Ново-Тагильский металлургический завод (часть 3)
...В начале 1941-го были окончательно определены сроки ввода остальных мощностей завода, а так же решены вопросы с сырьевой базой Ново-Тагильского металлургического: с рудой выход был найден в агломерации и обогащении руд Тагило-Кувшинского района, а уголь было решено поставлять из Сибири. Но тут на первый план выступила ещё одна серьёзная проблема – высокая аварийность производства. Уже в самом начале эксплуатации оборудования выяснилось, что оно не всегда способно выдержать высокий темп производства, взятый тагильскими металлургами по призыву партии и правительства. Недостатки устраняли уже в процессе работы...
...На июнь 1941 года в составе Ново-Тагильского металлургического имелись две доменных печи общей мощностью около 800 тыс. тонн чугуна в год, два стотонных мартена, ТЭЦ, механический цех, бандажепрокатный стан, две коксовые батареи. Кроме этого, строилась третья мартеновская печь. Общая мощность сталеплавильного производства в год составляла порядка 150 — 170 тысяч тонн металла.
Уже 23 июня 1941 года Наркомат чёрной металлургии издал приказ о реорганизации производства на предприятиях отрасли: практически все заводы, находящиеся вблизи театра боевых действий, подлежали эвакуации на восток страны, оборудование ряда предприятий перераспределялось на действующие заводы Урала и Сибири. Так же, Кузнецкий и Магнитогорский металлургические комбинаты переводились на выпуск броневой стали. Такое же распоряжение было дано и НТМЗ. Кроме того, на площадях Ново-Тагильского завода было решено разместить ряд эвакуируемых производств — стан "3500" по производству толстого листа Ижорского завода, блюминг "1150" Криворожского металлургического завода; доменное, мартеновское и прокатное оборудование Макеевского и Новотульского металлургических заводов.
Разместить такое количество оборудования на площадях НТМЗ было негде, а быстро построить новые цеховые корпуса было не из чего, и тогда 16 июля 1941 года ГКО СССР (Государственный Комитет Обороны) принял решение о строительстве в городе завода металлоконструкций. Под строительство были выбраны две площадки рядом с Ново-Тагильским металлургическим заводом.
Другая проблема, которая встала перед НТМЗ в первые месяцы войны, была вызвана дефицитом кадров: в армию призывались не только квалифицированные рабочие и строители, но так же ИТР, а так называемую "бронь" от мобилизации получали далеко не все специалисты. Наркомчермет принял решение направить в Нижний Тагил специалистов-металлургов с Ижорского и Серовского заводов, а так же с Уралмаша. Нехватку неквалифицированных кадров было решено восполнить за счёт спецпереселенцев и "лиц содержащихся в учреждениях НКВД". Уже в ноябре 1941 года, на базе треста "Тагилстрой" началась организация печально известной системы ИТЛ – "Тагиллаг". А в самом начале 1942-го, приказом Наркома внутренних дел Л. П. Берия, в Тагил было переведено большое количество заключённых, работавших ранее на объектах "Волгостроя" — крупнейшей организации Главгидростроя НКВД...
В августе 41-го на НТМЗ прибыл эвакуированный из Ижоры толстолистовой стан. Места для его размещения не было, поэтому пришлось в авральном порядке разобрать бандажный цех. Вместе со станом на комбинат прибыли листовые изложницы, и металлурги приступили к разливке в них броневой стали. Уже 1 октября на предприятии был официально запущен листопрокатный стан, и до конца года на нем было прокатано около 14 тысяч тонн проката, что, правда, составляло всего около 10% от производственных мощностей стана. Причинами столь неуверенной работы были нехватка квалифицированных кадров, неразвитость инфраструктуры нового места и объективные трудности, связанные с освоением технологического процесса. Тем не менее, даже такой результат можно было считать успехом. Дело в том, что, согласно планам Наркомчермета, до конца 1941-го на советских предприятиях необходимо было смонтировать и ввести в строй 15 мартенов, 5 домн, 7 прокатных станов и 7 коксовых батарей. Но в реальности к концу первого года войны удалось полностью запустить лишь два эвакуированных прокатных стана, один из которых заработал как раз на НТМЗ...
