Имени Октябрьской революции
Есть в нашем городе улицы, о которых практически нечего рассказать. На них не встретишь каких-либо достопримечательностей, а их архитектура не представляет собой ничего особенного. Однако даже у таких улиц есть своя история, позабытая со временем или стёртая нарочно. Героиня этого очерка как раз из числа таких.
Улица Октябрьской Революции (фото 1970-х гг.)
Официальной информации об улице Октябрьской Революции немного. Из краеведческих справочников и заметок можно узнать лишь то, что появилась она в конце XIX века и первоначально именовалась улицей Басаниной, затем 1-й Басаниной, и то, что в дореволюционные времена проходила она через кладбище.
Впрочем, улица появилась на картах Нижнетагильского завода гораздо раньше, в первой половине XIX столетия, в чём можно убедиться, взглянув на план-карту Нижнетагильского заводского посёлка, которая была составлена в 1846 году служащими заводского правления.
Улица Басанина (ныне — Октябрьской Революции) на карте 1846 г.
Улица была самым краем заводского посёлка, где обычно селили бобылей и пьяниц. Возможно, и своё название улица получила благодаря населявшим её жителям, ведь в старину "басанями" называли людей, ведущих разгульный образ жизни, и уличных повес.
Начиналась улица почти от ворот усадьбы управляющего технической частью демидовских заводов Фотия Ильича Швецова (в наше время более известной как "Демидовская дача"), а заканчивалась где-то в районе пересечения нынешних улиц Карла Маркса и Октябрьской Революции. Чем занимались жители улицы в те далёкие годы, доподлинно неизвестно…
Новая жизнь улицы началась с началом строительства Уральской горнозаводской железной дороги. Уже в 1872 году здесь появились топографы, а затем и инженеры "Общества горнозаводской железной дороги". Ведь, как известно, Павел Павлович Демидов также состоял членом "Общества…" и строил за свой счёт Луньевскую ветку этой дороги. Уральская горнозаводская железная дорога была открыта в 1878 году, но вскоре среди участников концессии начались раздоры, что сразу сказалось на финансировании и работе железной дороги. Лишь через девять лет дорога начала работать в полную силу. К тому времени заводами в Нижнетагильском горном округе владел уже старший сын Павла Павловича Демидова, Елим Павлович, который, согласно завещанию отца, получил самое большое количество долей в наследстве.
О Елиме Павловиче Демидове до недавнего времени широкому кругу тагильчан было мало что известно. Причин тому было несколько — как объективных, так и субъективных. Судите сами.
Во-первых, Елим Павлович Демидов 24 года состоял на службе в Министерстве иностранных дел, которое весьма строго следило за тем, чтобы как можно меньше информации о его сотрудниках и лицах, связанных с ними, находилось в свободном доступе.
Во-вторых, по воспоминаниям родных и близко знавших его людей (и вопреки сложившемуся в советский период мнению), Елим Павлович был человеком вовсе не тщеславным. Он, в отличие от некоторых своих предков, не держал личных биографов и штат секретарей, а в мемуарах больше описывал события и места, где ему удалось побывать. Даже своим титулом князя Сан-Донато он пользовался неохотно, только если в этом была нужда или ради дела.
Так, британский натуралист и охотник Джордж Литлдел, сопровождавший Елима Павловича в 1897 году в путешествии по Алтаю и Монголии, вспоминал, как в городе Барнауле их пригласили в городской музей: "Когда мы закончили осмотр, нас попросили оставить запись в книге посетителей, что мы и сделали. Но смотритель музея попросил Демидова подписаться ещё и титулом. Елим смутился и ответил, что ему не кажется это уместным, и Софи пришлось уговаривать его…"
И наконец, главная причина того, что имя Елима Павловича Демидова в советский период было предано забвению, заключалась в том, что в 1920 году он отверг предложение Дзержинского вернуться в Россию и буквально месяц спустя согласился стать представителем правительства генерала Врангеля в Европе.
