её близкие, усыновила ребёнка от первого брака своей старшей сестры – Авроры, – будущего принца-регента Югославии Павла Карагеоргевича, и значительную часть своего времени посвящала его воспитанию...
...После смерти мужа (а это событие тоже покрыто тайной, как и многое в истории демидовского рода) в 1916 году, Мария Павловна посвятила себя воспитанию племянника, благотворительности и собиранию семейных архивов. За приличные деньги она выкупала по всей Европе всё, что, так или иначе, касалось рода Демидовых – документы, фотографии, письма, предметы из личных коллекций своих предков. Часть этих архивов была утрачена во время Второй Мировой Войны, но основной массив документов сохранился до нашего времени. После того, как в 1955 году Марии Павловны не стало, "демидовский архив" был размещён в муниципальном хранилище Флоренции, и в архиве частного музея Демидовых в пригороде Пратолино.
...Конечно, взять и поехать во Флоренцию, чтобы покопаться в демидовских архивах мы не имели возможности. Но на помощь пришли информационные технологии: мы обратились к европейским друзьям, и с их помощью очень скоро нашли ответ на интересующий нас вопрос.
Дистанционное знакомство с частью архивов Марии Павловны Демидовой-Абамелек-Лазаревой открыло несколько неизвестных доселе страниц из биографии этой женщины.
Например, стало известно, что в 1922 году в память о своей матери Мария Павловна построила на территории Пратолино музыкальный павильон, где устраивались публичные концерты "для людей всех сословий". А в 30-х годах она, на свои средства, основала Национальный дом для больных ветеранов Первой мировой войны, а так же арендовала жилье для тех из них, кто остался без крова.
Немалая часть архивов Марии Павловны представляла собой переписку с русскими эмигрантами и эмигрантскими обществами, находившимися в Италии, в Германии и во Франции. Кроме того, княгиня поддерживала созданный во Флоренции хор кубанских казаков...
Просматривая снимки из архивов Марии Павловны, сделанные на вилле Пратолино, отыскать искомое здание так и не удалось. Впрочем, многие фотографии, оказались весьма интересными.
...Вообще, надо сказать, что с демидовских времён в Пратолино осталось очень немногое. Кроме самого "Дома Пажей", сохранились лишь гигантское изваяние "Аппенина" работы легендарного Джованни да Болонья (Giovanni da Bologna), несколько статуй в парке, да посмертный бюст Павла Павловича Демидова, установленный по распоряжению Елены Петровны Демидовой-Трубецкой.
...Наконец, один из наших корреспондентов сообщил, что в архивах Марии Павловны имеется отдельный фонд, посвящённый римской вилле Торри, купленной в 1907 году мужем Марии Павловны — князем Семёном Семёновичем Абамелек-Лазаревым. После ремонта зданий виллы и реконструкции парка, она была переименована в "виллу Абамелек", и там супруги проживали большую часть времени. После смерти Семёна Семёновича вилла отошла во владение Марии Павловне, но в 1947 году она была передана Советскому Союзу в счёт послевоенных репараций, и на её территории расположилось советское посольство.
Дальнейшие поиски здания затруднений не составили.
Действительно, на фотографии, с которой началась история наших поисков, запечатлено одно из строений виллы Абамелек – "Дом Бельведер".
Интересно, что завещание
Семёна Семёновича относительно виллы Абамелек
предусматривало дальнейшую передачу её
С.Петербургской императорской академии
художеств: "..Римскую мою виллу, называемую
"Вилла Абамелек" и находящуюся вне ворот
Святого Панкратия – со всею движимостью и землею
приблизительно в триста тысяч метров, оставляю в
пожизненное владение жене моей княгине Марии
Павловне Абамелек-Лазаревой, урождённой
Демидовой. После ее смерти вилла Абамелек с
движимостью и землёю завещается в собственность
С.Петербургской императорской академии
художеств для жительства в ней пансионеров
Академии, изучающих в Риме живопись, скульптуру и
архитектуру за счёт Академии. Если бы Академия
послала в Рим профессора, директора или
инспектора, то жить ему в моей вилле.
Непременное моё желание, чтобы вилла носила бы
навсегда имя "Вилла Абамелек", чтобы деревья
в ней не рубились, чтобы земля не расстраивалась
и чтобы земля не отдавалась в наймы под постройку
зданий, чтобы художественные и просто древние
предметы хранились в целости и никуда не
увозились из виллы. Проценты с завещанного
миллиона должны идти на необходимые ремонты и на
содержание виллы в порядке, как при моей жизни.
Если академия Художеств не пожелает или не
сможет принять на сих условиях виллу или если
Академия перестанет посылать пансионеров в Рим,
то завещаю мою виллу после смерти моей жены на
тех же условиях Императорской академии наук с
тем, чтобы она открыла в Риме исторический
институт, носящий мое имя. Если же Академия Наук
не пожелает или не сможет на сих условиях принять
"Виллу Абамелек", то тогда по смерти моей
жены продать виллу с землёю и движимостью и
вырученную сумму и капитал в миллион франков
присоединить к выше упомянутым капиталам,
завещанным, как выше упомянуто, на
врачебно-санитарные пункты в Тульской
губернии..."
Не менее интересно и то, что советское правительство... выполнило волю князя: на территории виллы Абамелек, в советский период, проходили стажировку советские художники.
18.03.14