Не просто складывалось на Ново-Тагильском заводе и с выпуском брони. Броневую сталь в нормальных условиях тогда варили в малотоннажных мартенах со специальным "кислым" подом. Такого оборудования на НТМЗ не было, но выход из ситуации был найден в так называемом "дуплекс-процессе". Для этого, в мартеновском цехе перестроили два мартена таким образом, чтобы один мартен варил кислую шихту для броневой плавки, максимально удаляя серу и фосфор, а сама плавка с последующей доводкой и использованием полученной шихты шла во второй печи. Несмотря на то, что выход был найден, сам "дуплекс-процесс" был очень затратным и долгим, приводящим по факту к снижению совокупных мощностей оборудования. Если обычная плавка в мартене шла около 4-6 часов, что позволяло с каждого мартена ежедневно получать 400-600 тонн металла со стотонной печи, то при "дуплекс-процессе" плавка растягивалась до 20 часов. Хуже всего было то, что такие плавки разрушающе воздействовали на футеровку мартенов.
Между тем, для Уралвагонзавода требовалось больше броневого проката, в связи, с чем наркомат приказывал увеличить объемы выплавки стали. Внедрение плавки броневой стали в трех мартенах методом диффузного раскисления ускорило производственный процесс, но ненамного, поскольку теперь каждая печь варила сталь в течение 12-14 часов. В силу этого обстоятельства, а также из-за нехватки легирующих металлов (в первую очередь малоуглеродистого феррохрома и никеля) в конце 1941 года на Ново-Тагильском металлургическом заводе перешли на производство стали марки "ИЗ". Сталь данной марки подвергалась предварительному раскислению в печи слабым ферросилицием, а легирование производилось ферромарганцем, ферромолибденом и 75%-м ферросилицием. Прокатанные из этой стали листы, испытали на полигоне под Алапаевском, и приёмная комиссия сочла их годными. И, хотя, по признанию самих металлургов, бронестойкость этого сорта, была ниже стандартных хромомолибденовых сортов, которые варили дуплексным способом, другого выбора не было – в стране ощущался острый дефицит броневой стали...
В 1942 году в строй была пущена первая очередь Нижнетагильского завода металлоконструкций. Пуск ЗМК-1 позволил начать строительство новых цеховых и производственных помещений, как для эвакуированного оборудования, так и для объектов, заложенных в проект завода.
Здание ЗМК-1 (фото 1942 г.)
Вслед за третьей мартеновской печью, заработавшей в августе 1941-го, уже в апреле 1942 года, на НТМЗ вступил в строй мартен №4. Вместе с развитием основного производства, особое внимание было уделено развитию энергетического хозяйства Ново-Тагильского металлургического завода, которое тогда возглавлял главный энергетик Владимир Кириллович Полтев. Впрочем, наладить эффективную работу службы главного энергетика в полной мере не удалось: В. К. Полтев, увы, не имел опыта работы в энергохозяйстве большого предприятия. Поэтому, после приезда в Нижний Тагил эвакуированных специалистов с металлургических заводов Украины, ему подобрали замену в лице Ильи Яковлевича Любарского, работавшего до войны энергетиком на Днепропетровском заводе имени Петровского. Но сразу после освобождения Днепропетровска от гитлеровцев, Илью Любарского отозвали назад, а пост главного энергетика НТМЗ занял его заместитель — Матвей Аркадьевич Гранов, зарекомендовавший себя опытным инженером-теплотехником и хорошим организатором. Под непосредственным руководством и при личном участии Гранова вводились в эксплуатацию новые объекты на ТЭЦ: котлы, воздуходувки, генераторы; начали создаваться цехи КИП, паросиловой и электроремонтный, формировались и начинали работать электротехническая лаборатория, цех водоснабжения, газовый участок. М. А. Гранов проработал на НТМЗ до 1947-го, после чего вернулся на родной завод в Днепропетровск...