В советское время официальная история "назначила" Елима Павловича "типичным примером вырождения русской буржуазии", наделив его несуществующими качествами: глупостью и ленью, жаждой праздной жизни и склонностью к сомнительным развлечениям. В качестве бесспорных аргументов интересующимся предлагались воспоминания писателя Мамина-Сибиряка и инженера-металлурга Грум-Гржимайло: "был на Урале всего два или три раза", "заводами не интересовался", "рабочие потешались над таким хозяином" и тому подобное.
Вообще, советские историки (а вслед за ними и тагильские краеведы) изрядно подкорректировали образы почти всех Демидовых. Так, Акинфий представал перед нами "кровопийцей", его сын Прокофий — "чудаком, сошедшим к старости с ума", Николай Никитич — "картёжником и мотом", Павел Николаевич — "больным, безвольным и равнодушным". Анатолий Николаевич "совершенно не знал русского языка и писал письма заводским приказчикам на французском и итальянском языках", Елим Павлович выставлялся напыщенным дурачком.
Так как познакомиться ближе с этим представителем династии Демидовых у нас вряд ли ещё представится повод, сделаем это сейчас.
Елим Павлович Демидов (фото 90-х гг. XIX в.)
Как гласит "всезнающая" "Википедия", Елим Павлович Демидов родился 6 августа 1868 года в Вене. Однако в других источниках значится иная дата — 25 июля. В чём здесь дело? Как оказалось, эта путаница возникла вследствие драматического события, случившегося на следующий день после рождения мальчика, — смерти его матери, Марии Елимовны Демидовой-Мещерской. В действительности последний владелец уральских заводов родился 25 июля, но из-за хлопот, связанных с похоронами, метрика ребёнку была выписана на 12 дней позднее. Известие о скоропостижной кончине Марии Елимовны повергло родственников в настоящий шок, а овдовевший Павел Павлович и вовсе пребывал "в полуобморочной прострации", как впоследствии вспоминали Мещерские.
Все заботы о новорождённом взяли на себя две бабушки Елима — Аврора Карловна Карамзина-Демидова и Матильда Бонапарт, бывшая жена Анатолия Николаевича Демидова, вечная принцесса Франции. А вскоре в жизни будущего заводовладельца появился ещё один ангел-хранитель, приходившийся ему троюродным дядей, — известный в России дипломат, фабрикант, миллионер и меценат Юрий Степанович Нечаев-Мальцов.
Юрий Степанович Нечаев-Мальцов
Сам Елим Павлович неоднократно говорил: "Бабушки заменили мне мать, а дядюшка — отца. Хотя я не могу сказать, что mon papa не был со мной ласков или невнимателен к моим капризам, но, не случись рядом со мной моего любезного дядюшки, я не знаю, что бы получилось из меня в жизни".
Действительно, роль Юрия Степановича Нечаева в воспитании и становлении юного Елима была велика. Он привил племяннику любовь к природе, интерес к шахматам, помог определиться с выбором службы. С детства Елим мечтал посвятить свою жизнь путешествиям и натуралистике, но мудрый дядюшка направил юношу по другому пути. А впоследствии, когда Елиму пришлось взять заботы о заводах на себя, Нечаев-Мальцов стал племяннику первым помощником. Дядюшка ещё при жизни завещал Елиму всё своё немалое состояние, недвижимость и роскошную усадьбу с прудами и парком в селе Полибино, что находилось в 40 верстах от Куликова поля и поблизости от места схождения границ Рязанской и Тульской губерний.
Главный дом усадьбы Нечаевых-Мальцовых в селе Полибино (фото 2013 г.)
В 1890 году Елим Павлович окончил Императорский Александровский лицей, а затем поступил на службу в Министерство иностранных дел. До недавнего времени подробности его карьеры были малоизвестны. В 1894 году он был назначен в посольство в Лондоне "сверх штата"; три года спустя — вторым секретарём посольства в чине надворного советника. В 1902 году он едет в Мадрид в должности первого секретаря посольства, а в 1903-м становится первым секретарём посольства в Дании. В 1905–1908 годах он служит первым секретарём посольства в Австрии, а в 1911 году — советником российского посольства в Париже. Последнее назначение, посланником в Греции, произошло в 1912 году.