...Здесь надо сказать, что ротация инженерно-технических и руководящих кадров на предприятиях и стройках первых пятилеток были в те времена обычным делом. Несмотря на то, что за 30-е годы в Советском Союзе было подготовлено много технических специалистов, их число всё же было не достаточным, да и практического опыта у молодых инженеров ещё было мало. С началом Великой Отечественной войны кадровый вопрос встал особенно остро: многие молодые специалисты были призваны в армию, уходили на фронт добровольцами. Специалисты эвакуированных предприятий тоже не смогли заполнить освободившиеся вакансии по причине малочисленности. Правительство СССР и ГКО почти ежемесячно расширяло список категорий ИТР, на которых распространялась т. н. "бронь", но это мало помогало... В то же время, СНК, ГКО и партийное руководство страны требовали от тагильских строителей ускоренного ввода в строй объектов НТМЗ, предусмотренных довоенным проектом – домну № 3, мартеновские печи №№ 5 и 6, вспомогательные цеха. Расчёт на то, что основные объёмы трудоёмких строительных работ будут выполнены спецпереселенцами и заключёнными "Тагиллага" не оправдался: контингент ИТК был измождён скудным питанием и отвратительными условиями содержания; в лагпунктах свирепствовали эпидемии, отсутствовала какая-либо медицинская помощь. Руководство НТМЗ и "Тагилстроя", Нижнетагильский горком партии были вынуждены докладывать в Москву, что планы 1942 года, скорее всего, выполнены не будут. В конце 1942 года на Ново-Тагильский завод неоднократно выезжали комиссии обкома ВКП(б), и по результатам их проверок Москва предприняла ряд шагов к исправлению ситуации с рабочей силой.
"...Получилось так, что сначала я получил приказ о своём переводе в Нижний Тагил, а уже потом меня вызвал к себе Берия", — вспоминал позднее Михаил Михайлович Царевский, — "...Лаврентий Павлович, по своему обыкновению, не стеснялся в выражениях, объясняя мне ситуацию, которая сложилась в Тагиле. Пересказывать разговор дословно не стану, но положение в Н. Тагиле стало для меня более-менее понятно. Похоже, оно было критическим... ...Мне предстояло возглавить не только близкий мне трест "Тагилстрой", но и, находившуюся в катастрофическом положении, систему местных лагерей"
Отправляя Михаила Михайловича Царевского в Тагил, Л. П. Берия, как опытный хозяйственник, понимал, что вновь назначенному главе "Тагиллага" и "Тагилстроя" нужны особые полномочия. И таковые были предоставлены Царевскому.
По прибытию в Нижний Тагил Михаил Михайлович сразу взялся за дела. Был снят с должности и затем арестован бывший начальник "Тагиллага" Я. Д. Рапопорт. В ходе следствия были доказаны "...многочисленные эпизоды казнокрадства и преступной халатности, повлекших за собой гибель людей и срыв Государственного плана"...
...Позднее, в краткой докладной записке в ЦК по ситуации на Ново-Тагильском заводе, Берия, не лишённый чувства юмора, писал: "...По законам военного времени, за все эти преступления Якову Рапопорту полагался расстрел. Но генерал-майор М. М. Царевский, проявив снисходительность и человеколюбие, настоял на замене этого приговора двенадцатью годами исправительных работ без права переписки"... *
Во всех подразделениях "Тагиллага" были открыты фельдшерские пункты, отремонтированы и утеплены бараки. Заключённым увеличили пайки, улучшили рацион питания. Медосмотры стали регулярными и обязательными, больных стали госпитализировать, были организованы карантины и фильтрационные пункты. В результате этих мероприятий количество заключённых, умерших от эпидемий сократилось в семь раз, от пневмонии – в десять раз. Если за период с 1941 по 1942 гг. в "Тагиллаге" умерло от болезней около 18 тысяч человек, то за три года правления Царевского это число составило немногим более полутора тысяч.