Чем занимался Елим Павлович Демидов на дипломатической службе, долгое время было неизвестно, что и дало повод историкам советского периода предположить, что частые переводы с места на место являлись следствием его непрофессионализма. Лишь десять лет назад в архивах бывшего главы Главного управления Генерального штаба Александра Захарьевича Мышлаевского были найдены сведения о том, что "господин Е. П. Демидов, кн. Сан-Донато, помимо своих прямых обязанностей, выполнял поручения ГУГШ Е. И. В.* особо секретного характера…"
Впрочем, дипломатическая служба была не единственной в карьере Елима Павловича.
В 1893-м он сделал предложение руки и сердца Софье Воронцовой-Дашковой, которая являлась дочерью министра Императорского двора и уделов графа Иллариона Ивановича Воронцова-Дашкова и Елизаветы Шуваловой. Воронцовы-Дашковы были в фаворе у императора Александра III: Софья Илларионовна была лучшей подругой великой княжны Ксении, а Илларион Иванович считался личным другом императора.
Илларион Иванович Воронцов-Дашков с дочерью Софьей Илларионовной
В 1901 году по протекции тестя Елим Павлович стал егермейстером императорского двора. В его ведении находились государевы охотничьи заказники и лесничества. Вскоре после вступления в должность Елим Павлович обратил внимание императора на богатое зверем Лагодехское ущелье на территории Грузии, где браконьерами и местными охотниками велась бесконтрольная добыча туров, серн, закавказского барса, и получил от царя прямой приказ навести в Лагодехах порядок и организовать в ущелье охотничий заказник.
Елим Павлович отнесся к поручению императора основательно. В Лагодехах он построил резиденцию — одноэтажный "охотничий дом". Недалеко от дома, по соседству с воинскими казармами, были возведены жилые дома для управляющего заказником и десяти человек стражи, в которую Демидов пригласил тушин**, которые слыли самыми умелыми на Кавказе охотниками. Также были организованы два сторожевых пункта с жилыми домами, где постоянно дежурили егеря. И вскоре в Лагодехском ущелье воцарился почти полный порядок. Сам Елим Павлович Демидов посещал Лагодехи редко, а охотился здесь единственный раз, когда привёз на охоту в ущелье своего сводного брата Анатолия. Современники вспоминали, что сам Елим Павлович "не столько охотился, сколько водил брата по заказнику и с восторгом показывал тому здешние красоты". К слову, большинство из построенных им объектов в Лагодехах сохранились до наших дней.
Многие современники не раз отмечали, что Елим Павлович был увлекающимся человеком. В апреле 1890 года он, будучи проездом в Вене, случайно оказался на 2-й международной филателистической выставке и неожиданно увлёкся коллекционированием почтовых марок. Правда, это занятие вскоре ему наскучило, но он не забросил свою коллекцию, бессистемно пополняя её от случая к случаю. Однако были у Елима Павловича два увлечения, любовь к которым он пронёс через всю свою жизнь, — шахматы и охота.
"Охотиться он предпочитал на редких и малоизученных зверей. А добыв животное, подробно и детально описывал его, места и условия обитания, фотографировал, — читаем в воспоминаниях его жены. — До того, как мой батюшка поспособствовал назначению [Елима] на должность егермейстера двора Е.И.В., муж мой уже был известен как натуралист, этнограф и автор нескольких книг…"
Василий Дмитриевич Белов, неплохо знавший Е. П. Демидова, отзывался о его увлечении охотой так:
"Несмотря на то, что охотничьи экспедиции Елима Павловича готовились очень тщательно и результат порою был великолепен, всё это больше походило на игру взрослого человека, впавшего в детство, нежели на серьёзное научное предприятие. Все шесть книг, изданные им, скорее относились к жанру "дворянской мемуаристики", которая в те годы стала невероятно популярной в провинциях империи, чем к серьёзным трудам по зоологии или охотоведению".