М. М. Царевский (второй слева)
Позднее, по инициативе Михаила Михайловича, в лагпунктах заработали библиотеки, открылись курсы профессиональной подготовки, где заключённые получали строительные специальности. Впрочем, Царевский проявлял заботу не только о контингенте "Тагиллага". Многое было сделано им и для улучшения условий труда и быта вольнонаёмных рабочих. Были организованы выездные пункты горячего питания на стройплощадках, передвижные прачечные, парикмахерские. В тресте были созданы художественная самодеятельность, агитбригада, выпускались стенгазеты. Большое внимание руководство треста уделяло быту строителей. В рабочих посёлках по мере возможности велось благоустройство улиц, открывались магазины, читальни, мастерские по ремонту обуви и одежды. Была организована работа детских дошкольных учреждений, школ. По предложению М. М. Царевского для подростков, работающих на стройке, была создана школа рабочей молодёжи. Для взрослых работников, не имеющих специальности, были открыты учебные курсы, где всех, желающих получить строительную специальность, обучали без отрыва от производства. Так же были организованы спортивные и спортивно-досуговые секции.
Результаты нового подхода в руководстве строительством НТМЗ стали видны практически сразу. Уже в первой половине 1943 года были сданы государственной комиссии мартеновская печь №5, испытательный полигон, начато строительство двух коксовых батарей и доменной печи №3, а так же продолжались строительство и ввод в строй вспомогательных объектов НТМЗ. В том же, 1943-м, Царевский был награждён Орденами Ленина и Трудового Красного знамени, а коллектив треста "Тагилстрой" был назван лучшим в отрасли.
...Личность Царевского представляется современными историками по-разному. Особенно сильно доставалось памяти Михаила Михайловича во времена "гласности" от либеральных журналистов и активистов общества "Мемориал". Но время расставляет всё на свои места, и вот уже в печати появляются воспоминания современников и коллег.
Из воспоминаний серпуховского строителя В. М. Теплоногова:
"...Он был на редкость душевным, внимательным и справедливым человеком, высоко требовательным к себе и подчиненным, любил во всем аккуратность. Это был человек неиссякаемой энергии, который умел зажечь, вдохновить коллектив строителей на преодоление любых трудностей. Он был прекрасным спортсменом, охотником и рыболовом. По характеру крутой и горячий, при случае не скупившийся и на крепкие слова, он при этом умел, как никто, и поощрять людей, воодушевлять их и вести за собой. Среди строителей он пользовался огромным, непререкаемым авторитетом."
Из воспоминаний начальника планового отдела УКС Красноярск-26 Б. И. Луговкина:
"...Когда что-то срывалось по выполнению плана строительно-монтажных работ, и начальники подразделений и воинских частей чувствовали себя виновными, они ловили на себе его суровый взгляд. После некоторого молчания слышалось гневно произнесённое генералом: "Ну, кролики!..." Никто не осмеливался смотреть ему в лицо, все сидели с опущенными головами..."
А вот, как вспоминает о Царевском бывший заключённый М. И. Маланичев, работавший под началом Царевского в системе "Волгостроя", а затем и в Нижнем Тагиле:
"...Для зеков, да и для вольнонаёмных, он был Царём. Так его все за глаза и звали – Царь. Про него ходили слухи, что он знаком с самим Сталиным, а дверь в кабинет Берии открывает, едва ли не пинком. Царь мог всё: полномочия у него были широчайшие. За ударный труд Царевский не скупился на поощрения: мог расконвоировать бригаду за высокую выработку или качественно выполненный аккорд. Мог вовсе освободить зека независимо от того, сколько тому осталось находиться в лагере. Был строгим, требовательным, но справедливым. Никогда не позволял себе унижать заключённых или, как это любил делать Яшка Рапопорт, издеваться над ними. Запретил применять к нарушителям меры физического воздействия... Много учился сам, и других заставлял учиться..."