В период с 1887 по 1901 год Елим Павлович совершил несколько "охотничьих путешествий", вошедших в европейскую моду во второй половине XIX века, по Российской империи. И по результатам каждой такой поездки он издавал отдельную книгу. Большая часть тиража этих книг издавалась на английском языке и печаталась в Лондоне, в издательстве Rowland ward ltd. Распространялись книги тоже преимущественно в Англии и в Европе. Каждая книжка была богато иллюстрирована рисунками и фотографиями, сделанными в ходе поездки. Самой популярной в Британии считалась книга "Hunting trips in the caucuses".
Титульный лист книги Е. П. Демидова "Hunting trips in the caucuses"
Рисунки и фотографии из книги "Hunting trips in the caucuses" (1898 г.)
В России интерес вызвала книга "A shooting trip to Kamchatka", написанная после поездки Е. П. Демидова на Камчатку в 1900 году и изданная в 1904-м. В ней действительно были изложены любопытные факты и наблюдения о природе и животном мире Камчатки, быте и обычаях её коренных жителей.
О любви хозяина к охоте знали и на Нижнетагильском заводе. Специально для него рядом с "Демидовской дачей", по другую сторону Невьянского тракта, был организован охотничий заказник, где водились зайцы, лисы, лоси и боровая дичь. И, приезжая в Тагил, Елим Павлович неизменно посещал этот заказник, часто в компании со сводными братьями или с управляющим А. О. Жонес-Спонвилем.
Другим серьёзным увлечением Елима Павловича были шахматы.
Он не только прекрасно разбирался в теории этой игры, но и сам играл весьма хорошо. Если его отец, дед и прадед выписывали книги и журналы по горному делу, металлургии, минералогии, то Елим Павлович тратил много сил и средств на приобретение шахматной литературы. В его личной библиотеке были книги по теории шахмат и шахматные журналы на русском, немецком, английском, французском языках. Иногда он и сам писал статьи на шахматную тему и даже принимал участие в шахматных турнирах во Франции, Германии, России, состоял в переписке со многими известными шахматистами своего времени — Акибой Рубинштейном, Давидом Яновским, Михаилом Чигориным, Андреем Ашариным и Эммануэлем Ласкером. Кроме того, Елим Павлович щедро спонсировал различные шахматные мероприятия и выступал в числе их инициаторов и организаторов, в том числе и знаменитого Петербургского матча-турнира 1895–1896 годов, в котором принимали участие Ласкер, Стейниц, Чигорин и Пильсбери.
Матч-турнир 1895 г. в Санкт-Петербурге (слева направо: Э. Ласкер, М. Чигорин, В. Стейниц, Г. Пильсбери)
Шахматной общественности Елим Павлович Демидов запомнился и как один из активных организаторов мемориального турнира 1909 года в Санкт-Петербурге. Во многом благодаря его связям и участию на этот турнир, посвящённый памяти Михаила Ивановича Чигорина, приехали такие выдающиеся шахматисты, как Эммануэль Ласкер, Милан Видмар, Рихард Тейхман и некоторые другие. На этом турнире Елим Павлович принимал участие лично, играя в благотворительных блиц-матчах.