...В 1946 году М. М. Царевского перевели на строительство атомных объектов в г. "Челябинск-40" (ныне — город Озерск Челябинской области). Затем были стройки в городах Нарва и Силламяэ, Волгограде, Железногорске, Северске.
М. М. Царевский принимает праздничный парад в г. Северск (фото 1954 г.)
М. М. Царевский на торжественном собрании в северском клубе "Родина" (фото 1958 г.)
Михаил Михайлович Царевский ушёл из жизни 29 июля 1969 года...
...Между тем, строительство НТМЗ продолжалось почти всю войну. В 1944 году была построена третья домна. В начале 1945-го заработала мартеновская печь №6, а ещё две были подготовлены к вводу в строй (в эксплуатацию их ввели уже в 1948 и 1949 годах).
К началу 1945 года строительные организации сдали Наркомчермету стабильно работающее предприятие годовой мощностью почти в 1 миллион тонн чугуна и около 450 тысяч тонн стали, Всего же за годы войны НТМЗ произвел более 4 300 000 тонн чугуна, почти миллион тонн стали и 530 тысяч тонн проката.
Тагильский долгострой, обошедшийся стране в более, чем полмиллиарда рублей, наконец, вышел на плановую мощность, и стал настоящей гордостью отечественного тяжпрома.
P.S.:
16 марта 1957 года приказом Министерства чёрной
металлургии СССР №113 несколько нижнетагильских
предприятий были объединены в одно —
Новотагильский металлургический комбинат. Текст
приказа гласил:
"В целях улучшения работы Ново-Тагильского металлургического завода, упрощения структуры управления и уменьшения административно-управленческих расходов, приказываю:
1. Реорганизовать Ново-Тагильский металлургический завод в Ново-Тагильский металлургический комбинат и включить в состав Ново-Тагильского металлургического комбината: Ново-Тагильский металлургический завод, Нижне-Тагильский металлургический завод им. Куйбышева, Нижне-Тагильский коксохимический завод, Высокогорское рудоуправление, Гороблагодатское рудоуправление, Лебяжинское рудоуправление и Нижне-Тагильский огнеупорный завод по балансу на 1 апреля 1957 г.
2. Назначить директором Ново-Тагильского металлургического комбината т. Захарова А.Ф.
3. Подчинить Ново-Тагильский металлургический комбинат ГУМПу Центра и Востока Министерства чёрной металлургии СССР.
Начальнику ГУМПа Центра и Востока т. Белану представить Устав Ново-Тагильского металлургического комбината на утверждение к 1 апреля 1957 г.
4. Начальнику ГУМПа Центра и Востока т. Белану и директору Ново-Тагильского металлургического комбината т. Захарову представить на утверждение министерства к 1 апреля 1957 г. проект структуры Ново-Тагильского металлургического комбината.
5. Директору Ново-Тагильского металлургического комбината т. Захарову представить к 20 апреля 1957 г. в министерство акты о приёмке указанных предприятий.
6. Командировать начальника ГУМПа Центра и Востока т. Белана на Ново-Тагильский металлургический комбинат для оказания помощи по организации комбината.
Заместитель Министра чёрной металлургии СССР А. Борисов"
——————————
* — по другим сведениям, Я. Д. Рапопорт особым
распоряжением был освобождён от ответственности
и переведён в Челябинскую область (прим. авт.)
В подготовке публикации использованы фото из архивов НТЗМК (2), МВЦ ООО НТМК (3), ОАО "Сибирский химический комбинат", ЗАТО Северск (5, 6), Андрея Герасимова (1, 4) и С. О. Фридлянда (7, 8, 9)
06.11.14