Участники и организаторы турнира 1909 г. в С.-Петербурге
Сидят слева направо: Видмар, Бернштейн, Э. Ласкер, Берн, Шлехтер, Рубинштейн, Мизес, Сальве, Спейер; стоят посредине: Фон Фрейман, Дурас, Левин, С. Зноско-Боровский, Сосницкий, Е. П. Демидов (кн. Сан-Донато), Сабуров мл., Чудовский, Перлис, Тартаковер, Тейхман; стоят наверху: Коэн, Форгач, Е. Зноско-Боровский, Шпильман
Не обходил Елим Павлович своим вниманием и уральских шахматистов. Узнав о том, что горный мастер прииска "Глубокий" Степан Левитский обладает недюжинными способностями и особым самобытным стилем игры, Демидов начинает финансировать "уральского маэстро шахмат". Результаты оказались очень впечатляющими: на 2-м всероссийском турнире в Петербурге в 1911 году С. Левитский завоевал первый приз, набрав 16,5 очков. В 1912 г. на Всероссийском турнире мастеров, проходившем в Вильно, он занял 3-е место, оставив вне пьедестала многих сильных шахматистов, в том числе и будущего чемпиона Алехина.
Степан Михайлович Левитский (справа)
Надо сказать, что за свою жизнь Елим Павлович перепробовал множество занятий, но далеко не всегда ему сопутствовала удача. Так, однажды он решил заняться разведением каракулевых овец, для чего купил в Афганистане 80 породистых баранов. На обратном пути в Бухаре погонщиков кто-то опоил снотворным, а отару угнали. Больше овцеводством Демидов не интересовался.
Принято считать, что меньше всего Елима Павловича интересовали дела производственные и что своим заводам он практически не уделял внимания, полагаясь на управляющих. Действительно, до определённого времени так оно и было. Однако ряд обстоятельств заставил его изменить свои взгляды.
Демидовское горнозаводское хозяйство на Урале было одним из самых крупных в России. По данным на 1895 год, только на демидовских заводах было занято более 16800 человек, которые производили в год 600 тысяч пудов железа и стали и более 1157000 пудов чугуна. Заказы от военного ведомства и департамента путей сообщения, которые предоставлялись Демидовым, давали возможность развивать и модернизировать заводы. Например, производство рельсов давало в год около 1200000 рублей чистой прибыли. Смерть Павла Павловича поставила перед наследниками вопрос, кто будет управлять "железной империей". Елена Петровна Трубецкая в заводские дела никогда не вникала, а дети были ещё малы — Анатолию исполнилось одиннадцать, Павлу только девять.
В конце XIX столетия всё оставшееся по наследству имущество Павла Павловича было поделено на 1050 долей между членами семьи. Елена Петровна Демидова-Трубецкая от своей части наследства отказалась в пользу детей. Доли наследства были распределены следующим образом: Анатолию досталось 255, Елиму — 280, Павлу — 300, Марии — 75, Авроре — 50, Елене — 75. Но после смерти младшего из братьев, Павла, выяснилось, что ни у кого из детей интереса к заводам нет. Сначала Анатолий, а затем и Мария с Еленой передали свои доли наследства Елиму. Ему же завещал свои триста долей и ушедший из жизни Павел. Вот тогда-то Елим Павлович и принял решение "ведать заводами во благо семьи"...
Первым по-настоящему большим проектом, реализованным Елимом на заводах, была Висимо-Уткинская узкоколейная железная дорога, построенная между 1892 и 1895 годами. Подсчитав прибыли, полученные в течение двух лет от эксплуатации узкоколейки, Елим Павлович задумал построить вторую такую же ветку, которая, по его замыслу, должна была соединить Нижнетагильский и Выйский заводы с товарным двором железнодорожной станции "Нижний Тагил". По замыслу заводчика, новая узкоколейка должна была быть проложена по улице Басанина до речи Вязовки, затем вдоль её русла до реки Тагил и далее до Выйского завода. Елим Павлович уже договорился было с земскими властями и распорядился просчитать смету для будущего проекта, но тут в России грянул экономический кризис, от строительства пришлось отказаться. Подготовительные работы на Басаниной улице были свёрнуты...
Улица Басанина (фото 1897 г.)
Продолжение следует…
--------------------------------
* ГУГШ Е. И. В. (аббрев.) — Главное управление генерального штаба Его Императорского Величества, сотрудники которого занимались военной и политической разведкой (прим. авт.).
** Тушины — один из малочисленных народов Кавказа (прим. авт.).
23.12.2018